Из-за густого тумана Аркул шел почти вслепую. Он уже около часа шел строго на север, держа заряженными оба пистолета, ибо никогда не знаешь, что может выйти за белой пеленой тумана. Гула уже не было слышно, но лес по-прежнему держал свое мертвое молчание. Наконец, нога Аркула вступила на старую мощеную дорогу, сплошь обросшую мхом и лишайником. Дальше необходимо было двигаться в сторону горных подножий, но туман закрывал весь обзор. Горы в этой провинции находятся примерно на северо-западе, туда и направился следопыт, ступая по давно забытой дороге.
Спустя некоторое время туман начал рассеиваться, а через плотный серый заслон на небе пробивались яркие лучи солнца. Сквозь рассеивающийся туман виднелись острые шпили высоких башен крепостных стен. Впереди возвышался холм, а на нем далекий замок, напоминавший далекие века. Впереди лежал целый город. Одебург. Обветшавшие дома крестьян, работавших на полях, благородного вида каменные дома состоятельных людей, торговавших на переполненном рынке. Все было так, как и должно было быть в нормальном городе, о котором никто не знает? Аркула видели, но не замечали, будто бы он тут свой. Город и его жители казались… старомодными, но для столь отдаленных краев это вполне нормально. Крайне странно, что в Империи никто ничего не знал о целом городе, жители которого умудрились жить в полной изоляции от внешнего мира. Но внимание следопыта привлекли развешанные флаги и гербы… Швайнланда, которого давно уже нет. Но Аркула и это не удивляло, он наверняка был уверен, что, будучи вне зависимости от Империи, Одебург по-прежнему считал себя частью некогда славного королевства. Аркул так и оставался незамеченным, пока его не остановил городской патруль. Потрепанные с виду солдаты с алебардами и устаревшими латными доспехами живо окружили следопыта со всех сторон. К Аркулу подошел офицер в начищенных доспехах, из-под которых торчала яркая ткань:
– Я знаю в лицо многих жителей города. Ты не похож на местного, а ну быстро говори, откуда пришел и зачем.
– Меня зовут Мартин Фонхаузен. Я всего лишь путешественник из Восточной окраины, пришел с торговой целью.
– Ах вы, подлые собаки из Империи еще и отовариться решили на территории Швайнланда. Мало вам кажется, досталось при Баронстере[2]. Арестуйте эту мразь и доставьте в крепость для допроса.
В этой ситуации Аркул однозначно не вышел бы победителем. Его бросили в тюремную повозку. Темница на колесах медленно двинулась с места. В сырой деревянной стене повозки было вырезано небольшое отверстие, откуда можно было разглядеть улицы города.
Холодная грязь на земле была перемешана с теплым и затхлым смрадом. От города веяло смертью, алкоголем и отчаянием. Шатры у лазаретов и церквей были полны изуродованными трупами, а рядом с ними равнодушно шныряли чумные доктора. Одебург не предвещал ничего хорошего. Но, тем не менее, город был довольно крупным. Хорошо сохранившиеся каменные здания, могучие стены и башни говорили о давно минувших годах расцвета. А тем временем повозка остановилась. К Аркулу ворвались два бугая и живо схватили его, повязали, а потом усыпили, прыснув некой жидкостью в лицо.
Часть II. Чумной гамбит
Глава I
– Его визит стал для нас неожиданностью.
– И, тем не менее, мы уже заждались. Должен признаться, его образ сыграл нам лишь на руку, он должно быть заранее продумал весь ход событий.
– Вы ему льстите, ваше превосходительство. Этот недоумок поставил на уши весь город. Теперь все говорят, что мы не можем обеспечить безопасность!
– Твое мышление слишком ограничено, Вульф. Эти слухи, во-первых, завуалировали тот факт, что мы пригласили в город головореза. А во-вторых, людям нужно отвлечься на врага извне. Нам и так наших проблем по горло.
– Боюсь, как бы это не сыграло на руку Деррику.
– Не сыграет, Вульф, не сыграет. Этот наемник станет нашим орудием против гнилого старика.
– Старый пень нам не преграда, ваше превосходительство, в отличие от проклятой чумы.
– Я уверен, мой верный слуга, что болезнь – дело рук Деррика.
– Хотелось бы в это верить, Манфред.
– Для тебя «его превосходительство граф Манфред». Не забывай, Вульф, благодаря кому ты не гниешь в темнице, благодаря кому живешь в роскошных хоромах и ешь лучшую пищу, пока чернь дохнет в грязи. Не забывай, Вульф, кому ты обязан всем, прояви уважение, не смей мне намекать!
– Да, ваше превосходительство, я многим вам обязан, но вы уже давно забыли, о том, что я ваш друг. Когда-то я спас тебе жизнь, чтобы теперь стать вашим рабом.
Аркул тяжело поднял веки. Его руки и ноги были намертво привязаны к стене тюремной камеры. Через сырые и ржавые решетки уныло сочился свет свечей, которые хоть немного давали чувство безопасности. Со следопыта сняли почти всю одежду, не говоря уже об экипировке.
Через некоторое время в подземелье спустились фигуры в темных одеяниях, вошли в камеру и сняли Аркула со стены, но конечности были все еще связаны. Его поволокли через темные туннели в соседнее помещение, скорее всего комнату допроса. Там крайне аккуратно были развешаны оружие и одежда следопыта, а на столе тщательно разложены все остальные его вещи. У тяжелых крупнокалиберных пистолетов на столе, стоял высокий мужчина со светлыми волосами и густой бородой. Его крепкое телосложение подчеркивали идеально подогнанные латные доспехи, расписанные разными рунами. Он еще пару минут разглядывал пистолеты, после того, как уже внесли в комнату полуголого Аркула:
– Я читал об этом еще на курсе военной теории в академии. Ручные мортиры, поразительно, я думал, что такие держат у себя в подвале безумные изобретатели! Мне говорили, что у вас передовая методика. Теперь вижу (жадный взгляд вновь обратился к пистолетам).
Сделав несколько кругов по комнате, высокий стройный мужчина обратился к заключенному:
– Но, я хочу быть уверен, что вы тот, кого я ждал.
– Смотря, кого вы ждали (хриплый и грозный голос заставил всех понервничать). Если вам нужен придворный повар, то, увы, мое рагу не всем по вкусу (на лице у присутствующих появилась легкая улыбка).
– Ладно, сомневаться в вас бессмысленно. С таким-то арсеналом, несомненно, вы именно тот, о котором мне говорили. Скажу честно, я восхищен вами. Я, маркграф Манфред фон Рунштадт – абсолютный хозяин Одебурга. Но, к сожалению, не все так считают, а именно, брат бывшего наместника этого города Деррик. Мы точно не знаем, где он, но из нашей глуши почти невозможно сбежать и не привлечь внимания моих людей. Поэтому он точно в городе.
– Что конкретно вы от меня требуете?
– Я хочу его мерзкую голову себе на ужин! Даю тебе неделю. Опоздаешь – значит меньше получишь. Если успеешь, приз будет достойным – 5000 серебряных монет. Договорились?
– Мне нужен помощник, чтобы хорошо разбирался в местных трущобах.
– Я тебе выдам подробную карту. Всю остальную информацию можешь получить от сплетников в «Мертвом пивоваре». Но будь осторожен, в городе чума, если подхватишь ее, то тебе не выжить. Мы точно не знаем, но скорее всего чума переходит при личном контакте. Если выдашь себя, то тебя найдут мои люди, либо фанатики Деррика. Выбирать не приходится. Мой замок находится под карантином. Если нужно будет со мной связаться, то напиши письмо на имя Анджело Росси, адрес не нужен. Оставь письмо в почтовой канцелярии. Жди ответного письма в полдень следующего дня, тебя уже будут знать. Все ясно?
– Если Деррика не убила чума, то это сделаю я.
– Ты мне чертовски нравишься, наемник. Но скажу сразу, даже не думай меня как-то обмануть. Я в личной схватке придушил имперского следопыта, пытавшегося меня убить. Учти это… Ну что ж, удачи тебе (на лице Манфреда загорелась первобытная улыбка).