Нет, сказал Роудс.
Что значит "нет"?
Я никогда не могу сказать заранее, хочешь ли ты правды или лжи. Потому что в любом случае я ставлю себя в трудное положение. Послушай: просто задай мне один вопрос. Может быть, я буду не против ответить на него.
Ты будешь против. Кроме того, когда мы все здесь закончим, мы не хотим, чтобы ты знал. Какой работой ты занимаешься, Роудс?
Ты знаешь. Я уже говорил тебе, пятьдесят раз.
Какой работой ты занимаешься, Роудс?
Я изучаю внеземную антропологию в Университете Денеба, провожу полевые работы здесь, на Кедаке....
Хорошо.
Хорошо, подумал Роудс. Сегодня они принимают истину, а не отвергают ее. Он откинулся на спинку стула и почти автоматически ответил на неважные первоначальные вопросы. Его семья вернулась на Землю. Мать, отец, младшая сестра. Что он думал о Денебе III и тамошнем университете. Почему он хотел стать внеземным антропологом. Конкретно какую полевую работу он проводил на Кедаке.
Реинкарнация, сказал Роудс. По крайней мере, общепланетная вера в реинкарнацию. Насколько нам известно, она уникальна в галактике и задает образец для цивилизации Кедаки.
Ты проводишь исследование по всей планете?
Роудс покачал головой. Ему уже много раз задавали эти вопросы, но это была тема, которую он любил.
Это не общепланетное исследование, сказал он. Только этот город. Просто Джанкшен-Сити. Но если вы сможете узнать, как социальный институт контролирует один населенный центр, тогда....
Я понял, сухо сказал следователь.
Кроме того, за городом есть руины.
Действительно, там есть руины.
Потому что антрополог интересуется историей своего предмета так же, как и его эфемерным настоящим. И есть те, кто верит, что руины Балата-кай содержат источник вашей веры в метемпсихоз....
А ты, Роудс?
Да.
Ты нашел что-нибудь, что укрепило бы это убеждение?
Да.
Что ты нашел?
Книгу мертвых Балата-кай. О, на самом деле это не книга. Это какието таблички, которым пять тысяч лет.
Ты видел эти таблички?
Да, сказал Роудс.
Где?
Храм Золотого Купола, Балата-кай.
Они сейчас там?
Нет, сказал Роудс. Я взял их.
Куда ты их отвез?
Ну, я их спрятал.
Где?
Роудс ухмыльнулся.
Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, сказал он. Он размышлял: пусть продлит допрос, старина Фил. Потому что здесь чисто, не слишком тепло и не слишком холодно, и можно удобно сидеть или стоять, если хочется.
Почему ты не собираешься отвечать на него?
Роудс снова ухмыльнулся.
Я понимаю, что это не очень важно для тебя....
Все важно для меня, пока я делаю свою работу.
Ну а это очень важно для меня, потому что "Книга мертвых" это антропологическая находка, вот почему. Потому что я намерен иметь эксклюзивный доступ к ней, пока не закончу здесь свою работу.
Почему ты думаешь, что Книга мертвых не очень важна для нас?
Только не говори мне, недоверчиво сказал Роудс, что я в тюрьме и меня пытают, потому что я не скажу вам, где я спрятал антропологический курьез, который, возможно, даже не является подлинным!
Нет, я не скажу тебе. Теперь, что касается подлинности Книги мертвых....
Роудсу вдруг захотелось спать. Его разбудили, чтобы он пришел сюда. Его всегда будили, чтобы прийти сюда, иногда после того, что он считал полноценным ночным сном, а иногда после того, что казалось всего лишь несколькими мгновениями. Он сонно слушал, как следователь продолжал, на удивление ведя большую часть разговора. Он едва расслышал слова, изо всех сил стараясь не уронить голову на стол. Это просто было не очень важно. Это было прелюдией к тому, что действительно имело значение, к вопросам об истории Земли, социологии, инженерии, экономике, которые всегда следовали за этим.
Но почему я? Роудс задумался. Моя тема внеземная антропология....
следовательно, Роудс, говорил следователь, "Книга мертвых" не только древнейший известный письменный документ на Кедаке, но и, очевидно, подлинный. Ты согласен?
Роудс встал и принялся расхаживать взад-вперед. Следователь допускал это, даже поощрял. В камере Роудса не было места ни для того, чтобы стоять, ни для того, чтобы ходить взад и вперед, что не давало Роудсу что-либо делать, кроме как полностью сотрудничать со своим следователем.
Ну, а почему бы мне не сотрудничать? он задумался. Если я буду сотрудничать, они выпустят меня отсюда. Выпустят меня отсюда? Нет, как они могут это сделать? Они незаконно удерживают некедакийца, и они это знают, и я это знаю, и они знают, что я это знаю. Боже мой, внезапно подумал Роудс, они собираются убить меня, когда закончат со мной? Это казалось единственным логичным исходом всего этого.
рост населения земной колонии на планете Марс?
Роудс дал ответ, зная, что его можно найти в любом учебнике о марсианской колонии в Солнечной системе. Все это, подумал он, для чего? Потому что Кедак сопротивляется его включению в Галактическую лигу? Потому что правители Кедаки хотят, чтобы их оставили в покое, опасаясь, что их доктрина перевоплощения будет дискредитирована общением с другими мирами?
Но оставался один сводящий с ума вопрос: почему Роудс?
месторождения титана на спутниках Юпитера?
Извините, сказал Роудс, я не знаю ответа на этот вопрос.
В этот момент комната содрогнулась.
Приученный со времени своего тюремного заключения ожидать неожиданностей, Роудс считал, что это часть плана. Но следователь, казалось, был удивлен.
Раздался сильный грохот, который, казалось, поднимался из самых недр планеты. Комната снова затряслась. Роудс почувствовал, как его с силой швырнуло через нее, и он врезался в дальнюю стену. Голова следователя ударилась о металлический стол, затем следователь встал, его лицо было в крови.
Стража! крикнул он. Немедленно отведите этого человека обратно в камеру!
Комната содрогнулась в третий раз, с потолка посыпалась штукатурка, а над головой Роудса появилась большая трещина. Сквозь нее он увидел дневной свет первый дневной свет, который он увидел за три месяца, если верить следователю.
Охрана! закричал следователь, его самообладание исчезло.
Роудс знал, что Кедак планета, подверженная землетрясениям. Все молодые миры были такими, и Кедак был молодым миром. Значит, это было землетрясение?
Комната закачалась, накренилась. Роудс, пошатываясь, поднялся обратно к столу, ухватившись за его край, чтобы не упасть. Под ногами раздался раскатистый, гулкий звук. Вы могли не просто услышать его, вы могли его почувствовать. Он доносился издалека, приближаясь с каждой секундой, как отдаленный грохот тысячи пушек, выпущенных с интервалом в доли секунды.
Дверь открылась, и на пороге появился охранник. Следователь указал на Роудса, выкрикивая что-то, что было полностью поглощено раскатистым, гулким звуком. Охранник что-то прокричал в ответ, не расслышав в шуме, затем направился к Роудсу.
Он так и не добрался до Землянина.
Комната покачнулась. Пол внезапно резко поднялся, а потолок обрушился.
Охранник стоял там с выражением ужаса на лице.
Не страх смерти, подумал Роудс в последние несколько секунд.
Кедаки, верившие в метемпсихоз, не боялись смерти. Но удушающий, ослепляющий страх любого человека за долю секунды до личной катастрофы.
Затем, буквально, обрушился потолок.
Охранник медленно повернулся, как будто у него было все время в мире, чтобы вернуться к двери. Он сделал один маленький шаг, и потолок обрушился на него. Это было записано не на одном листе, а по частям, Роудс поймал себя на том, что размышляет с удивительной объективностью, потому что видите? охранника сейчас бьют, но меня не трогают....
Охранник упал, и потолок обрушился на него сверху. Роудс увидел голову охранника, очень близко к полу, согнутую под прямым углом к его телу, которое было вытянуто и скрыто осколками штукатурки и камня. Из носа охранника сочилась струйка крови. Его глаза были широко открыты, но глазные яблоки закатились в глазницы.