– Проклятье! Как бы я мог? Эта проклятая Печать заставляет меня любить тебя.
– В таком случае, я не буду ее снимать, – рассудительно ответил Денворт. – Я мало знаю о гномах, но мне не нравится твой голос.
– А я твой люблю, – прошипел Турзи, явно сквозь зубы. – И очень жаль. А то бы я тебе показал!
Разговор прервало появление официанта, несущего бутылки шампанского самого лучшего винтажа.
– За счет заведения, – объяснил он.
– Видишь? – прошептал Турзи.
Когда официант исчез, между портьерами появилась физиономия одного из завсегдатаев бара. Денворт узнал его – один из тех, что ссорились возле стойки. Теперь на толстом лице рисовалось выражение вечной преданности.
– Ты мой друг, – сообщил толстяк, кладя руку на плечо Денворта. – Не верь никому, кто скажет иначе. Ты джентльмен. Я за три мили могу узнать дженль… джен… в общем, ты – мой друг. Ясно?
– Во имя Ноденса! – крикнул разъяренный Турзи. – Вали отсюда, ты, паскудина! Искандер веструм гобланхейм!
Толстяк вытаращил глаза и захрипел, словно задыхался. Потом схватился за воротник. Удивленный и испуганный Денворт увидел дым, идущий от красной полосы на его гладком лбу. Запахло паленым.
– Убирайся! – резко крикнул Турзи.
Толстяк повиновался: отшатнулся назад и исчез из виду. Выражение его лица вызвало у Денворта тошноту. Он оттолкнул в сторону ведерко для шампанского, стараясь справиться с дрожью.
Он был убежден помимо своей воли.
– Что ты ему сделал? – тихо спросил он.
– Заколдовал, – ответил Турзи. – И с тобой сделал бы то же самое, но…
– Но не можешь. До тех пор, пока Печать заставляет тебя любить меня. Ясненько.
В голубых глазах Денворта появилось задумчивое выражение.
– Оберон может лишить Печать ее силы, – заявил Турзи. – Хочешь, чтобы я его призвал?
– Вряд ли ты это сделаешь. Смит сказал, что браслет не закончен, нужен был еще один амулет. Верно ли я думаю, что…
– Ты спятил.
Денворт не обратил внимания на оскорбление.
– Подожди немного. Дай подумать. Человек или гном, носящий этот браслет, был бы почти всемогущ. Кажется нелогичным, чтобы обычному гному даровали такую мощь. Разве что имеется какой-то крючок… точно. Теперь я понял. Смит должен был добавить к Печати амулет, который сделал бы ее подвластной заклятиям Оберона. Верно?
Ответом ему была тишина. Денворт удовлетворенно кивнул, ощущая во всем теле приятное тепло.
– Значит, мне ничего не грозит, даже от Оберона. Интересно, велика ли мощь этой Печати?
– Она вызывает любовь у всех живых существ, – ответил Турзи. – Как по-твоему, сколько ты ее выдержишь? Мы не позволим! Ни один человек никогда не забирал амулета из магазина Вейланда Смита, а у него есть вещи и почудеснее этой. Защитный Медальон, например…
Денворт встал, его лицо с высокими скулами ничего не выражало, но светло-голубые глаза блестели. Уверенным движением он отодвинул в сторону портьеру и вышел из кабины.
Мира Валентайн. Мира Валентайн. Это имя пульсировало в его мозгу.
Мира Валентайн.
Капризная, чудесная, равнодушная Мира. Греющаяся в своем собственном свете и холодно улыбающаяся Денворту.
Если даже Турзи последовал за ним, Денворт этого не знал. Все заслонила восхитительная мысль о том, что сделает с Мирой Валентайн эта его новая, невероятная мощь.
– Не глупи, Эдгар, – сказала она ему однажды. – С чего ты взял, что я могла бы тебя полюбить?
Это не понравилось Денворту, и его самолюбие содрогнулось от удара.