Неожиданно Владимир медленно поднялся опять. Все последовали за ним.
Пора, сказал он. Сопроводим же новобрачных
Все молча подались от стола, давая возможность Руслану соединиться с Людмилой. Он мягко взял её под руки, заставив засмущаться ещё сильнее, а затем повёл к выходу из гридницы. При нём не было ни оружия, ни даже шлема только его серая клёпаная кольчуга мерно позвякивала кольцами.
Проходя мимо Рогдая и Фарлафа, он почувствовал холод, как будто прошёл рядом с куском льда, но всё равно не стал оглядываться на них. Лишь отметил, что кроме них недоволен союзом ещё один человек парень чуть старше него самого, у которого через плечо была перекинута волчья шкура. Досада проступала на его смуглом лице, и между бровей то и дело собиралась мимолётная складка. Но злости во взгляде не было.
То был Ратмир хазарский хан. Спокойный, исправный воин.
Новобрачные прошли к выходу из гридницы; на улице уже жара спала.
Что я хочу всем сказать начал Владимир своим зычным голосом где-то позади.
Гром грянул внезапно, будто огромной кувалдой со всего маху приложились к железному тазу необъятных размеров. Где-то испуганно заржали кони.
Руслан почувствовал, как Людмила крепко вцепилась ему в руку, но не издала ни звука.
Не робей, моя душа, сказал он ей. Это всего лишь погода беснуется
Налетевший порыв ветра был настолько сильным, что свалил сразу обоих стражников, стоявших у крыльца. Тьма вскружилась меньше, чем за секунду, просто упала откуда-то сверху. Людмила вскрикнула от неожиданности.
КАК Я РАД ВАС ВИДЕТЬ! раздался басистый голос. ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ!
И тут Руслан скорее почувствовал, чем увидел, что его возлюбленную тянет в сторону. Хватка её на мгновение стала сильнее, а потом руки просто соскользнули. Он увидел в навалившейся тьме огромные костлявые пальцы призрачные, но вполне осязаемые.
Испуганный крик Людмилы резко стал глуше будто муху накрыли банкой, а потом и вовсе затих. Темнота внезапно растворилась, оставив только кряхтящих стражников у крыльца и растерявшегося Руслана, беспомощно озиравшегося по сторонам.
На крыльцо высыпали купцы и воеводы. Первыми выскочили, конечно, Рогдай и сам Владимир. Первый положил руку на свой топор и смотрел на Руслана совсем уж по-волчьи.
Что тут делается?! воскликнул князь. Руслан, где моя дочь?!
Не понимаю, честно отозвался витязь. Похищена безвестной силой!.. Отец, прямо при мне её схватили!
Как ты мог?! вскричал разгневанный князь, сжав кулаки. Но голос его задрожал. Я доверил тебе своего ребёнка! О, горе мне! Стража, что тут было?!
Не знаем, честно ответил один из них и опустился на колено. Прости нас, князь. Мы ничего не смогли сделать.
Ааааа! вскричал Владимир и досадливо ударил кулаком по ладони. Он принялся расхаживать туда-сюда, беспокойно стуча сапогами, в то время как его придворные стояли, опустив головы. Но не все. Что делать? Что же делать, други?!
Выручать твою дочь надо, сказал Рогдай своим сипловатым, совершенно спокойным голосом. Не может тут двух мнений быть Скакать надо за ней.
О, сжальтесь надо мной, проскрежетал Владимир, и на его глазах выступили слёзы. Кто отыщет мою дочь? Кто не оставит старика в беде?
Я, слабо сказал Руслан, который до сих пор не мог прийти в себя.
Сиди уже, сказал ему Рогдай. Ты уже сделал, что мог. Я найду твою дочь, отец.
Я тоже могу, пьяно ответил Фарлаф. В конце концов, я тут самый известный воин
Ты известен тем, что можешь пить без передышки трое суток, мой драгоценный брат, с едва заметной усмешкой заметил Ратмир. Я способен спасти Людмилу.
Слушайте, дети мои! сказал Владимир и воздел руки к ним, будто они были последней его надеждой. Спасите мою дочь! Кто её спасёт, тому я отдам её в жёны! Проси чего хочешь, герой! Хоть полкняжества в придачу!
Не смей сумлеваться, отец, сказал Рогдай и быстро спрыгнул с крыльца. Спасу я Людмилу, не успеет даже затосковать по дому отчему. Коня мне!
Последний его окрик был настолько грубым и грозным, что купцы на крыльце невольно отшатнулись. Никто из них не стал бы соперничать с Рогдаем. По слухам он был не только жестоким воином-чернокнижником, но и жрецом Позвизда
Откуда-то из-за гридницы появился мальчик-паж, тянущий за собой коня огромного, чёрного, чья мощная шея отливала блеском. Густая смоляная грива ниспадала почти до брусчатки. Он храпел и недовольно фыркал, стуча тяжёлыми подкованными копытами. Узда покачивалась и поклацывала; на густо-коричневом седле с одной стороны висел серый посеребрённый колчан, полный стрел с кроваво-красным оперением. В колчане был и огромный лук, такого же грязно-пожухлого цвета. Из таких луков обычные дружинники не стреляли сила нужна нечеловеческая, чтобы натягивать такую тетиву.
С другой же стороны у седла в необычайной связке находилась остальная поклажа: чёрный рогатый шлем с т-образной прорезью для глаз и носа, полукруглый щит, искованный из того же материала, что и броня. И длиннющее толстое копьё с блестящим зазубренным наконечником.
Эй, мальчишечка! рявкнул Рогдай. Аккуратнее будь!
У пажа подкосились ноги, будто витязь пнул его с размаху своим остроносым сапогом, но всё равно ему удалось подвести коня.
Эх, мой Ворон! воскликнул Рогдай и мгновенно вскочил в седло. Несмотря на свои габариты сажень в плечах он сделал это с необыкновенной лёгкостью, будто его невидимая рука схватила и посадила в седло. Не смей переживать, мой дорогой князь! Не далее трёх дней пройдёт, как дочерь твоя вернётся в родной дом!
Он схватил узду, и Ворон мгновенно сорвался с места, грохоча галопом к воротам.
Один из купцов украдкой крестился, незаметно спрятавшись одним плечом за Фарлафа.
И мне коня! пьяно взревел он. Пока этот черножинк Чернокжинк Колдун не забрал мою славу!
Руслан продолжал озираться до тех пор, пока не поймал на себе взгляд Владимира. Тот теперь стоял на месте, но смотрел он с такой болью во взгляде, что Руслан вздрогнул. Хоть сердце у него и защемило, он побежал к своему коню.
Верный гнедой быстрый скакун с серым седлом беспокойно переступал с копыта на копыто. Руслан запрыгнул на него и принялся отвязывать свою поклажу островерхий шлем, синюю перевязь с мечом и красный каплевидный щит.
Он поскакал самым последним и пирующий Фарлаф, и разгорячённый Ратмир уже ринулись вслед за Рогдаем.
Владимир продолжал стоять на крыльце, поджав губы и огорчённо глядя вслед им.
Очень быстро городские избы, склады, гридницы и стены остались позади. Началось просторное поле с грязевой полоской дороги, вытоптанной телегами и одинокими всадниками. По обе стороны от неё возвышались зелёные копны пырея, изредка пестреющего клевером, одуванчиками и жёлтыми цветочками.
Вечер заканчивался стремительно, и вскоре ночь поглотила всё вокруг. Руслан более не видел своих соперников они могли ускакать куда угодно. В какой-то момент он и сам понял, что скачет бесцельно, дорога под копытами стала едва заметная, так далеко он забрался, оставив позади просёлочные перекрёстки, и подобравшись близко к лесу.
Нельзя сказать, что деревья здесь были очень большие, но в целом лес был девственно нетронут, и макушки пихт и елей мерно покачивались в темноте, шурша ветками.
Эх, друг мой, Верный, сказал Руслан, сначала перейдя на трусцу, а затем и вовсе остановив скакуна. Устал ты. Давай искать реку. Тебе надо попить.
Верный тяжело дышал, но ушами заинтересованно трепетал, будто понимал, о чём толкует наездник.
Где-то стрекотали кузнечики, великое множество. Ещё где-то ухала сова. Лес стоял недвижим и практически тих. Разумеется, Руслан знал, что где-то у опушки протекала река он неоднократно проезжал по мосту. Было это не здесь, а в паре километров, но витязь не сомневался, что река не заканчивалась, протекала и тут.