Я же твоя дочь - Редакция Eksmo Digital (RED)

Светлана Низова

Я же твоя дочь

Многие женщины почему-то думают, что родить ребенка и стать матерью  одно и то же. С тем же успехом можно было бы сказать, что одно и то же  иметь рояль и быть пианистом.

Сэм Харрис

Глава 1

Неуютное серое здание на окраине города было унылым и непримечательным. Высокое, с ржавыми воротами, асфальтированной дорожкой, сквозь которую пробивались в трещины ростки одуванчиков. Навигатор на приборной панели механическим голосом сообщил, что я прибыла к месту назначения. Больше всего на свете мне хотелось бы прибыть куда угодно, кроме этого серого здания. Вывеска «Психоневрологический интернат» не давала надежды на приятное проведение времени. Хотелось трусливо развернуться, но я решительно паркую свой блестящий новый автомобиль на куске ровного асфальта и выхожу. Вот бы внутри чувствовать себя так же комфортно и уверенно, как и внешне!

Пока иду по разбитой дорожке, покрытой остатками мартовских луж, ругаю себя за свое стремление выглядеть успешно  острые шпильки очень неустойчивы. Кому здесь что доказывать собиралась? И тут же отвечаю  себе.

Охраны или каких-то сотрудников, препятствующих моему передвижению, нет. Вижу центральный вход и поднимаюсь по цементным лесенкам.

Внутри большой просторный холл, видно недавно после ремонта. За чем-то похожим на стойку администратора сидит женщина средних лет и сосредоточенно перебирает пряжу.

 Здравствуйте. Мне звонили пару дней назад.  говорю я, она не отрывается от пряжи.  Мне нужно проведать вашу пациентку.

 Вы к кому?  женщина наконец поднимает на меня взгляд.

 Антонина Федорова у вас же находится?

Женщина лениво щелкает мышкой.

 Тонька? Есть такая. А вы ей кто?

 Я ей дочь.  вздыхаю я, чувствуя, как остатки решимости меня покидают.

 Не знала, что у нее есть дочь.  женщина пристально вцепляется в меня взглядом.

 Она тоже не знала, все тридцать пять лет.  усмехаюсь я.  Так можно с ней пообщаться?

 Людка.  женщина окликает медсестру, которая пробегала мимо.  Проводи девушку в комнату посещений. К Тоньке, дочь.

Энергичная девушка на тонких шпильках жестом показывает следовать за ней. Мысленно восхищаюсь ее скорости передвижения на таких каблуках.

Чем глубже мы продвигаемся в здание, тем больше становится понятно, что денег выделили только на ремонт холла. Возможно, выделили и больше, но тех, что не украли, хватило только на часть отделки. Коридоры с вздувшимся линолеумом и зеленовато-мерзкой краской на стенах. В окнах гуляет сквозняк, непроизвольно подрагиваю от ветра, хотя может и от волнения.

Комната для посещений выглядит так же прилично, как и холл: уютные диваны, столики, небольшой телевизор, даже чай и вазочка с конфетами.

 Вы посидите тут, я скажу кому-нибудь ее привести.  бросает торопливо медсестра и мчится дальше, быстро стуча шпильками.

С каждой минутой волнение и ком в горле нарастает, сжимаю в кармане пачку сигарет, обещаю разрешить себе выкурить сразу две, если переживу сегодняшнюю встречу. Тут же упрекаю мысленно, что создаю драму на пустом месте. Хотя, мать в сумасшедшем доме  это разве не повод для драмы?

Немного приоткрывается дверь, я мысленно готовлюсь, но это всего лишь приятный мужчина средних лет.

 Здравствуйте, я психолог. Меня зовут Виктор Николаевич.

 Екатерина. Катя. Да, в общем, как хотите.

Виктор Николаевич присаживается рядом и типичным «понимающим» взглядом психолога начинает меня сверлить.

 Что-то мне не нравится ваш настрой, девушка.

 Поверьте, мне тоже.

 Вы уверены, что хотите потревожить нашу пациентку?

 У вас проверка что ли скоро? Вы так стараетесь, как будто вам не все равно.  излишне агрессивно говорю я.

 Представьте, мне не все равно. Вы приехали-уехали, а мы потом неделями успокаиваем пациентов.

В глубине души я понадеялась, что встретиться с матерью сегодня не получится.

 Вы позволите мне поприсутствовать?  вопрос исключительно формальный. Киваю психологу, просто чтобы не вступать в диалог.

На этот раз дверь открывается широко, и пожилая медсестра толкает вперед инвалидную коляску со сгорбленной фигурой. У меня перехватывает дыхание. Мы не виделись несколько лет, с похорон бабушки, но увидеть подобное я была не готова: жидкие поникшие волосы, дрожащие руки, сжимающие какого-то нелепого пластикового пупса, тощие колени торчат из-под клетчатого пледа.

 Эээ Привет.  говорю я, глядя куда-то мимо. В ответ тишина.  Вот приехала, мне недавно сообщили.

Снова тишина.

 Вы подойдите, обнимите мать.  говорит мне психолог.

 Мы так пообщаемся.  резко огрызаюсь, не понимая причину агрессии. Но подхожу чуть ближе.  Красивая у тебя кукла. Как ее зовут?

 Катя.  слышу я в ответ приглушенный голос. Ну кто бы сомневался, конечно ее зовут Катя.

Пожилая медсестра смотрит на меня осуждающе, психолог кивает, как будто все понимает. Я сдержанно похлопываю мать по костлявому колену, бормочу еще пару нелепых фраз: у меня все хорошо, не волнуйся. Как будто бы она когда-то волновалась! На этом слышу голос психолога, что для первого раза достаточно. Не могу с ним не согласиться.

Медсестра увозит коляску, я говорю что-то про обязательную скорую встречу и, когда захлопывается дверь, падаю на диван и закрываю глаза.

 Хотите поговорить?  снова этот понимающий голос Виктора Николаевича.

 Спасибо, уже лет десять говорю с вашими коллегами, наговорилась.

 Судя по вашей реакции, не очень успешно.

 Успешно, просто не ожидала, что все так плачевно. Но спасибо, что предложили.  возвращаюсь в привычный образ успешной бизнеследи.  Вот так живешь-живешь, и тебе вдруг показывают главный страх твоей жизни

 Вы боитесь сойти с ума?

 А вы нет?

 Нет. Наши пациенты мыслят иначе, они не знают о том, что с ними происходит. Изменения мозга уже настолько плачевны. Вам интересно что с вашей матерью, как она к нам попала?

 Я бы ознакомилась.  вежливо говорю я, хотя единственное, что меня сейчас интересовало бы  это бокал хорошего виски.

 Пойдемте в мой кабинет.

Мы поднимаемся на скрипучем лифте пару этажей и оказываемся в кабинете психолога. И снова меня удивляет, как фрагментарно делался ремонт в этом здании. Страшный старый лифт привез меня в помещение, оборудованное по последнему слову техники  проектор, монитор, интерактивные доски, мягкие пуфики, столики с кинетическим песком. Хотя по цветовой гамме и обилию игрушек больше напоминало кабинет детского психолога.

 Присаживайтесь.  Виктор Николаевич указывает мне на розовый пуфик. Я представляю, как нелепо в нем распластаюсь и сажусь на обычный стул рядом.  Любите дискомфорт?

 Давайте к делу.  коротко говорю я.

 Как скажете.  он включает компьютер и надевает стильные очки в толстой оправе.  Ваша мама поступила к нам около двух лет назад по настойчивым обращениям ваших родственников. Диагноз тут очевиден  шизотипическое расстройство личности, но не могу сделать окончательный вывод. Иногда она настолько в себе, что у меня возникает ощущение, словно общаюсь с абсолютно здоровым человеком. Про вас она нам рассказала буквально несколько дней назад. Пришла ко мне в кабинет

 Она же в коляске.  перебиваю я.

 Чаще нет. Ходить она может, только не хочет. Ей нравится, когда с ней как с больной возятся.

Я киваю, потому что прекрасно понимаю, о чем он говорит.

 Пришла ко мне в кабинет, говорит, что хочет позвонить дочери. Я сначала подумал, что бред. За два года ни слова. Но назвала четко номер телефона, ваше имя, даже адрес. Я попросил медсестер связаться с вашими родственниками, они подтвердили. Только не разобрался почему они вам сразу не сообщили.

 Мы не общаемся с похорон бабушки, им не понравилось как поделили наследство.