– Но… как я могу помочь? – удивлённо спросил мальчик. Он до сих пор не догадывался, в чем была его роль.
Талэк ответил не сразу, пристально разглядывая Хальвара, будто в чем-то всё ещё сомневаясь.
– Ты ведь знаешь, что одного крючка мало, чтобы поймать рыбу. Ей нужна наживка. Я говорил, что у Молоха есть одна слабость – солнечный свет. Но, думаю, всё же есть ещё одна…
– Какая? – завороженно спросил мальчик.
Провидец мягко ткнул пальцем ему в грудь.
– Ты, Хальвар.
Мальчик отшатнулся:
– Не понимаю, как? Почему я?!
– Ну, во-первых, ты – последний, кого видела Асвейг перед смертью. Если эта ее часть памяти досталась Молоху, а такое, скорее всего, возможно, то плохи твои дела… Во-вторых, ты уязвил самолюбие существа, сумев вырваться из его цепких лап. После этого оставить тебя в живых оно просто не может… Стоит ли добавлять, что ко всему прочему ты увел прямо из-под носа сразу двух его жертв?
Хальвар почувствовал слабость в ногах и осел на землю. Его била дрожь. Осознать, что ты – главная цель существа из царства темных богов – это уже слишком. По его щеке скатилась слеза.
– Мне страшно, – признался он старику.
Талэк сочувственно покивал головой:
– Ты можешь отказаться, Хальвар, сын Свена. Никто не станет тебя осуждать…
Перед глазами мальчика всплыло лицо отца и его гордый, за сына, взгляд.
– Нет. Я справлюсь, – тихо ответил он, вытирая слезу грязным рукавом.
Ранним утром седьмого дня, когда все было готово, жители деревни выдвинулись из Вархема в сторону скал. Телега, на которой была установлена клетка, всю дорогу недовольно скрипела под тяжестью, и Хальвар переживал, выдержат ли колеса. Он с большим трудом заставил себя заснуть накануне, зная, что сегодня ему понадобятся силы. Отец шел рядом и подбадривал мальчика:
– Ты уже сделал это один раз, Хальвар. Теперь ты сможешь сделать это и второй… Не представляю, что ты испытывал там, в той пещере, но я в тебя верю, сын…
От его слов Хальвар на время воспрянул духом. Пока они не достигли пещеры.
– Ты уверен, что она внутри, Талэк? – спросил кто-то провидца.
Тот поднял голову наверх. Там, купаясь в первых лучах утреннего солнца и заливисто чирикая, перепрыгивали с ветки на ветку ранние птицы.
– Солнце взошло. Больше ей быть негде, – ответил старик.
Люди принялись за работу. Большой валун, за которым когда-то прятался от Асвейг Хальвар, подтянули лошадьми к пещере и с помощью крепких веревок и блоков подвесили над входом, жёстко закрепив.
Железная клетка имела два входа с противоположных сторон. Одним из них ее приставили ко входу в пещеру. Каменный саркофаг установили в самом центре клетки, а верхнюю плиту, служившую крышкой, положили на землю рядом. Затем клетку плотно накрыли связанными ранее шкурами. Убедившись, что свет нигде не проникает внутрь, Талэк подозвал Хальвара.
– Ты готов? – спросил он.
– Готов, – ответил мальчик.
– Запомни. Не смотри ей в глаза, не позволяй проникнуть в твою голову. Думай о чем угодно, только не о ней. И беги очень быстро.
С этими словами провидец протянул ему зажженный факел и приоткрыл противоположный от пещеры вход в клетку.
Хальвар заполз внутрь, и дверь за ним закрыли. Сразу стало темно как ночью. Собравшись с духом, мальчик обошел саркофаг и медленно двинулся вперёд, в пещеру. Вновь запахло помётом летучих мышей… Хальвар вспомнил, как ловко Асвейг ползла по стене, и поэтому смотрел не только вперёд, но также по сторонам и наверх. Он очень надеялся, что не придется идти далеко, но Молох не появлялся. Где же она?
Преодолевая страх, мальчик дошел до мертвого тела старухи Гуллы и остановился. Дальше идти совсем не хотелось.
– Асвейг? – тихо позвал он. – Это я, Хальвар, сын Свена…
Тишина.
– Если ты задумала перехитрить меня и заманить дальше, то этого не будет… Выходи, или я развернусь и пойду домой, и больше сюда не вернусь.
Вновь в ответ молчание.
Он и впрямь развернулся и сделал пару шагов в сторону выхода. И тогда она появилась. Выскользнула из-за огромного сталагмита прямо перед ним.
Хальвар вздрогнул и чуть не выронил факел. Как он ее пропустил, было уже не важно. Теперь Молох преграждал путь к выходу. Он оказался в западне.
– Ха-а-альва-ар… – неспеша прошипела мертвая Асвейг, зловеще улыбаясь. – Ты-ы хо-отел накорми-и-ть ме-еня ту-ухлой ры-ы-ыбой… Но-о-о ско-о-ро саам ста-ане-ешь ту-ухля-ятиной…
Мальчик с трудом заставил себя отвернуться, сознание его на какой-то момент подернулось. Он вспомнил Кэйу, отца и мать и постарался сосредоточиться на них. Он медленно отступал назад, а Молох также медленно приближался. Наконец, Хальвар упёрся в большой камень с рисунком и рунами. Дальше отступать было некуда. И тут он вспомнил про содержимое кожаного мешочка, висевшего у него на поясе, и сразу потянул за верёвку, раскрывая его. Затем медленно, чтобы не видела Асвейг, запустил внутрь ладонь. Пальцы тут же увязли в вязком густом веществе. Это была каша из червяков, хрущей, куриных желтков, отрубей и меда. Излюбленное лакомство летучих мышей. Кэйа приготовила это накануне и передала брату утром на всякий случай. Что ж, такой случай как раз представился.
– А знаешь, Асвейг, у меня снова есть кое-что для тебя, – сказал он и что есть мочи закричал.
Черное облако из потревоженных мышей взвилось над их головами молниеносно. Но Молоха это мало волновало. Девочка продолжала приближаться и уже выставила вперёд свои руки, чтобы схватить Хальвара. И тогда Хальвар набрал в ладонь побольше густой смеси и с размаху запустил в Асвейг.
Смесь с хлюпким шлепком угодила той прямо в лицо и волосы. Удивлённая Асвейг на мгновение замерла. А в следующий миг, учуяв пленительный запах, к ней устремились сотни летающих гадов. Мыши плотно облепили ее лицо, голову, шею и все те части тела, куда попала каша.
Хальвар не стал терять времени, в два прыжка обогнул Асвейг и стрелой устремился к выходу.
Голодные зверьки задержали Молоха ненадолго. Срывая их с лица вместе с кожей и вопя от ярости, девочка устремилась в погоню. Как и тогда, Хальвар слышал, как быстро приближаются шлепки ее босых ступней. Как и тогда, он выжимал из себя всё и даже больше, но, как и тогда, этого не хватило, и уже в самой клетке Асвейг накинулась на него, повалив на землю.
– Она здесь! – только и успел выкрикнуть он, прежде чем потерять сознание.
Кэйа услашала, как закричал ее брат и ещё сильнее вжалась в ногу стоящей рядом матери. Она видела, как Талэк тут же подал знак стоящим наверху викингам, и те перерубили топорами веревки, сдерживающие валун. Глыба сорвалась и тяжело упала вниз, перекрыв вход в пещеру, так что дрогнула земля. Талэк подал следующий знак, и отец Триггве хлестнул лошадей, к которым было привязано покрывало клетки. Те рванули со своих мест, утягивая за собой связанные шкуры и оставляя Асвейг под прямым солнечным светом.
Оказавшись в ловушке, девочка быстро слезла с бездыханного Хальвара и заметалась по клетке, пытаясь разомкнуть прутья. Прутья гнулись, но все же держали ее внутри. Кожа Молоха к тому времени начала дымиться. Осознав, что бежать больше некуда, Асвейг забралась и легла в саркофаг, дающий спасительную тень. И тогда Талэк открыл второй вход, впуская викингов внутрь. Те вшестером подняли с земли тяжёлую крышку и накрыли саркофаг, который тут же начали сковывать железными ремнями. Талэк и отец Хальвара склонились над мальчиком.
– С ним будет всё в порядке, – после быстрого осмотра заверил Свена Провидец. – Он настоящий храбрец…
Когда Хальвар открыл глаза, то обнаружил себя лежащим в своей постели. Опустив взгляд, он заметил сидящую у его ног сестру. Та, кажется, плела очередной оберег, и лицо ее было грустным.
– Кэйа? – позвал он.
Та подняла голову, и глаза ее округлились от радости.