– Помогите! – внезапно вскрикиваю и понимаю, что тут меня никто не услышит и не поможет.
– Что это? Галлюцинации? – разговариваю сам с собой, а к горлу подходит ком жуткого страха.
Минута… и снова вижу своё отражение в зеркале и никаких монстров.
– Что это было? Так… надо бы сходить к психотерапевту, – дотрагиваюсь одной рукой до головы, а второй – потираю висок.
Тут в дверь ванной комнаты постучались, снова вздрагиваю, хотя никогда не был пугливым, наоборот даже смелость зашкаливала. Смотрю на медленно опускающуюся ручку двери, сжимаю кулаки, напрягаясь до хруста в конечностях.
– Лика? – спрашиваю вслух.
Дверь слегка приоткрылась, в образовавшуюся щель вошла изящная ножка с красным лаком на пальцах, затем вплыло обнажённое бедро, в ванную комнату вошла Лика, обняла за шею, прильнув всем телом и улыбнулась. Чувствую тепло её тела, мозги начинают просветляться.
– Что случилось? – заглядывает ко мне в глаза, будто воркуя.
– Ничего, – выдавливаю из себя.
– Но ты кричал, и я подумала, что стоит войти и посмотреть, чем ты тут занимаешься, – она лукаво скосила глаза на мой низ, завёрнутый в белоснежное полотенце.
– Милая, да, всё нормально, просто устал, не выспался.
– Ты вчера снова играл?
– Угу…
– И пил, наверное?
– Угу…
– Сколько можно, Макс? Я же всё время прошу тебя, остановись, это пристрастие не доведёт тебя до добра.
– Перестань меня поучать, ты как моя мама, вечные нравоучения. Однако я ушёл от родителей и живу уже пять лет как хочу.
– Может, ты и от меня уже хочешь уйти? – взвизгнула она, обиженно поджав губы.
– Нет, от тебя не хочу, но я ещё совсем не готов жить вместе. Моя свобода мне дорога!
Лика нахмурилась.
– Лучше бы я тебе была так дорога, – и поспешно вышла, хлопнув дверью.
Макс, снова взглянув в зеркало, убедился, что видит именно себя, улыбнулся, обнажая белоснежные ровные зубы, следя за которыми с особой тщательностью, пользовался электрической щёткой, зубными нитями и дорогими отбеливающими пастами чаще всего фирмы R.O.C.S. Ему нравилось собственное отражение, так как он эгоистически любил себя, да и как его можно было не любить: высокий, метр восемьдесят семь, светло–русый, пронзительный ястребиный взгляд глаз цвета глубокого облачного неба в грозу перед сильным дождём, идеальная фигура атлетического телосложения. Качался дважды в неделю в элитном спортзале под руководством опытного инструктора. Макс любил качественную одежду и дорогую туалетную воду, от аромата которой все женщины, подходящие к нему, сразу начинали мило улыбаться и ластиться, как прирученные собаки. Ему льстило такое повышенное женское внимание к собственной персоне, а Лику – бесило. Она сильно ревновала, зная, что уступает ему во внешности, так как была, как ей самой казалось, посредственной девушкой и очень боялась его потерять, поэтому соглашалась на все сексуальные отклонения любимого, а их у него предостаточно. Например, Макс любил заниматься любовью перед зеркалом, и просил отражать мимикой лица то, как она его хочет, облизывать губы, открывать рот, закатывать глаза и ласкать саму себя, когда он пристраивался сзади, захватывая её фигуру в тиски крепкой хваткой. Или, что было гораздо хуже в понимании Лики, его желание мастурбировать, чтобы она смотрела, как он это делает и наслаждалась, выражая яркие эмоции, прикасалась к нему и целовала, проявляя нежность, поощряя к бурному семяизвержению ласками и различными словечками, подстёгивающими его больное возбуждение, типа «Да, о, да, ты мой жеребец! Ты – огонь! Мой лев!» И другие в том же смысле, кстати, и по зодиаку он лев, что явно отражалось в его поведении и желании всегда быть в центре внимания, а Лика – упрямый, но постоянный телец.
Макс пригладил мокрыми руками волосы, снял полотенце, посмотрел на окрепший член и, взявшись правой рукой, начал любимое занятие, громко выдыхая: «Лика, Лика, Лика…»
Она услышала и, проглотив обиду, снова вошла в ванную, оглядывая широкие плечи, крепкую спину, упругие ягодицы и сильные ноги. Он повернул голову, на лице тут же отразились все эмоции острого желания.
– Лика, пожалуйста…
Она ухмыльнулась, зная, как важна сейчас её реакция.
– Ты бросишь играть? – спросила с иронией в голосе.
– Нет.
– А пить?
– Нет.
– Ну и кончай тогда сам! Без моего присутствия! – и опять вышла, ещё сильнее хлопнув дверью. У Макса тут же пропало желание продолжать, и он, разочаровано постояв с минуту, глядя на внезапно обмякшего друга, вздохнув, удручённо произнёс вслух: «Сегодня, малыш, тобой не хотят восхищаться», и выскочил за ней. Подскочив, схватив из–за спины, резко развернул к себе.
– Раз так, то скоро ты будешь просить о пощаде, а я брошу тебя в безумии желания и уеду по делам.
– Не смей! – она упёрлась руками в его стальную грудь, но не тут бело. Макс быстрым движением снял с неё юбку вместе с трусами и, не дав, опомнится, ввёл палец в горячую плоть. Лика снова попыталась отстраниться, но он держал крепко, продолжая вводить его в самую глубину, затем второй, начав резко имитировать глубокие толчки. Спустя несколько минут девушка уже двигала бёдрами в такт его движениям.
– Ненавижу тебя…
– Ты хочешь меня? – не обращая внимания на злую реплику, ввёл третий палец.
– Нет, – злобно прошипела, но тело уже загорелось, а внутри всё запульсировало.
– Значит, нет? Хорошо же, держись…
– Не надо… – взмолилась, зная, что, если он повалит её на постель и разведёт ноги, продолжая эти нереальные движения нежными пальцами, она скоро начнёт молить его войти в неё.
– Надо, – огрызнулся Макс и повалил, как она и ожидала, продолжая эротическую игру, играя на ней, как на любимой гитаре, на которой мастерски исполнял любые мелодии. Его пальцы то порхали, будто крылья бабочки, то складывались домиком, то уточкой с клювиком, то становились на миг грубыми, то такими нежными, что она задыхалась, глубоко дыша и хватая воздух как последнюю каплю кислорода в жизни.
Спустя час Лика с наслаждением купалась в душе и напевала любимую мелодию, тёплые струи продолжали ласкать всё ещё возбуждённое тело. Девушка стояла под душем с закрытыми глазами и вдруг почувствовала, как по спине пробежал холодок, а через мгновение – шершавые руки легли на талию. Вздрогнула, открывая глаза.
– Макс, что у тебя с руками? – но в следующую секунду закричала так пронзительно от ужаса, обуявшего сознание, что парень, находящийся в комнате, уронил фен, которым сушил голову, сразу же кинувшись на крик любимой.
– Лика, что с тобой?
Заскочив, увидел обнажённую любимую с трясущимися руками и губами, в глазах стояли слёзы, а на хорошеньком личике застыл ужас. Явно очень чем–то напугана и Макс, обняв её прямо в душевой кабинке, начал гладить по мокрым длинным волосам.
– Любимая, что случилось? Что с тобой?
Лика не могла сказать ни слова и только, положив голову ему на плечо, намочив свежую шелковую рубашку, расплакалась как маленькая девочка.
– Лика? Я ничего не понимаю.
Он взял её на руки и, как младенца, завернув в большое махровое полотенце, вынес в комнату, уложил на кровать и стал целовать заплаканное лицо.
– У меня что–то с головой, – прошептала, всё ещё находясь в состоянии испуга.
– Что?
– Мне показалось, когда я стояла под душем, что ты меня схватил за талию, но очень шершавыми руками.
– У меня руки не шершавые.
– Макс, ты мне не веришь? – обиделась девушка.
Он на миг задумался.
– Да в том и дело, Лика, что верю.
– В смысле? Не понимаю.
– Похоже, мы чем–то надышались вчера днём там, там у развалин.
– Чем? – её глаза распахнулись, а зрачки расширились.
– Не знаю, какой–то токсической травой и отравились. Дело в том, что у меня тоже галлюцинации.
– Да? Ты так думаешь? Тогда нам надо срочно к врачу.
– Не переживай, дорогая, я сейчас позвоню нашему семейному врачу и вызову к себе. Не уезжай сегодня, обследуемся вместе.