Алконост
Валерий Вотрин Весть о том, что Бабанов едет в Индию, на всех его друзей действовала одинаково: все тут же бросались его отговаривать Ему говорили про плохую воду и про непривычную
Последняя чаша гнева
Валерий Вотрин В той долине путник ныне В красных окнах видит строй Диких призраков пустыни, В пляске спутаннослепой, А сквозь двери сонм бессвязный, Суетясь, Рвется буйный, безобразный, Хохоча, но не смеясь!
Гермес или Химера
Валерий Вотрин вскоре обнаружилось, что за вычетом нескольких разрозненных страниц, затесавшихся среди прочих бумаг, он сам давнымдавно их уничтожил, ибо принадлежал к редкой породе писателей, понимаю
Возвратиться на Фолгар
Валерий Вотрин Дубельт жил на самом краю поселка, где вплотную к тонким стенам домов, сделанных из дрянного, вконец износившегося пластика, подступали невысокие дюны изжелтабелой соли Поселок, утлое скопление ветхих
Гермес
Валерий Вотрин ХОРСвирепое послеполуденное солнце нещадно калило белый, тронутый черными нитями трещин камень высокой полуразрушенной ротонды, вздымавшей свой округлый купол к сочноголубым небесам Вокруг на многие
Лемминг
Вотрин Валерий Валерий Вотрин Гротескно искривленная тень оконной решетки, внезапно проявляющаяся из темноты под напором бьющего извне, перемещающегося света, ложится на потолок, продолжая скользить по направлению к
Журнал «Приключения, Фантастика» 1 ' 96
Юрий Петухов МЕЧ ВСЕДЕРЖИТЕЛЯНе было ни Света, ни Мрака Не было ничего — ни живого, ни мертвого, ни зарождающегося, ни умирающего… не было звука, и не было тишины, потому что ей негде было быть — не было ни пространства,
Секвестр
Валерий Вотрин Было все, как и предсказывали А что предсказывали? Зверя войны, смуту среди ближних, усобицы и горе Уныние и безнадежность царили среди людей Никто уже не верил, что помощь придет Но она всетаки пришла,
'Гермес' или Химера
Вотрин Валерий Валерий Вотрин вскоре обнаружилось, что за вычетом нескольких разрозненных страниц, затесавшихся среди прочих бумаг, он сам давнымдавно их уничтожил, ибо принадлежал к редкой породе писателей, понимаю
Логопед
Новый роман Валерия Вотрина лингвистическая антиутопия Действие романа разворачивается в государстве, управляемом законами орфоэпии Умение следовать правилам пунктуации и орфографии определяет социальное полож
Жалитвослов
Абсурд, притчевость, игра в историю, слова и стили проза Валерия Вотрина, сновидческая и многослойная, сплавляет эти качества в то, что сам автор назвал "сомнамбулическим реализмом" Сюжеты Вотрина вечны и неожиданны,
Последний магог
В основе новой книги прозы роман " Последний магог", развернутая метафора на тему избранничества и изгнанничества, памяти и забвения, своих и чужих, Востока и Запада, страны Магог и страны Огон Квазибиблейский мир рома
Галгал
И призвал Он человека, одетого в льняную одежду, у которого при поясе был прибор писца Иез. , 9, 3 Ктото сказал — чудны дела Твои, Господи Точно сказал Только для сказавшегото это, небось, так, красное словцо, а некоторым эти чудные дела что ни день лицезреть Помню, в первый раз ослица со мной загов