Слушай, Тай, как по мне так у тебя работа мечты! почти завистливо вздыхает Ника.
Мыть полы? Ты серьезно? смеется Ольга.
А что? Ты только представь, какие там мужики! Где ты еще таких встретишь?
Тайка, колись, к тебе кто-нибудь уже подкатывал?
Нет. Все же девочки такие девочки. Хочется им верить в сказку хоть ты тресни. А детдомовским девочкам хочется верить в сказку вдвойне.
Нет. Ничего такого не было.
Ну, и ладно. Значит, все впереди! уверенно заявляет Ника.
От беседы с соседками по комнате меня отвлекает странный звук.
Девочки, подождите. Тут кто-то ко мне скребется, шепчу я, на цыпочках выходя из комнаты. Из подъезда до меня доносится отборный мат. А следом кто-то начинает что есть сил молотить в дверь.
Открывай, шлюха! Я знаю, ты здесь. Ты что, замки сменила?!
Что у тебя там происходит? настораживается Арина.
Реальная жизнь, я усмехаюсь, хотя сердце заходится от страха. И, что самое обидное, в этом страхе я сама виновата, потому что до сих пор не поставила дверь понадежней. В том есть какая-то злая ирония после сказки, в которую я погружаюсь в Сэвен, каждый раз возвращаться сюда. Почти в ад.
Понятия не имею, что делать. Вызывать полицию? Так те не спешат приезжать в наше гетто. А грохот все не смолкает. Кто-то из соседней квартиры орет: «Да угомонитесь вы!», но толку от этого немного.
Я перезвоню, бросаю в трубку. Включаю свет, диковато озираюсь по сторонам. Мне бы чем-нибудь подпереть дверь, но банально нечем. Моя квартира так же пуста. Прекратите! Вы ошиблись. Не знаю, кто вам нужен, но вам точно не сюда. Слышите? Я сейчас вызову поли дверь отлетает, не выдержав удара ногой. В последний момент я успеваю увернуться. Сама не понимаю, каким чудом умудрилась избежать удара. А впрочем, практически тут же он следует оттуда, откуда я его не ждала меня отбрасывает к стенке ворвавшийся в квартиру мужик. Он обдолбан, либо пьян я не знаю. Да и разве важно, почему он не в себе?
Я убью тебя, убью! ревет незнакомец и трясет меня так, что мой затылок с глухим стуком ударяется о стену. Сознание медленно меркнет, но я не думаю, что от боли. Виной всему дикий лишающий воли страх. Неужели все так глупо закончится?
Где этот ублюдок?! Где он?!
В последний раз припечатав меня о стену, мужик отпускает мой порванный халат и на заплетающихся ногах шагает в комнату. Это мой шанс! Я медленно-медленно, будто увязнув в этом кошмаре, выпрямляюсь и пячусь к двери. Коридорчик, который всегда мне казался тесным, сегодня какой-то совершенно нескончаемый. Я делаю шаг и замираю, как кролик, потому что мужик возвращается.
А где мой диван? Шифоньер где? Гантели? И Светка, ик, Светка моя где?
Э-это мо-й-я квартира. Здесь вашего ничего нет Вы ошиблись.
Твоя? Хрена си. Ик Я че, опять, не туда попал? А ты чего молчала?
Я смеюсь. Клянусь, я смеюсь! До слез, в голос. Это истерика. Срыв. Это что-то страшное. То, чего я никогда еще не испытывала. И не думала, что могу.
Д-да, к-как-то не было возможности, выдавливаю с трудом сквозь приступы безудержного хохота. По щекам текут слезы, во рту ощущается металлический вкус крови. Похоже, я прикусила язык, когда он меня тряс.
Ну, ты осторожней будь, че! Мог же и зашибить.
Я смеюсь пуще прежнего, и это отнимает последние силы. Прячу лицо в ладонях и медленно по стеночке сползаю на пол. Коридор действительно тесный. Я сажусь на собственные, еще не успевшие просохнуть ботинки. И смеюсь Смеюсь.
Ага. Б-буду! Непременно, всхлипываю, утыкаясь носом в коленки. Сколько я так сижу? Бог его знает. Из подъезда тянет холодом и подвальным смрадом. Постепенно я прихожу в себя. Поднимаюсь, напоминая себе, что сидя с открытой дверью, рискую нарваться на новые неприятности. Пытаюсь ту закрыть, но короб так повело, что это получается у меня далеко не сразу. Еще и защелка сломана. С трудом удается закрыться на нижний замок. Это слабая защита, я понимаю, что дверь без труда откроется, ударь по ней посильней, да только какой у меня выбор? Я перетаскиваю свой матрас в коридор, ложусь головой к двери, подпирая ее собственным телом. О том, чтобы уснуть, даже не мечтаю. Все, чего я хочу, чтобы утро пришло скорей, но никогда еще ночь не длилась так долго
На работе на следующий день я рассеяннее, чем обычно. Это, конечно же, не остается незамеченным.
Что с тобой случилось? сводит темные брови моя наставница Айна. Вместе с ней неразговорчивой, тонкой, как тростинка, казашкой, мы рука об руку проработали уже две недели. Мне нравится, как доходчиво и терпеливо она объясняет тонкости работы. Если честно, далеко не каждый здесь готов делиться своим опытом с новенькими так щедро.
Ничего, отвожу взгляд. Извини, я протру это еще раз
По крайней мере, я надеюсь, что смогу это сделать, несмотря на непрекращающуюся, а лишь наоборот усиливающуюся боль в затылке. От которой, признаться, меня мутит. Ничего-ничего. Уже совсем чуть-чуть осталось. Ресторан закрылся уже больше часа назад.
Ничего? Айна недоверчиво хмыкает. Берет мое запястье, обхватывает и с намеком косится на оставленные чужими пальцами синяки. Знаю я это ничего. Сама с таким уродом пять лет жила. Все думала, исправится А они не исправляются. Понимаешь? Беги от него, пока не поздно.
Ой, нет. Ты что подумала? Будто это мой мужик?
А то кто же?
Я оседаю на стул, обхватываю гудящую голову и, не видя ни одной причины скрывать то, что со мной случилось, выкладываю все, как есть, пока Айна домывает пол.
Сумасшедший дом. Ну, и что ты думаешь делать? Возвращаться туда?
Ну, другого варианта у меня нет.
Ты спятила? А если этот придурок вернется? Или кто-то другой? Контингент, как я понимаю, там у вас своеобразный.
Это мягко сказано.
Боль в голове становится невозможной. Меня как будто качает на волнах я то почти отключаюсь, то вновь выныриваю на поверхность. И даже звуки доносятся до меня как сквозь толщу миллионов кубометров воды.
Пока не поставишь дверь туда лучше не соваться. Тебе когда обещают поставить?
Завтра.
Вот и хорошо. А сегодня ты переночуешь здесь.
Да ты что? Влетит же!
Не влетит. Я поговорю с Жоркой. Он мужик нормальный. Прикроет. Ты же не на ПМЖ сюда перебираешься. Всего на одну ночь. Кстати, диванчик в комнате отдыха раскладывается, ты знала?
Я не знала, но сама мысль о том, что я могу куда-то прилечь, с каждой секундой кажется мне все более заманчивой.
Слушай, ты что-то такая бледная! Ты вообще нормально себя чувствуешь?
Да. Просто не выспалась, вру, чтобы еще больше не тревожить Айну.
Ну, тогда иди уж, ложись. Я сама тут закончу. И с Жоркой поговорю.
Все происходящее кажется сном. Бредом Абсолютно больная я плетусь к комнате отдыха. Свет уже давно выключен, а там, где еще горит приглушен, но мне один черт глаза режет. Я залипаю на искрящихся в хрустале люстр ярких отблесках. Голова кружится, огни большого города сливаются в одно ослепляющее пятно. В бреду дохожу до дивана. Опускаюсь на него И прежде, чем меня окончательно вырубает, я шепчу в темноту глупое:
Сплю на новом месте приснись жених невесте.
А снятся мне какие-то кошмары. Снится ворвавшийся ко мне мужик, снится Савва, который почему-то кричит, снятся дерганые официанты, подвыпившие гости, снится Влад. Он белозубо улыбается и наклоняется ко мне, ниже Ниже Низ живота сводит сладкой судорогой. Так вот, что такое влечение! Ноздри заполняет его аромат.
У-у-у, с моих губ срывается стон.
Какого черта?! Это еще что такое?
Губы Влада так близко Невыносимо. Влад. Только вот зачем он меня трясет?
Вла-а-ад.
Савва, какого черта у тебя здесь происходит?
Савва? В смысле? Я медленно открываю глаза и, наконец, понимаю, что в мой сон бесцеремонно вторглась реальность.
Тая? Ты что здесь делаешь? У тебя все хорошо? за плечом склонившегося ко мне Галича возникает лысая голова Комиссарова. Я касаюсь холодными пальцами висков. Но туман в голове и не думает рассеиваться.