И даже если эта авантюра носит название «Любовь»?
И даже если эта авантюра носит название «Любовь».
У меня следующий к тебе вопрос. О чём и о ком ты мечтаешь на самом деле?
Я не отвечу.
Почему? Не доверяешь?
Я не знаю ответа.
Ух ты! Каролина Чаркина, обладающая чарами запутать человека и оставить страдать. А ты не думала, что я романтик? И, между прочим, я стал им благодаря тебе. Подробности сообщу, если они тебе, конечно, интересны в другой раз. Мне ничего от тебя не надо. Ну, кроме одного. Подожди. Стоп. Не знаю, говорить или Нет. Всё-таки нет. Придёшь в пятницу. Там, в клубе Luna и скажу.
Хотя бы намекни. А то что-то выглядит это всё подозрительно
Нет. Здесь обстановка не подходящая. Мы уже в редакции. Кто увидит нас, заподозрит кое-что.
Ты вредина.
Сама такая.
Не смей меня оскорблять!
Но ты первая меня обидела.
На обиженных воду возят.
Каролин, пообещай, что придёшь завтра на вечеринку.
Даже если я и пообещаю, то всё равно обещанное три года ждут, ответила Каролина и свернула в сторону своего кабинета.
Никита остался стоять на углу. Его кабинет располагался в противоположной части редакции газеты «Моё время». Он помедлил, чтобы проследить, как Чаркина исчезнет за дверью. Вздохнул. Ждать. Просто ждать.
Глава 6. Вечер
(разбивая чужое сердце, совершаешь грех, а разбивая своё двойной грех)
Пятница, которую многие безумно любят, наступила. Особенно дорог вечер пятницы. Не спеша идёшь домой. Пусть не домой, а на съёмную квартиру. Не имеет значения. Восхитительно. Немного холодно. Очень холодно. Мороз и снег сыплет, но что-то внутри так радостно. Предчувствие. Знание наперёд. Неясно. И это тоже рождает приятную атмосферу. Каролина отказалась пойти в клуб Luna вместе с Жилиным и Колесниковой. Целых двадцать минут они просидели в её кабинете, заманивая разными фишками: «Каролина, представляешь, там будут звучать только те песни, которые нравятся тебе!» упрашивал Никита, «А какая обстановка! Стены выкрашены в тёмно-синий и ярко-красный цвета. Холодные и тёплые оттенки вызывают чудесные эмоции», напевала Виктория, «Ты должна попробовать коктейль «Восторг». С ним можно полететь на солнце. Хотя зачем солнцу лететь на солнце», с надутым лицом бубнил фотограф, «Ник, с ней бесполезно разговаривать. Ши ис вэри обстинит!» говорила Вика, а потом ещё шёпотом перевела, когда Жилин приподнял бровь: «Она очень упрямая. Это английский, детка. Мы с тобой учили, когда нам было по шестнадцать». Эти двое то и дело перебивали друг друга. Они мечтали достичь цели, в качестве которой выступала Каролина Чаркина, вернее, её поход в клуб Luna. Оба огорчились, когда она тихо произнесла: «Я не пойду», выключила компьютер, надела бордовое пальто с серой опушкой и вышла, не попрощавшись.
Каролина подозревала, что Вика специально устраивает ей и Никите тет-а-тет. «Они наверняка договорились, что в случае моего прихода в клуб, Колесникова исчезает, а я остаюсь с Жилиным наедине. Если я догадаюсь, что наша рекламная богиня обманула, то он скажет что-то вроде вчерашнего: «Я как раз мечтал прогуляться с тобой вдвоём». Он пойдёт меня провожать, потому что «уже темно и одной ходить опасно». А что дальше? Я не контролирую себя. А он назойлив, как муха. Нет, это я муха. Он меня ещё и обозвал вчера. Жилин пчела, которая может ужалить или «ужилить». А я уже знакома с укусом пчелы. Эта Колесникова помешалась на чужих судьбах. Где её жених? Почему не следит за своей невестой? Расшалилась она. Пару решила сделать из тех, кто не может быть парой. Вроде бы психологию изучала и продолжает совершенствоваться в ней, а не видит элементарного. Мы не созданы друг для друга», думала Каролина, поднимаясь на третий этаж деревянного дома, обложенного кирпичом всего несколько лет назад.
Два года журналистка снимала здесь однокомнатную квартиру. Ей она понравилась сразу, и дом устраивал, и район вполне спокойный. Как раз для её тревожной души. Хозяйка нечто удивительное. Женщина, которой Чаркина открыто восхищалась. Мудрая, стойкая, закалённая в борьбе за существование, сентиментальная, неподдельная. Именно настоящая. А в наше время трудно отыскать настоящих людей, имеющих веру, живущих правдой и (наверное, самое главное) любовью. Однако Клавдия Николаевна родилась такою. Просила называть её просто тётей Клавой. На второй же день после переезда поделилась личной драмой. Это обескураживает. Человек, толком не изучив квартиранта, делится самым ценным, что у него есть. Воспоминаниями.
До сих пор Каролина, подходя к дому, проникая в подъезд, соприкасаясь с лестницей, питаясь духом тихого подъезда, восстанавливала в памяти всё, что ей сообщила тётя Клава. Ужасная судьба. Потерять всех в одну неделю. Сына и мужа. Держится. Пан Время бывает снисходительным. К одиноким. Редко. И всё-таки к тёте Клаве относится с добродушием. За щедрость ему стоит сказать робкое «спасибо».
«Ты боль моя, любовь моя» услышала Чаркина, выходя из ванной. «Звонить мне может или Никита, или Вика. Ага. Виктория Колесникова. Хочет поведать о цветах, в которые выкрашены стены танцевально-музыкального заведения. Или снова употребить в отношении меня какой-нибудь негодующий эпитет. Если скажет «упрямая», я напомню ей, что он уже использовался ею сегодня. А может мне не отвечать? Пошли-ка они все», поразмыслив, нажала на зелёную кнопку.
Королева Каролина, вы соизволите пожаловать к нам в Luna? дикторским тоном спросила Вика Колесникова.
«Чрезмерно выразительно говоришь. Что хочешь этим продемонстрировать? Что ты талантливая, обаятельная и обладающая пленительной добротой? У тебя неправильный талант соединять несоединимое. Занимайся своей жизнью, не смотри на других. А то так и проведёшь дни, ломая голову над тем, как же помочь Жилочке!» подумала журналистка, рассматривая в эти несколько секунд экран телевизора. Ей внезапно захотелось его включить, причём срочно включить. Она еле удержалась. Прежде следует подальше отправить звонившую.
Виктория, примите мои сожаления. Я очень-очень занята, постаралась с язвительной ноткой проговорить Каролина.
Ты, правда, не придёшь?
Я уже сказала. Нет. Нет. Нет. И передай Жилину моё «нет».
Этого я никогда не сделаю. Разбивать чужое сердце большой грех.
А я и не знала, что ты такая святая.
Я не святая, а справедливая. Парень страдает, а ты не можешь оказать ему помощь.
Пусть обратится к специалисту.
Жестокая ты, Каролинка. Никогда не посочувствуешь.
Я сочувствую лишь тем, кто нуждается в сочувствии. Когда же знаешь, что кто-то старается сделать из себя жертву, не являясь ею на самом деле, то пропадает даже уважение к этой личности.
Я понимаю тебя. Если нет любви или, по крайней мере, симпатии к человеку, тяжело заставить себя быть с ним рядом.
Наконец-то ты поняла. Слава Богу! А то я уже начала было думать, что тебе абсолютно наплевать на женскую составляющую несуществующего дуэта. Преимущественно в последнее время мне стало казаться, что ты спишь и видишь во сне как поддержать нашего фотографа. Слушай, Вик, это он заставил тебя позвонить мне?
Ну, он говорил ещё раз попытаться. И я рискнула тебя набрать. Ты не права. Частично не права. Я уважаю и люблю людей. Ты знаешь, что ты мне нравишься. Э-э, только без шуток. У меня есть обожаемый мужчина. Но и Жилин мне тоже нравится. К тому же я знаю его почти сто лет. И детство, и отрочество, и юность, и молодость мы провели вместе. То есть молодость ещё проводим. Уверена, и зрелость мы проведём вместе. Конечно, я хочу, чтобы он был счастлив. Он страдает из-за тебя. Я таким его никогда не видела. До твоего прихода в «Моё время» он жил спокойно, менял девчонок и не переживал по этому поводу. Ты исключение из его правил. Здорово зацепила. Других слов у меня нет. Каролин, повторюсь, я с Ником давно знакома, поэтому его любовь к тебе меня сильно поразила. С ним действительно никогда не было ничего подобного. Однако ты за эти два года тоже стала мне близка, и мне понятна твоя отстранённость от других. Ты сильная, гордая и в то же время хрупкая. Тебе нужен особенный мужчина. По правде, Жила тебе совсем не подходит. Он не из твоего мира. Между вами не случилось столкновения душ, а значит, и любви за этим не последует.