«Вот и все» эта мысль стрелою ворвалась в моё сознание.
Домой я уже не вернусь никогда!
Псы все агрессивнее терзали моё тело. Но теперь я боялась не их, а того, что буду еще жива, когда нагрянут их хозяева. Мне представить было жутко, что со мной сделают. Вцепившись в собачью шею, я лихорадочно соображала, как быть.
По тракту летом ходили самые мерзкие слухи о том, как сынки барина поохотились в том или ином месте. И трофеем там служили не всегда зверьё. Все чаще молодые девушки или парни, и если вторых загоняла свора, то женщинам так не везло. По мере того, как на меня накатывало осознавание, в душе поднималась яростная паника.
Нет, я так погибать не хочу, тогда пусть разорвет свора.
Главное барина прихвостням не достаться. Зажмурившись, я продолжала пытаться разжать челюсть одной из собак, но уже понимала, что бой проигран. Разумом это осознавала, а на инстинктах все еще пыталась вырвать свою жизнь из звериных челюстей.
Поляну огласил громкий медвежий рык.
Не успела я сообразить, что происходит, как одна из собак отлетела в сторону и замерла у дальнего дерева. Из разорванного брюха вытекала кровь. Моё сердце кольнула неуместная глупая жалость.
В чем повинно животное, коли хозяева уроды лишенные всякой морали?!
Всхлипнув, я повернула голову и увидела прямо над собой недавнего знакомца подранка медведя. Но сейчас он выглядел настоящим лесным монстром. Огромный, лапы размером с мою голову, а когти в глазах потемнело. Я сглотнула, глядя, как зверь встал на задние лапы и зарычал.
Вторая собака, видимо, поняв, что пожаловал хищник крупнее, выпустила моё плечо и отскочила в сторону. Держась на расстоянии, она истошно лаяла, призывая подмогу.
Я перевела взгляд с нее на лесного хищника, медведь тоже смотрел на меня. В его глазах было что-то такое разумное. Человеческое. И главное, он не нападал, просто водил носом из стороны в сторону и наблюдал, заинтересовано, будто диковинку какую обнаружил.
Может, признает!
Робкая хрупкая надежда всколыхнулась чахлым огоньком в моей душе.
Мишенька, прошептала я, пощади.
Отползая на четвереньках, я молилась только об одном: чтобы собачий лай отвлек хищника, чьих намерений я не понимала. Он просто смотрел и не сходил с места.
Медведь еще раз повел носом и неожиданно зарычал, глухо, но сердито. Глубоко вздохнув, нащупала свой топор и ухватилась за него. Нет, конечно, я понимала, что против такого зверя он бесполезен. Но! Я словно пыталась оправдать свои поступки. Ну, не кидать же его здесь: коли выживу, так уж что-то из своего имущества уберегу.
Глупо, но мне так хотелось верить, что я увижу завтрашний день.
Не обращая внимания на то, что за моей спиной собака, я отползала в сторону ельника.
Всего каких-то десять минут бегом и я спасена.
Медведь, видя мои попытки убраться отсюда по добру поздорову, зарычал сильнее и двинулся на меня.
Это послужила сигналом! Подскочив, я рванула в сторону деревни, но моё бегство быстро прервал пес, вцепившись в мою шубу. Не теряя времени, я бросила топор и вытащила руки из рукавов, оставляя кровожадной псине свою верхнюю одежду.
Я бежала как сумасшедшая, давясь собственным дыханием. Бок нещадно колол, а перед глазами мелькали мурашки. Но я не останавливалась, гнала себя вперед. Позади отчаянно заскулил пес и умолк. Видимо навсегда. Округу снова огласил охотничий горн. Я даже отдалено слышала свору. Это прогонит медведя.
Звук повторился.
Это придало мне скорости.
Сейчас у меня есть призрачный шанс спастись, а значит, нужно бежать. Просто передвигать ногами и не оборачиваться. И пусть за мной несутся все демоны этого леса. Я хочу домой: закрыть ветхую дверь, забраться под одеяло и осознать, что я все еще жива. Дышу. Думаю.
Споткнувшись о корень, выступающий из земли, я упала, растянувшись плашмя на земле. Удар пришелся на подбородок. Клацнув зубами, прикусила кончик языка. Кровь быстро наполнила рот. Сглатывая, я остро ощущала металлический привкус. Поднявшись, хромая, уперто побежала к дому.
Оставалось совсем немного.
И леший с ним, с топором и тележкой!
И пусть я осталась без единственной шубы, но жива! Я все еще дышу.
Выживу. Найду старый тупой топорик, был он где-то в сарае. Наточу и за зиму выкошу все сосенки у дома. Да, сырец плохо горит и копоти от него много. Но, ведь горит же.
А значит, будет тепло.
Не помню, как заскочила в собственный огород. Взлетев на крыльцо, застряла ногой в прогнившей ступеньке, выдернула ее и буквально заползла в дом.
За спиной захлопнулась дверь.
Первый раз за много лет я пожалела, что не поменяла засов, прогнивший еще при жизни мамки. Дыша, как загнанная лошадь, отползла к единственной мебели в комнате кровати, и недолго думая, залезла под нее. И только там, слушая собственное сердце, я медленно выдохнула.
«Живая!»
Время тянулось бесконечно долго. За окном завывал ветер, на крыше шуршала мышка, вдалеке каркала ворона, тревожа мой слух.
Лежа на холодном полу, прижавшись щекой к шершавой половице, тихо плакала, давясь слезами. Никогда прежде, я не позволяла себе этой слабости. Ребенком была не плакала. Даже когда тело матушки в могилку стаскивала, и то держала себя в руках. Понимала, что никому в этом чуждом мире слезы мои не интересны. А сейчас я не могла остановить поток влаги, стекающий по лицу.
Так близко от собственной смерти я еще не была никогда. Теперь замерзнуть в собственном доме в лютый мороз, не казалось мне самым страшным в жизни.
Глава 3
В комнате становилось темнее. Напряжение покинуло моё тело и теперь мне хотелось просто спать, но вылезти из-под кровати я всё равно не решалась. Перед глазами стоял облик грозного огромного медведя. Быстро же он оклемался.
А этот взгляд, словно человек на тебя под личины зверя смотрит.
С детства я слышала рассказы о лесных жителях, о целых селениях перевертышей людей с душою зверя, способных менять свой облик.
Мало кто их видел, но сомнений в их существовании не было. Лес принадлежал не нам, и даже в годы войны отряды солдат, что нашего князя, что соседнего, никогда не заходили глубоко в лес.
Страх жил и множился в сердцах людей.
Тяжело шумно выдохнув, я глянула на дверь. Такой засов не спасёт даже от человека, чего уж там про зверя дикого говорить.
С улицы донёсся истеричный лай собак, от которого у меня душа заледенела.
Свора!
Ни жива ни мертва, я шептала губами молитву и просила лесных духов только об одном пусть охотники обойдут мой дом стороной.
Пусть не взглянут на жалкую халупу с прогнившей крышей.
Пусть беда пройдёт стороной.
Но лесным богам не было дела до маленькой смертной. Дверь распахнулась от сильного толчка, и в дом ворвались собаки. Они быстро нашли меня под кроватью и, вцепившись в мои руки и ноги, потащили наружу.
Я кричала и плакала, но животные сильнее сдавливали свои челюсти, причиняя мне адскую боль.
Фу, раздался донельзя противный скрипящий голос надо мной, и кто же у нас здесь.
Собаки отскочили от меня мгновенно. Приоткрыв глаза, я увидела слащавого вида молодого мужчину. Блондин с зализанными волосами явно был барских кровей. Холеный, белолицый, он мог назваться красавцем, если бы не был столь похож на женщину.
Кто там, Легой, раздался ещё один голос от двери.
Я нашёл себе игрушку на сегодняшнюю ночь. Клык и Рябой подохли не зря, оскалился в улыбке подонок.
Я сразу поняла, о чём речь. Наивность никогда не была мне присуща. Сглотнув, повернула голову и глянула на дверь.
Их было семеро. Морды отъевшиеся, вещички новёхонькие. Но такой вид гадкий. Под их похотливыми взорами мне хотелось забиться под пол. Понимала я, снасильничают, а потом все следы уничтожат так, чтобы и разговоров не было. И скажут в деревне, что сгорел дом сироты с ней вместе.