Солнце за окном все еще стояло в зените, просвечивая через облака и туман. Сейчас было не больше трех часов дня.
Я встала с кровати и сделала шаг к двери, но остановилась. Возвращаться в дом профессора сейчас было чистой воды самоубийством. Наверняка росы все еще там. Маловероятно, что они надолго задержатся в доме, и, скорей всего, уйдут только с наступлением ночи.
Значит, стоит пойти под утро, когда все будут крепко спать. Думаю, миновать ворота Академии у меня получится. Главное вернуться до рассвета.
Я сжала кулаки и села на кровати. Терзало беспокойство. Что, если росы не уйдут? Тогда возвращение посреди ночи будет выглядеть очень странно. И они точно от меня не отстанут. Но и оттягивать все до завтра я не могла.
А если профессор действительно в опасности?
До самого вечера я не находила себе места. Вставала, наливала чай, пыталась заснуть. Сон не шёл, и я снова поднималась, чтобы в очередной раз выглянуть в окно и увидеть, что еще не стемнело.
Когда последние студенты разбрелись по корпусам общежития, а тропинки осветили желтые огни фонарей, я переоделась в брюки и накинула на плечи легкую куртку. Через несколько минут миновала ворота Академии и приблизилась к дому профессора Гройта.
На первый взгляд, там никого не было. В окнах не горел свет, разговоров и ходьбы не слышалось. Входную дверь, как и шторы, росы плотно закрыли. Попытки разглядеть что-то внутри не увенчались успехом.
Задёрнутые занавески заставили меня сомневаться в своем решении. Ну не стали бы росы так делать, если бы собирались уйти. Возможно, это случилось, когда они обыскивали дом, чтобы не привлекать внимание случайных прохожих. И все же не верилось, что разведчики так просто покинули место своего интереса.
Несколько минут я стояла у окна в гостиную. Затаила дыхание, чтобы не пропустить ни единого звука. Но часы тикали, а дом молчал, и даже шорох не выдавал присутствие постороннего.
Я закусила губу и оглядела улицу. Вокруг ни души. В окнах темнота. Даже патруль не ходил. В последнее время случалось мало инцидентов, поэтому стража порядком расслабилась.
Сейчас моим союзником была только тишина, а значит, если что-то случится, то без внимания дом не останется. Росам это не нужно.
Я посмела шевельнуться и сделать несколько шагов к двери. Дом продолжал молчать, и только завывание ветра в переулках нарушало эту тишину.
Пальцы коснулись ручки двери и повернули. Замок пронзительно скрипнул, и я поморщилась. Порыв уйти обратно в Академию стал неожиданно настолько сильным, что отпустила ручку и сделала шаг назад. Хотелось покинуть это место, ведь в темноте выглядело оно слишком мрачно.
Вспомнились слова профессора, что нужно забрать одну вещь в его кабинете. Не могла же я вот так струсить и наплевать на обращение человека. К тому же, возможно, удастся встретиться с Гройтом там, куда он меня попросил прийти. В последнее смутно верилось, но проигнорировать просьбу мне не позволила совесть. Профессор много раз помогал и держал в тайне мой дар, значит, нужно отплатить той же монетой.
Я решительно открыла дверь и зашла в дом. Дыхание сперло, а сердце застучало, как барабан. Никто не накинулся на меня, никто не попытался схватить. В доме по-прежнему царила тишина.
Я выдохнула.
Когда пришла очередь пойти искать кабинет, я вспомнила, что не прихватила с собой даже простого фонаря. Сейчас, когда дом тонул в темноте, освещение бы не помешало.
По коже пробежали мурашки.
Не люблю темноту. Более того, до ужаса боюсь оставаться в ней одна. Каждая тень и картина казались призраками. Дерево, скрипящее от ветра скребущимся в окно монстром. За каждым углом чудилось что-то ужасное, хотя и понимала это все воображение.
Меня пробрала дрожь. Снова пришлось задавить порыв уйти. В этот раз справиться оказалось гораздо сложнее.
Я мельком заглянула в гостиную. Заметила, что кресло, в котором сидела несколько часов назад, опрокинуто набок. В соседней комнате тоже было пусто. Мысль, что здесь я все-таки одна, принесла облегчение. Но спокойнее все же не стало.
Кабинет нашелся в самом конце коридора. Прежде чем зайти внутрь, пришлось осмотреть другие комнаты, чтобы не попасться к росам. В спальне я нашла масляный фонарь, на дне которого еще было немного горючего. Огниво оказалось в столике рядом.
Когда комнату наполнил тусклый оранжевый свет, страх темноты отступил, и теперь казалось, что я могу хоть весь дом облазать. Огонь подарил призрачную веру в то, что монстры и тени боятся света, а, значит, и не подойдут.
В кабинет я вошла, когда куранты на главной башне площади пробили час ночи. Света фонаря не хватало, чтобы полностью рассмотреть всю комнату. Были видны только стол и потертый пыльный ковер.
Оставила дверь открытой на случай, если придется быстро уходить. Лампа едва мигнула, на мгновение погрузив меня в темноту, потом снова загорелась. Свет стал даже чуть ярче. Он выхватил из тьмы белую статуэтку на столе.
Если не ошибаюсь, то это именно та фигурка.
Я смутно помнила, как выглядит Посланник жизни. Про него профессор рассказывал небылицы и страстно увлекался историей об этих созданиях. Он говорил, что Посланники чистейшие существа, которые дарят людям веру в настоящее чудо. Необыкновенное выздоровление, люди, спасшиеся от смертельных ран, слепые, ставшие зрячими, дети, которые по глупости залезали на деревья и падали с них, но не разбивались. По его мнению, это была работа Посланников.
Я поставила фонарь на стол и притронулась к статуе, похожей на человека, только с большими орлиными крыльями и перьями вместо волос. Фигурка была удивительно легкой, когда я ее подняла. На дне, как говорил профессор, никаких тайников не оказалось.
Может, не та фигурка?
И как ты открываешься? прошептала я.
Попробуй разбить.
Я вздрогнула всем телом. Посланник выскользнул из моих рук и с грохотом упал на пол. Резко развернувшись, я увидела роса. Он стоял на пороге и с интересом рассматривал меня, светящимися в темноте зелеными радужками. За его спиной в коридоре стоял один из близнецов, чьи глаза светились красноватым.
Чернявый рос вступил в комнату и стремительно подошел ко мне. Не успела я даже набрать в грудь воздуха, как он схватил меня за шею и заставил опереться спиной о стол. Давил рос несильно. Я могла дышать, но демонстрация силы выглядела внушительно.
И как ты угадал, что она вернется? со смехом спросил рыжий.
Я знал, завораживающим голосом ответил рос.
Его зеленые глаза светились в темноте, как у кошки, и гипнотизировали не хуже амулетов.
Скажешь правду или продолжишь утверждать, что ты ни при чем? спросил он меня, всё ещё удерживая за горло. Прозвучали стальные нотки. Если бы он пошутил таким голосом, не посмели бы рассмеяться даже росы-близнецы.
Я просто пришла за амулетом, ответила я.
В глазах чужака мелькнуло удивление и разочарование. Он, видимо, думал, что буду сопротивляться до последнего.
Что за амулет?
Чтобы связаться профессором Гройтом, хрипло ответила, чувствуя, что рука роса заметно ослабила хватку.
Отдаленно в доме послышался шум. Кажется, кто-то вскрикнул, но меня опять же не волновало это. Мужчина сейчас привлекал куда больше внимания.
Зеленоглазый отпустил меня и поднял с пола фигурку Посланника жизни. Рос тщательно изучил ее, потом нажал на какую-то выемку, и из донышка выскочила коробка размером в половину ладони.
Вот это?
Да.
Рос повертел в руках коробочку, внимательно рассматривая ее. Когда он уже собрался открыть, я вскрикнула:
Не открывай.
Мужчина замер и перевел на меня взгляд.
Почему?
Его нельзя открывать здесь, вдохновенно соврала я, чувствуя, что правдоподобности в моей истории не больше, чем в рассказах про Посланников жизни. Профессор оставил сообщение и попросил связаться через амулет. А пользоваться им можно только при помощи специального устройства, которое находится в Академии.