Я закончил, сказал Жак и присел на стул.
Что же я буду докладывать Президенту? как бы про себя спросил директор NASA.
Позвольте, спросил разрешения слова Жак.
Да, говори.
Я считаю, что пока ничего не надо докладывать Президенту. На данном этапе мы сами ничего не знаем путного прошло всего меньше суток. Нам надо детально наблюдать и изучать это явление, когда начнёт вырисовываться более чёткая картина этого явления, тогда настанет время для доклада.
Хорошо сказал, Жак, молодец! Значит, держим Президента за марионетку, а он нам финансирует все наши наблюдения и проекты!
Простите, но я такого не говорил, возразил Жак. Я просто имел в виду, что чрезмерная поспешность нужна при диарее, а в таком деле, как у нас просто выдержка и не более того.
В зале послышался тихий смешок от слов Жака, но никто не осмелился поддержать его все опасались слететь со своих кресел.
Какой ты умный, Жак! с иронией в голосе сказал директор NASA. Почему бы тебе не сесть в моё кресло?
Каждый должен выполнять работу на своём месте и выполнять её хорошо, а при перемене местами слагаемых сумма не меняется!
А ты, однако, скользкий, Жак. Я тебя раньше таким не видел
Просто мы мало общались, коротко заключил Жак.
Итак, подводя итог совещания, начал директор серьёзно, ведём круглосуточное наблюдение за этим излучением, при малейшем изменении данных немедленно докладывать мне в любое время суток. И никаких контактов со средствами массовой информации, никаких комментариев. Нарушение будет рассматриваться, как разглашение Государственной тайны со всеми вытекающими последствиями! А теперь, все по своим местам. Работаем.
Жак вернулся к своему рабочему месту, связался со спутником, который «видел», в данный момент, объект излучения, и принялся работать.
По сути дела, ничего не изменилось со вчерашнего вечера все параметры были такими же, как и вчера. А что могло измениться за какие-то семнадцать часов по земному времени? Это для человека ощутимы семнадцать часов, а для Вселенной эта величина ничтожна, всего тысячная доля секунды или и того меньше. Так что ранее, чем через пять-десять лет ничего особенного не произойдёт, исключая метеориты. Вот они представляют реальную опасность для Земли.
Их много, как в поясе астероидов, так и за его пределами, у каждого своя траектория, но эти траектории пересекаются, происходят столкновения, меняющие направления полётов да ещё с вращением. Ранее, совершенно безобидный для Земли метеорит или астероид, при столкновении с другим астероидом, меняет траекторию полёта так, что может столкнуться с Землёй и принести ей колоссальные катаклизмы. Вот именно по этой причине вымерли все динозавры, был Ледниковый период и многие другие глобальные изменения. Но обиднее всего тот факт, что траекторию любого метеорита или астероида не рассчитать достаточно точно на длительный период времени.
Так Жак просидел перед монитором довольно длительное время, наблюдая за данными, но ничего не менялось.
Рабочее время закончилось, он привёл в порядок своё рабочее место, вышел из здания, и поехал домой. Ехал на привычной скорости и думал о работе. Подъезжая к дому, Жак увидел, что Саманта с кем-то гуляет, вернее, кого-то возит в инвалидной коляске. «Неужели её друг человек с ограниченными возможностями? Хорошо, загадывать ничего не буду потом посмотрим», подумал он, останавливая машину около гаража.
Ребята, привет! Как настроение и дела? на оптимистической ноте приветствовал Жак свою дочь и её друга.
Привет, папа! Саманта подбежала к машине. У меня всё нормально, а это мой друг Николь. Познакомьтесь.
Николь подъехал к машине, толкая коляску за поручни на колёсах. Он выглядел обычным мальчиком, весьма приятной внешностью, на вид ему можно было дать двенадцать-тринадцать лет, но не более того. Волосы прямые без завитков, светлые, на нём была светлая рубашка в голубую полоску (она ему очень шла), на ногах джинсы и простые ботинки.
Здравствуйте! поздоровался Николь и протянул руку.
Жак, как обычно, пожал руку в приветствии и спросил:
Ты ровесник Саманты? Она про тебя нам вчера рассказала.
А что во мне такого? Я обычный человек, только вот с ограниченными возможностями.
Не обижайся, Саманта ничего плохого о тебе не сказала. Только сказала, что познакомилась с новым другом своего возраста и попросила разрешения привести тебя к нам в гости. Прости, а у тебя давно так случилось?
С рождения, разрыв позвоночника в поясничном отделе, весьма спокойно ответил Николь, а потом добавил: Медики только и смогли надеть металлический хомут на место разрыва, чтобы предать устойчивость и немного снизить боль.
Ну, погоди немного, ведь наука не стоит на одном месте. Придёт время, научатся справляться и с таким недугом! подбадривающее сказал Жак. У тебя же руки сильные, ты на них и делай всю опору.
А я так и стараюсь. Иначе, как бы передвигался в этой коляске? Только ты, наверно, не знаешь, что нервные клетки и волокна не восстанавливаются.
«А парень подкован и вдобавок оптимист. Это очень даже хорошо. Если он и дальше будет таким по характеру, у него многое в жизни будет получаться, он многого может добиться своей силой воли», подумал Жак и добавил вслух:
Знаешь, Николь, хотя медики и говорят, что нервные клетки и волокна не восстанавливаются, но в природе ещё очень много непознанного. Вот я астрофизик, очень много смотрю на звёзды, и, чем больше открываю загадок, тем больше вопросов возникает. Я это к тому говорю, что многие фундаментальные устои и взгляды прошлого приходится пересматривать, создавая более гибкие и точные на сегодняшний момент.
Значит, в природе Космоса и Земли нет ничего твёрдого и конкретного? спросил Николь, глядя прямо в глаза Жаку.
Как точно и коротко ты сформулировал свой вопрос и сам ответил на него. Да, в природе и в нашей сущности нет ничего конкретного и «твёрдого», как ты сказал, но лучше и правильнее говорить, постоянного. Ты запомни это выражение нет ничего постоянного, всё относительно, и Жак потрепал Николь за волосы.
Как легко и просто с тобой общаться, сказал Николь.
Взаимно, Николь, взаимно, сказал Жак и вошёл в дом.
Ну, и как тебе мой папа? спросила Саманта, немного с гордостью.
Он просто замечательный! ответил Николь. Таким отцом можно гордиться.
Жаку было очень жаль Николь, такого молодого и умного парня, он мыслил не как его сверстники, а гораздо глубже и точнее, он не раскис перед своей травмой, а остался оптимистом. Это было так важно в его физическом положении, как ничто другое. По интеллекту он подходил Саманте, как друг, на которого можно было положиться в самую трудную минуту. Быть может, их встреча не была случайной.
Линда, привет! Как твои дела? Как настроение и что нового?
Привет, Жак! Дела ничего. Настроение не очень. А нового? Ты видел, какого друга нашла Саманта?
Видел, а что в этом плохого? Парень умный, эрудирован, оптимист. По-моему, все хорошие качества при нём. Не у всякого здорового человека будет столько качеств. Если у них дружба, то они же ещё дети по двенадцать лет каждому не вижу в этом ничего плохого.
Ты всегда защищаешь Саманту, не думая о будущем.
Дорогая, о каком будущем ты говоришь? Они же ещё дети, а всё детское проходит очень быстро и никакого следа не остаётся. Вспомни свои детские годы: с кем ты дружила? И где сейчас эта дружба? А выбрала ты меня уже во взрослые годы. Так стоит ли думать о будущем, когда всё так быстро меняется.
Очень хочется надеяться, что всё будет так, как ты сказал, ответила Линда и добавила: Зови детей ужинать, у меня всё готово.
Саманта, Николь, заходите в дом, ужи готов, крикнул Жак.