Ты фантазерка, Аврора, ее заикание его развеселило. Сама подумай будь я дьяволом, разве смог войти сюда?
Рори растерялась, но тут же постаралась взглянуть трезво. Он играет с ней, дурачит, хочет сбить с толку. Такова природа нечистого. Или Или на фоне произошедших событий у нее действительно открылись серьёзные проблемы с психикой?
Откуда тогда вам известно проЧада? эхом отозвалась она.
Я предположил, искренность его тона была с лихвой компенсирована усмешкой.
Вы знали, тихо, но очень твердо сказала Рори. У любого человека мое признание вызвало бы удивление и шок. Но вы Возможно, даже видели все своими глазами. Вы имеете такую возможность, потому что вы Не человек.
В другом месте она побоялась сказать это. Просто не смогла, умерла от страха. Но ведь это церковь! Это божий храм! Он не сможет с ней ничего сделать. Здесь нет его власти!
Нет моей власти? О, девочка его голос, господь милостивый, этот его голос от одной только тональности можно было растечься лужицей подтаявшего клубничного мороженого. Я мог бы трахнуть тебя прямо на этом самом алтаре, но, сказать по правде, не такой уж я и плохой, несмотря на растиражированный образ. Он, Франсон едва заметно кивнул на распятие, хочет, чтобы совесть терзала тебя яростнее бешеной собаки. Я говорю: детка, о каких угрызениях совести может идти речь? Ты правильно сделала, что пристрелила этого подонка. Ну, и кто более милосерден?
Не дожидаясь ее реакции, Гэбриел легко поднялся и направился к боковому проходу.
Позади скамей, окруженные цветами, были расположены тяжеловесные чаши, полные святой воды, чтобы каждый верующий мог омыть лицо, руки, зачерпнуть воду с собой.
Около одной из таких чаш Гэбриел остановился и, проведя пальцами по гладкому белому мрамору, небрежно опустил их в воду. Никто в церкви, кроме похолодевшей Рори, не заметил, как зашипела, задымилась вода, словно в нее опустили раскаленное железо.
Сам же Гэбриел Франсон не проявил никаких признаков боли. Послав ей обаятельнейшую улыбку, он стряхнул с пальцев воду, демонстрируя их целость и невредимость, после чего, подмигнув, скрылся в дверях.
Рори бессильно откинулась на лавке пережитое напряжение было настолько сильным, что когда оно отпустило, ее охватила страшная слабость.
Знаешь, сегодня мне как-то особенно хорошо и светло молилось. Как будто благословение снизошло, словно какой-то дивный голос сказал, что Чад жив и скоро вернется Что с тобой, милая? Ты выглядишь бледной.
Бригита склонилась к ней с трогательной заботой, но Рори знала, что это лишь одна из ее масок, самая любимая маска кроткой и милосердной добродетели. Но, даже понимая это, Аврора вдруг ощутила страстное желание рассказать, поделиться, как с настоящей матерью. Слишком темная и мрачная туча надвигалась на нее.
Все хорошо, просто тут немного душновато, через силу проговорила Рори. Что касается Чада Уверена с ним все в порядке!
Да услышит твои слова Господь, моя милая добрая девочка! со слезами в голосе воскликнула Бригита.
13 лет назад
Углубление она сделала детским совком с отломанной ручкой. Конечно, таким много не накопаешь, но важна не глубина ямки, а то, что Рори собиралась в нее положить.
В этот предзакатный час в саду старухи Кендрезе было слишком тихо. Благоухали неведомые травы и цветы, которые росли только здесь, липы и дубы сплели свои ветвистые кроны в загадочные узоры, а вечерняя роса насквозь промочила матерчатые клетчатые тапочки Рори, которые тут же стали заляпанными грязью.
Что-то железное, что-то соленое, что-то золотое, что-то красное, что-то противное, что-то мокрое, что-то вкусное и что-то дорогое сердцу
Рори расстегнула шитую бисером сумочку подарок Розали на прошлый День Рождения. Там лежали ножницы, щепотка соли в пузырьке из-под лекарства, монетка, красная шелковая ленточка, ломтик заплесневелого сыра, носовой платок, который она смочила водой, красное яблоко и копеечная пластиковая брошка-розочка, которая, как говорил папа, принадлежала ее матери.
Прикусив язык от сосредоточенности, она сделала все так, как говорилось в заговоре, и принялась считать.
Сине-фиолетовые астры пахли так нежно, свежо и каждый лучистый густомахровый цветок действительно напоминал многоконечную звездочку, будто кто-то горстью сыпанул их прямо под сень дуба. Одна из них станет волшебной, и сбудется то, чего Рори хочет больше всего на свете.
Отец никогда не прикоснется к бутылке, устроится на работу, с которой его не выгонят с позором, как обычно Он купит новый красивый дом и все в Гарвен-Гроув е перестанут смотреть на них косо. И когда они с папой станут такой дружной и веселой семьей, он встретит хорошую добрую женщину. Она будет кондитером, а даже если и нет, все равно будет вкусно готовить, особенно сладкое всякие пироги, торты, оладушки. В их доме всегда будет пахнуть вкусной едой, вместе станут смотреть фильмы по телевизору, читать про Тома Сойера И быть может, Аврора сможет назвать эту женщину мамой
Увлекшись своими радужными мыслями, Рори досчитала до девяносто одного, как вдруг с ужасом поняла, что глаза-то она не закрыла! Каждому ясно чтоб заговор сработал, нужно строго выполнять все условия, в таком деле ошибаться нельзя! И что теперь? Не будет ничего? Ни работы у отца, ни нового дома, ни пирогов, ни семьи, похожей на семейство Розали такой, крепкой, любящей, дружной Аврора рисовала свою семью в мечтах
Солнце уже почти село у кустов и деревьев выросли длинные уродливые тени, которые ползли, наступали на Рори, точно живые. Девочка зажмурилась и принялась торопливо считать сначала.
Эй! Эй ты, пигалица! Что это ты тут делаешь? вдруг раздался гневный окрик. Кто разрешил тебе заходить в мой сад?
Соседка, фру Кендрезе, стояла прямо перед ней! И как смогла подойти так бесшумно?
Рори сорвалась, как вихрь, но в своих мокрых тапочках поскользнулась на сырой и влажной земле, шлепнувшись прямо в грязь.
Попалась!
С неожиданной силой старуха поймала ее за шиворот. Последние солнечные лучи растаяли, растворились в холодном воздухе сумерки сгустились слишком резко, как будто кто-то щелкнул выключателем.
А ну говори, мерзавка, чего пришла?
Всхлипнув, Рори отчаянно завозилась в грязи, пытаясь высвободить воротник из клешни Кендрезе. Старуха нависла над ней, как никогда похожая на ведьму: седые волосы неопрятно торчат в разные стороны из-под черного платка, обмотанного вокруг головы, тонкогубый рот искривлен, а в сощуренных глазах злоба.
Они с Роз постоянно болтали о том, что соседка ведьма, но все-таки в глубине души Аврора не верила, что это правда. Просто хотелось поговорить о загадочном, придумать себе какую-то страшилку, помечтать, что таинственное рядом. И все же эти разговоры были понарошку.
Ведьм не существует, ведь правда же?
В следующее мгновение Кендрезе вытаращила глаза, а ее хватка ослабела. До смерти испуганная Аврора рыбкой скользнула в сторону, но у живой изгороди стала, как вкопанная путь ей отрезала тьма.
Словно кто-то капнул в воздух чернил, и они растеклись в окружающем пространстве, сгущая вокруг небольшого пятачка мрак.
Старая Кендрезе изменилась, стала совсем не похожа на себя. Вместо неопрятных патл белые волосы, собранные в пучок на затылке. Вместо бесформенного балахона джинсы и замшевая куртка. Вместо озлобленного оскала благородные, красивые черты лица. Этот образ казался намного более привлекательным, если бы не глаза два темных зияющих провала, из которых брызнула чернота, что поглотила жалкие остатки света.
Помогите! пронзительно закричала Рори. Папа, папочка!