– А отчего, думаешь, я так взволнована?
Сияние в глазах Теллы разгорелось ярче. Когда она была счастлива, весь окружающий мир расцвечивался радужными красками, и Скарлетт в таких случаях тоже хотелось от души улыбаться и соглашаться с любым предложением сестры, но она хорошо усвоила, что надежда на исполнение желаний может быть иллюзорной и предательски ненадежной.
Ненавидя себя за то, что приходится отравлять Телле радость, но не находя иного выхода – уж лучше это сделает она, чем кто-то другой, – Скарлетт сказала самым твердым голосом, на который была способна:
– Ты что же, в самом деле тут рома напилась? Неужели забыла, что отец сделал в прошлый раз, когда мы пытались убежать с острова?
Телла вздрогнула и на миг превратилась в хрупкую беззащитную девушку, какой, собственно, и являлась подо всей своей напускной бравадой. Но уже в следующую секунду выражение ее лица изменилось, а розовые губки снова изогнулись в вызывающей улыбке.
– Так то было два года назад! Теперь мы стали хитрее.
– И потерять можем куда больше, – стояла на своем Скарлетт.
Телле было проще отогнать воспоминания о том, что произошло, когда они пытались увидеть Караваль в прошлый раз. Скарлетт никогда не рассказывала сестре обо всех тех ужасах, которые сотворил с ней отец, поскольку не хотела, чтобы и Телла жила в страхе и постоянно оглядывалась через плечо, зная, какие еще кошмарные методы имеются в запасе у их родителя, вдобавок к обычным наказаниям.
– Только не говори, что опасаешься расстроить свою свадьбу.
Телла крепче сжала билеты в руке, но Скарлетт тут же выхватила их со словами:
– Осторожнее, не то помнешь по краям!
– Не уходи от ответа, Скарлетт. Неужели и правда за свадьбу переживаешь?
– Разумеется, нет. Ну, сама посуди: завтра нам никак с Трисды не выбраться. Мы же понятия не имеем, где этот остров Грёз находится. Я, во всяком случае, никогда о таком месте не слышала, но уверена, что оно где-то за пределами Покоренных островов.
– Зато я точно знаю, где это, – объявил Хулиан, выступая из-за бочек с ромом.
Его широкая улыбка красноречиво свидетельствовала, что извиняться за подслушанный не предназначенный для его ушей разговор он не собирается.
– Тебя это и вовсе не касается! – рявкнула Скарлетт, пытаясь отогнать его взмахом руки.
Хулиан бросил на нее удивленный взгляд, как будто до сих пор ни одна девушка не удостаивала его подобным поведением.
– Я лишь пытаюсь помочь! Вы двое никогда не слышали об острове Грёз, потому что он не входит в состав Меридианной империи. Вообще ни одной из пяти империй не принадлежит. Исла-де-лос-Суэньос – частное владение магистра Легендо, и от Трисды до него два дня плавания. Если хотите, могу доставить вас туда тайком на своем корабле – за определенную плату, конечно.
Хулиан так и впился взглядом в третий билет. Его обрамленные густыми черными ресницами светло-карие глаза, кажется, были созданы исключительно для того, чтобы соблазнять девушек, и Скарлетт вспомнились слова Теллы, что за билеты на Караваль многие люди не остановились бы даже перед убийством. Лицо-то у него привлекательное, но говорит он с южным акцентом, а всем известно, что в Южной империи напрочь отсутствуют закон и порядок.
– Нет, – решительно отказалась Скарлетт. – Это слишком опасно, ведь нас могут поймать.
– Любое наше действие сопряжено с опасностью, – возразила Телла. – Например, нам не поздоровится, если отец застукает нас здесь с этим мальчишкой.
Хулиана явно обидело, что его назвали мальчишкой, но Телла продолжила, не дав ему возможности запротестовать:
– В нашей жизни вообще нет ничего безопасного, но сейчас определенно стоит рискнуть. Ты же всегда мечтала о Каравале, поверяла это желание каждой падающей звезде, а при виде любого входящего в порт судна с замиранием сердца ждала, что по трапу сойдет загадочная труппа магистра Легендо. Тебе сильнее моего хочется поехать.
Глядя на зажатые в руке билеты, Скарлетт вспомнила слова своей бабушки: «Никакое описание Караваля не сравнится с действительностью. Это не просто представление или игра, но поистине волшебное действо».
Рассказы о Каравале, которые Скарлетт обожала слушать в детстве, вдруг показались ей самыми что ни на есть настоящими. Сильные эмоции всегда приходили к ней в виде вспышек цвета, и сейчас у нее внутри все окрасилось золотом. На мгновение она позволила себе представить, что в самом деле оказалась на частном острове магистра Легендо, приняла участие в Каравале и выиграла исполнение желания. Перед ней заискрилось обещание свободы, возможности выбора, а также чудес и магии.
Какая красивая, но нелепая фантазия! Пускай же фантазией и остается. В реальном мире желания исполняются не чаще, чем случаются встречи с единорогами, то есть никогда. Будучи маленькой девочкой, Скарлетт свято верила в бабушкины сказки о Каравале, но, повзрослев, позабыла о них, поскольку никогда не находила подтверждений существования магии. Теперь ей казалось, что nana[1] просто выдавала желаемое за действительное, как свойственно пожилым людям.
В глубине души Скарлетт по-прежнему отчаянно хотела окунуться в великолепие Караваля, но точно знала, что даже его магии не по силам изменить ее жизнь к лучшему. Единственным человеком, кто и правда мог это сделать, был ее жених граф, который обещал позаботиться и о Телле тоже.
Больше не освещаемые светом ламп, буквы на пригласительных билетах исчезли, а сами билеты превратились в ничем не примечательные полоски бумаги.
– Телла, нам нельзя так рисковать. Попытайся мы покинуть остров…
Заслышав скрип ведущих в винный погреб деревянных ступеней, сопровождаемый тяжелым топотом башмаков – по меньшей мере, трех пар, – Скарлетт осеклась и бросила встревоженный взгляд на сестру. Та, выругавшись, жестом велела Хулиану укрыться между бочек.
– Прошу вас, не нужно прятаться!
Спустившись, губернатор Дранья тут же отравил витающие в воздухе ароматы резким запахом своих духов. Скарлетт поспешно сунула письмо и приглашения в карман платья, косясь на следующих по пятам за отцом трех стражников.
– Мы с вами, если не ошибаюсь, не знакомы? – Не обращая внимания на дочерей, губернатор Дранья протянул Хулиану руку, затянутую в перчатку фиолетового цвета – цвета власти и синяков.
То, что он не снял перчатку, было добрым знаком. Само воплощение благовоспитанности и любитель безукоризненных нарядов, сегодня губернатор Дранья щеголял в черном сюртуке и полосатом жилете от лучшего портного. В свои сорок пять лет он, в отличие от ровесников, не заплыл жиром и оставался в прекрасной форме. Согласно последней моде, он зачесывал светлые волосы назад, подвязывая их черной лентой с аккуратным маленьким бантиком, чтобы во всей красе демонстрировать ухоженные выщипанные брови и бородку клинышком.
Губернатор ухитрялся смотреть на Хулиана свысока, хоть и был ниже его ростом. Скарлетт заметила, как отец окинул оценивающим взглядом коричневый бушлат в заплатах и широкие штаны, заправленные в поношенные высокие башмаки.
К чести Хулиана, он уверенно протянул губернатору руку, никогда не знавшую перчаток.
– Рад встрече, сударь. Меня зовут Хулиан Марреро.
– Губернатор Марчелло Дранья. – Мужчины обменялись рукопожатием, и Хулиан попытался высвободиться, но отец сестер продолжал крепко сжимать его ладонь. – Вы, Хулиан, не похожи на жителя моего острова.
На сей раз молодой человек немного замешкался с ответом.
– Вы правы, сударь. Я моряк. Первый помощник капитана на корабле «Эль Бесо Дорадо» – «Золотой поцелуй».
– Вы, значит, проездом, – с улыбочкой заметил губернатор. – Моряков у нас любят, ведь они обогащают казну: немало платят за то, чтобы пристать, и на суше сорят деньгами. А теперь ответьте: понравился ли вам мой ром? – Свободной рукой Дранья указал на бочонки. – Вы же его дегустацией занимались, я правильно понимаю? – Видя, что Хулиан не молчит, губернатор продолжил расспросы с удвоенной настойчивостью: – Неужели он не пришелся вам по вкусу?