Рыцарь какой, даму кормит на последние даки.
Молодец прям!
Вижу, что сам он голодный из столовой пришел. Но пирожок донес.
– Присаживайся и ешь, а то придут девчонки и выгонят тебя.
Я еще говорить не закончил, а он уже в рот куски сует и глотает.
А тут что, детей совсем не кормят?
Мой пирожок мальчик съел, не дойдя до стола. За два укуса он его оприходовал.
А как же мой подарок?
– Ты ешь, не отвлекайся. Я переела, повернуться не могу. Торт оставь моим соседкам, а остальное твое, – сделал я щедрое предложение.
Рыцарь рычать начал, запихивая продукты в себя. Из каждой посудины на столе он зачерпнул, спеша зажевать бутербродом. А на столе всё не убывают запасы.
Ему при всём желании не умять столько в одиночку. Я на себе испытал это.
Вот и девчонки с ужина пришли. И глаза голодные, провожают каждый кусочек, что рыцарь заглатывает.
– Девочки, пусть парень поест. Присоединяйтесь к нему, торт достанется нам. И завтрак я с вами поделю, – приподнявшись на локтях, сообщил я им.
– Тебе заведующая разрешила тут есть? – спросила меня одна из них.
Ничего так, симпатишная соседка, щёчки персиковые, глазки хитренькие, кудряшки светленькие, жидковаты только.
Ох, рано я вставать собрался!
– Разрешила заведующая, я ей вина подарила бочонок.
От слов о бочонке вина парнишка жевать перестал, но произнести пока ничего не может.
Не одобрил он мой поступок.
– Александра Карабас – это ты? – указывая на меня, поинтересовалась другая девочка, подбираясь бочком к столу с едой.
И эта тоже ничего, эх, кругленькая-то какая!
– Карабас я – Александра Карабас, налетайте, девчата, а то этот друг лопнет. Помогите ему, тортик делить я присоединюсь, – я уже опускал ноги с кровати и готовился к новому подвигу.
– Ты полежи пока, – посоветовал мне рыцарь. – Тортик тебе оставим, тут четыре стула. Тебе стоя есть вредно.
Какой заботливый, завтра надо свой стул заиметь, а то и к столу не подпустят.
– Девочки, а туалет где? – я поинтересовался у них.
Какой организм у девочки маленький, чуть переборщил и уже надо в кабинку.
– В конце коридора, – они подсказали направление, а сами суп доедают и кашу по тарелкам своим разложили.
Понял я, некогда им дорогу мне показывать. С запасами еды на столе четверо справятся. Но на полу столько же остается. Не на завтрак же оставлять? Или справятся? Не стоит переживать о продуктах. Холодильника нет у школьников.
Меня расположили на втором этаже, я его не обследовала, сразу вселилась в комнату.
– Рядом туалет и душевые кабинки найдешь. Иди до конца коридора, – посоветовали мне отправляться в путешествие, а то скоро и они туда прибегут.
Поднялся с кровати, сделал пару шагов, покачиваясь, и пошел на выход.
Направился в противоположную сторону от лестницы на третий этаж. И не прогадал.
Ой, далеко конец коридора показался.
Сначала запомнил – откуда вышел, а то двери в комнаты все одинаковые. Только по доносящемуся запаху из комнаты можно определить, где я живу. На этаже какое-то оживление, девочки топчутся в коридоре. Запах их раздражает, готовиться ко сну мешает.
Понимаю, когда голодный – злой на всех.
И на меня взглянули они недобрыми взглядами, когда маркиза выходила из комнаты с круглым животом, поддерживая его руками.
Главное – не растрясти.
Жалко детей, организм растущий, а в столовой нормы урезанные, как я погляжу.
Но всю школу кормить я не согласен. Это пока их мало, а попробуют и на шею сядут, будут под дверью крутиться, выпрашивая еду.
Мое место в подвале, и точка.
Дошел до двери с человечком нарисованным.
Магия – магией, а туалет такой же и бумага лежит в корзинке. Сел, вздохнул, выдохнул, вытерся. Рукомойник показался древней конструкцией. Над корытом кран с шаром, и всё. Долго пробовал из крана воду получить.
Не фурычит?
Соседний кран мне тоже не поддался. Пытался крутить фиговину круглую сверху крана, она не вращается. Приварена намертво! В носик крана палец совал, там влажно, вода есть!
А оказалось, всё просто включается, одну руку кладешь на кран, а вторую под кран, и пока так держишь, вода льется. Только одну руку сдвинешь, вода больше не течет.
Мыть руки по одной надо учиться. Почему не сделали так, чтобы две руки поднести, и вода течет? Или магия не умеет считать количество рук?
Странный мир – странные маги.
Направился обратно в комнату, а в коридоре тусовка продолжается. Ругают они нас нехорошими словами. И спать мешаем, и грязь развезли, и жадные к тому же.
Это купеческие дочки есть хотят, а что тогда у крестьянских детей происходит?
– Девочки, вы наелись? – зашел я в комнату и спросил своих соседок.
А по круглым животам понятно, что наелись и тоже по кроватям расползлись, один мой рыцарь за столом плачет, но ест. Чай не пьет, – это чтобы для еды больше места в животе осталось.
Точно, мы жадные, еды еще половина осталась. Сменил блюда. В карман Ночки пустую посуду убрал. А на их место с пола выставил продолжение банкета.
Рыцарь охнул и посмотрел на меня недовольным взглядом. Никто его не заставляет больше есть. Но он парень культурный и, пока всё не опустеет, от стола не сдвинется.
Открыл дверь, высунул голову.
– Помогите! – крикнул я в коридор.
Пересуды затихли. Повернулись в мою сторону.
– Хватайте свои тарелки и ложки и скорей к нам, помогите с ужином расправиться.
– Не врешь? – спросила огненно-рыжая девочка с бледными конопушками.
– Зайди и проверь, – предложил я ей и открыл дверь полностью. – Заведующая разрешила устроить ужин в честь новоселья, больше не разрешит.
Причина с новосельем прокатила. Поверили и заходят по одной.
– А этот что тут делает? – застав картину мучений рыцаря с бедным салатом, спросила рыженькая, но, оценив объем оставшихся продуктов на столе, успокоилась. – Пошел отсюда, обжора, хватит тебе, а то лопнешь.
Мальчик не сильно возражал. Ему и самому стало понятно, что больше не съесть. Но в глазах голод застыл.
Мне-то привычны такие пиры, Макс ошибается, не всегда точно понимает мой заказ и может перестараться с едой. В этот раз я заказал пир, а сказал бы ужин и избежал бы проблем.
– Я мальчика на свою кровать положу, пусть отдохнет, – предложил я освободить за столом еще одно место. – Давай, ползи ко мне, будем знакомиться.
– Я немножко полежу, – пытаясь встать из-за стола, икнул рыцарь.
А у него не получается, животом уперся снизу в столешницу.
– Это что со мной?
Стол качается, а мальчик встать не может.
Его к столу приклеило?
– Тебя сдуть надо, – дал я совет, как ему освободиться. – Вот помню, в детстве мы лягушек с мальчишками надували через соломинку и отпускали. Как они летали, ах, как они летали.
До девочек первых дошло, как можно надуть лягушку, засмеялись. Сразу в комнате стало добрее.
– Ты вылезать из-за стола собираешься? – уточнила у него вновь прибывшая неслабая такая купеческая дочка. – Помогите обжоре.
Девочки заходят с тарелками. Хватают стул, на котором сидит мой рыцарь, тянут, а стол двигается за ним.
– А давайте, мы стол поднимем, он и вылезет, – предложила белобрысая дылда из помощниц.
Получилось вытащить его, довели рыцаря до моей постели под руки.
– Тебя как зовут? – я спросил его.
– Борис, – пропыхтел рыцарь, развалившись на кровати.
– И что с тобой делать, Борис? – задумчиво сказал я, осматривая мальчика. – Можно его оставить у себя? Утром уйдет.
Ожидаю решения соседок по комнате. Индивид не опасен по моему мнению.
Мальчик остаться у девочек в комнате – согласился, замерев в ожидании решения своей судьбы.
– Так он мальчик, они все хулиганы, – заметила из-за стола рыжая симпатяшка.
Предположим, не все хулиганы. Есть еще озабоченные и пришибленные.
– Отлежится и пусть проваливает, – грубо ответили обожравшиеся соседки по комнате.
Зря так.
Глазки строите мальчикам наедине. А при всех грубите.
Участь его решена.
– Я тоже хулиганка, дружить будем? – задал я вопрос Борису.