Милорд, вы не оказали нам гостеприимства, которого мы ожидали. Я король Нарнии, заявил Каспиан, устремив на Гумпа жёсткий взгляд.
Об этом не было никаких сообщений. Ни малейшего упоминания. Я бы не пропустил такой новости. Почта работает нерегулярно. С удовольствием рассмотрю ваше обращение
Мы приехали проверить, как вы, губернатор, справляетесь со своими обязанностями, оборвал его Каспиан. Я требую объяснений по двум вопросам. Во-первых, мои люди не обнаружили документов, которые свидетельствовали бы о том, что эти острова последние сто пятьдесят лет платили дань королю Нарнии.
Этот вопрос будет рассмотрен на заседании совета в следующем месяце, сказал секретарь Грампас. Если предложение пройдёт, мы создадим комиссию, и она даст отчёт о финансовой истории островов на первом же в следующем году заседании, и тогда
А также хочу напомнить, что в наших законах совершенно ясно написано, продолжил Каспиан, что, если дань не выплачена, весь долг должен уплатить губернатор Одиноких островов из своей собственной казны.
Тут Гумп вскинул брови и заявил:
Об этом не может быть и речи! Это невозможно в силу экономических э причин. Ваше величество, должно быть, шутит.
Всё это время он думал, есть ли какой-нибудь способ избавиться от нежданных гостей. Если бы Гумп знал, что в распоряжении Каспиана всего один корабль и несколько матросов, то сейчас проявил бы необычайную любезность, а ночью окружил бы его и всех перебил. Но по проливу плыл корабль и подавал сигналы, как решил губернатор, своему сопровождению. Поначалу он не понял, что это королевский корабль, потому что стоял полный штиль, штандарт не развевался на ветру и золотого льва видно не было. Губернатор стал ждать дальнейших событий, потому что теперь воображал, что Каспиан привёл с собой в Бернстед целый флот. Он даже предположить не мог, что кому-то придёт в голову явиться в Узкую Гавань и взять власть на островах с горсткой солдат. Сам он никогда бы на такое не решился.
Во-вторых, продолжил Каспиан, я хочу знать, почему вы попустительствуете такому отвратительному и жестокому занятию, как работорговля. Это противоречит нашим древним традициям и обычаям.
Но без этого невозможно, возразил губернатор. Это основа экономического развития островов, уверяю вас, и гарант их процветания.
Зачем вам нужны рабы?
На экспорт, ваше величество. Мы продаём их по большей части тархистанцам, но есть и другие покупатели. Здесь крупный центр этой торговли.
Другими словами, вы без них не обойдётесь. А для какой ещё цели они служат, кроме как набивать карманы таких, как Мопс?
Ваше величество молоды, произнёс Гумп, пытаясь изобразить отеческую улыбку, и вам трудно понять, с какими экономическими проблемами это связано. У меня есть статистика, диаграммы
Согласен, я молод, сказал Каспиан, но, столкнувшись с работорговлей изнутри, думаю, что понимаю в ней не меньше, чем вы. И не вижу, чтобы она приносила островам мясо или хлеб, пиво или вино, древесину, книги или музыкальные инструменты, лошадей, оружие или что-то ещё стóящее. Но, приносит или нет, работорговля должна быть прекращена.
Нельзя же повернуть стрелки часов назад, попытался спорить губернатор. Разве вы не признаёте прогресса, развития?
Я видел их начало, стоял на своём Каспиан. У нас в Нарнии говорят о таких вещах «разложение». Эту торговлю, повторяю, следует прекратить.
Я не могу взять на себя ответственность за такие меры.
Что ж, хорошо. В таком случае своей властью мы освобождаем вас от занимаемой должности. Милорд Берн, подойдите ко мне.
И прежде чем Гумп до конца понял, что происходит, Берн опустился на одно колено и, взяв руки короля в свои, дал клятву править Одинокими островами в соответствии с традициями, законами и обычаями Нарнии. И Каспиан сказал:
Думаю, хватит нам губернаторов: лорд Берн станет герцогом Одиноких островов, распорядился Каспиан и обратился к Гумпу: Что касается вас, милорд, я прощаю вам долги, но до завтрашнего полудня вы и ваши люди должны освободить замок теперь это резиденция герцога.
Послушайте, вмешался один из секретарей Гумпа, давайте прекратим разыгрывать сцены и поговорим по-деловому. Вопрос, который перед нами стоит
Вопрос в том, прервал его новый глава островов, уберётесь ли вы отсюда со своим сбродом без порки или предпочтёте её дождаться. Выбирайте.
Когда всё разрешилось, Каспиан приказал подать лошадей. В замке их было немного, и смотрели за ними плохо это сразу было заметно. Каспиан вместе с Берном, Дринианом и ещё несколькими людьми поскакал в город, прямо к рынку, где торговали рабами. Это было длинное низкое здание неподалёку от гавани, и то, что они застали, напоминало любые другие торги, то есть там собралась толпа, а Мопс, взобравшись на помост, сипло выкрикивал:
Вот, господа, номер двадцать три. Крестьянин из Теревинфии. Может работать и в шахтах, и на галерах. Около двадцати пяти лет. Посмотрите, все зубы здоровые. А какие мускулы! Сними с него рубашку, Такс, пусть все посмотрят. Вот это мускулы! Вот это плечи! Десять полумесяцев от господина в углу. Вы, наверное, шутите, сэр. Пятнадцать! Восемнадцать! Восемнадцать за двадцать третий номер. Кто больше? Двадцать один. Благодарю вас, сэр. Двадцать один полумесяц за номер
Тут Мопс замолчал и застыл в изумлении, увидев вооружённых людей, продвигавшихся к помосту.
Все на колени перед королём Нарнии! приказал герцог.
Присутствующие слышали стук копыт и топот у входа в здание, а многие уже знали о появлении корабля и событиях в замке. Большинство повиновались приказу, а тем, кто не подчинился, помогли стоявшие рядом. Некоторые выкрикивали приветствия.
Ты мог бы лишиться головы, Мопс, за то, что вчера твоя рука коснулась короля, сказал Каспиан, но прощён, потому что не подозревал об этом. Работорговля запрещена во всех наших владениях четверть часа назад, поэтому я объявляю всех рабов свободными.
Чтобы призвать к тишине выкрикивавших приветствия рабов, его величеству пришлось поднять руку.
Где мои друзья? спросил Каспиан у Мопса.
Эта миленькая девочка и приятный молодой человек? заискивающе улыбнулся тот. Ну, их купили сразу же.
Мы здесь, здесь, Каспиан, крикнули в один голос Люси и Эдмунд, а из другого угла пискнул Рипичип:
К вашим услугам, сир.
Все они были проданы, но те, кто их купил, собирались приобрести ещё рабов, поэтому никуда не ушли. Толпа расступилась, пропуская троицу, и друзья радостно обнялись с Каспианом. Подошли два тархистанских купца. У местных жителей были смуглые лица и длинные бороды. Они носили развевающиеся одежды и оранжевые тюрбаны и были мудрым, богатым, любезным, жестоким и древним народом. Купцы низко поклонились Каспиану и наговорили ему цветистых комплиментов, предрекая благоденствие в садах рассудительности и добродетели и тому подобное, но, разумеется, им хотелось получить назад свои деньги.
Это вполне справедливо, господа, согласился с ними Каспиан. Каждый, кто купил сегодня раба, получит свои деньги назад. Мопс, отдай им свою выручку.
Ваше величество, вы хотите разорить меня? заныл тот.
Ты всю жизнь наживался и калечил судьбы, так что, если даже и разоришься, нищим быть лучше, чем рабом. Тут Каспиан вспомнил про Юстаса. А где ещё один мой приятель?
А, этот? О, заберите его, сделайте милость. Рад буду сбыть его с рук. Даже в самые худшие свои дни я не видел такого неходового товара. За пять полумесяцев его и то никто не взял. Предлагал его в придачу к другим, но все опять отказывались: не хотели ни брать, ни смотреть на него. Такс, приведи этого зануду.
Именно таким Юстас и был, каким выглядел, занудой. Оказаться проданным в рабство никому не хочется, но, возможно, ещё хуже, когда тебя даже купить никто не хочет.