– Что-то не так? – с тревогой держась за подголовник переднего сиденья, спросила Кайли.
Итан ответил, ещё оттирая руки:
– Ремень генератора истерся. Далеко мы не уедем.
– Ты не можешь его заменить? – спросила я в надежде, что нам не придется торчать на трассе.
– Мог бы. Если бы он у меня был.
Во мне начинала закипать злость. Шипя, сквозь зубы, я повернулась к мужу.
– Ты же отвозил машину на диагностику!
– Значит просмотрели! – рявкнул Итан. И он тоже на пределе. Надо завязывать.
– И что теперь? – опять подала голос Кайли.
Пару раз тяжело вздохнув, Итан объяснил:
– Мы сейчас должны были выехать на трассу. Там на несколько десятков миль только дорожное полотно. Если встанем там, будет не до смеха. Я предлагаю свернуть к ближайшему городу, заменить ремень.
– Связи нет, не могу открыть навигатор в телефоне. У тебя есть бумажная карта? – подал голос Джастин.
Итан нагнулся ко мне, открыл бардачок и начал рыться в поисках карты. Я сдвинула колени в сторону двери. Он нашел то, что искал и развернул на руле помятое бумажное полотно. Принялся медленно, со скоростью сонной улитки, водить по нему пальцем.
– Мы сейчас здесь… В двадцати милях к западу есть небольшой город. Едем туда.
Я молчала и думала о том, что испортить настроение сильнее уже невозможно. О, как же я жестоко ошибалась…
Глава 2.
Под прощальный свист истертого ремня генератора, мы медленно проехали табличку на въезде в город. «Паппит виледж». Надо завести блокнот, в который буду записывать все странные и смешные названия населённых пунктов по дороге. Всё интереснее, чем слушать трёп этих двоих на заднем сиденье и ловить на себе недовольные взгляды мужа.
Итан остановил машину около обшарпанного гаража, на двери которого было краской написано «автомастерская». Они с Джастином вышли к чумазому пареньку и начали объяснять ему цель своего визита. Механик покачал головой, опустив вниз уголки рта, и лицо Итана помрачнело. Он кинул на меня виноватый взгляд, тут же отвёл глаза.
– Похоже, там какие-то проблемы, – догадалась капитан очевидность.
Парни сели в машину без настроения.
– Есть хорошая новость и плохая, – с выдохом сказал Итан. – Хорошая – ремень нам заменят.
– А плохая? – уточнила успуганно Кайли, как будто, не спроси она, Итан бы не сказал.
Муж снова покосился на меня.
– А плохая в том, что у них его нет и завезут только завтра утром.
А я то наивно полагала, что хуже быть уже не может.
– И что ты предлагаешь? – спросила я, из последних сил сдерживая ярость.
– Нам подсказали, что немного дальше по дороге есть гостиница. Я отвезу вас туда с вещами и пригоню машину обратно. Сегодня переночуем здесь, а утром поедем дальше. Связь здесь плохая, но в гостинице есть телефон. Оттуда позвоним на базу, чтобы бронь не слетела.
Кажется, даже Кайли немного загрустила. Остаться на ночь в такой дыре едва ли кто-то хотел.
Гостиницу мы нашли почти сразу. Итан помог выгрузить вещи и уехал, как и обещал. На стойке регистрации к нам вышел ленивый старичок, долго рассматривал наши документы, что-то вписывал в пожелтевшие журнальные страницы, прежде, чем показать нам комнаты.
На удивление, внутри номера было чисто. Мебель, разумеется была старой, но целой. В общем и целом, если не считать обстоятельства, при которых мы сюда попали, место было даже сносным.
Джастин таскал сумки на второй этаж. Сперва занёс свои и Кайли, затем принялся за наши. Я зашторила окна, прячась от вновь вылезающего солнца в глубине гостиничного номера. Дверь позади меня открылась и Джастин внёс последнюю из сумок.
Я подняла на него вопросительный взгляд, когда поняла, что уходить он не намерен.
– Чаевых ждёшь?
Он одарил меня презрительным взглядом и подошёл ближе.
– В тебе есть хоть что-то человеческое? – вдруг выдал он. Да, Джастин, долго же ты продержался. – Я не знаю, что Итан в тебе нашёл и почему терпит так долго. Но знаешь что… Если он тебе хоть немного дорог, прекрати издеваться над ним. А если не можешь, то просто уйди. Так всем будет лучше.
– Он уже успел тебе нажаловаться? – ответила я с едкой усмешкой.
– Он ничего мне не говорил. Но это и не нужно. Все итак слишком очевидно. Ты думаешь только о себе, а на других тебе плевать. И на Итана тоже. Только семья не может быть счастливой при таком раскладе.
Меня это начинало порядком подбешивать.
– Как ты сказал? Мне плевать? Так вот, на твое мнение мне точно наплевать. Наши отношения с Итаном касаются только нас двоих. Так что засунь свои ценные советы сам знаешь куда.
Джастин фыркнул и отошел на шаг.
– Я от тебя другого и не ждал.
– Рада, что оправдала ожидания.
Он помотал головой и открыл дверь. Почти столкнулся с Итаном, который только что поднялся по лестнице. Итан благодарно кивнул.
– Спасибо, что помог с сумками.
– Ерунда, – Джастин махнул рукой, стараясь принять непринуждённый вид, и скрылся в коридоре гостиницы.
Итан осмотрелся в номере.
– А здесь неплохо.
– Мхм… Пять звезд.
– По крайней мере, на окнах стоят москитные сетки. Комаров можно не бояться.
Я сердито выдохнула и подошла к окну. Отодвинула занавеску, наблюдая за небольшим стадионом чуть правее, на котором человек семь мальчишек гоняли мяч. Итан подошёл сзади, положил ладони мне на плечи и пригнулся к моему уху.
– Крис, что происходит? Что не так?
– Мне казалось, я еще утром ясно дала понять, что не так.
Он мягко развернул меня к себе лицом, держа за плечи и заглядывая в глаза.
– Я сейчас не про поездку, – Итан спокойно повторил вопрос. – Что не так, Крис?
Что не так? Да буквально все. Я как будто живу не своей жизнью. Жизнью, которую выбрала не я. Или сделала это неосознанно. И кто только надоумил меня шесть лет назад выйти замуж? Кто сказал, что мне это нужно?
Итан – флегматичный до мозга костей. Его практически невозможно вывести из себя, как бы я ни пыталась. А я кисну в этих серых буднях, в рутине, в однообразии. Он смотрит на меня, переживает, а всё, чего мне сейчас хочется – сказать какую-нибудь колкость, чтобы разругаться в пух и прах, чтобы Итан, наконец не сдержался, выпустил на волю внутреннего самца и перестал быть заботливым папочкой.
Хоть бы нашел себе кого-то на стороне… Но нет. Он преданно едет с работы домой. А я уже, грешным делом, заглядываюсь на соседа, когда тот утром выходит на пробежку. Ну и что, что полноват. Итан тоже набрал килограмм семь за последние годы, спрятал от меня свои кубики на животе.
Молчание затянулось. Надо что-то отвечать.
– Усталость накопилась, – соврала я, а в голове мигнуло – «трусиха».
– Усталость… – Итан грустно хмыкнул. – Врешь ведь. Я же вижу. Крис, не заставляй меня строить догадки. Если тебя что-то не устраивает, давай обсудим, решим и может быть…
– Я больше не люблю тебя, – выпалила я.
– … сходим к психологу… Что? – он уставился на меня, пытаясь понять, говорю ли я серьезно. Сжал зубы. Хмыкнул и убрал руки с моих плеч. – Вот так поворот.
Итан отвернулся и какое-то время стоял ко мне спиной, ничего не говоря. Потом достал из сумки полотенце, перекинул через плечо и скрылся за дверью ванной комнаты.
Я забралась с ногами на кровать, уже жалея о том, что сказала. Я не была до конца уверена в своих чувствах, но мне и правда казалось, что то, что есть между нами уже нельзя назвать любовью. Привычка, привязанность – да. Но не любовь. Последний год и секс превратился в супружеский долг. А ведь раньше мы подумывали сделать звукоизоляцию в спальне, чтобы соседи не косились на нас в лифте. Итану хватало одного взгляда и кривой ухмылки, чтобы я сама залезла и скакала на нём до утра, а сейчас…
Все эти годы он буквально окружал меня заботой, вниманием. Я даже не могла никому пожаловаться на него. И мама, и подруги сказали бы, что я грубо говоря «зажралась». А может, так и было… Иногда даже любимый десерт приедается и хочется жареной картошки. Мой психоаналитик назвал это семейным кризисом семи лет. Предложил делать друг другу разные приятности, искать плюсы… Но пересилить себя я так и не смогла.