Ян почувствовал в кисти острую, короткую боль, а потом паб поплыл у него перед глазами. Последнее что он слышал слова будто бы пробивались сквозь толстое одеяло:
Сузуми, зачем?
Он сказал инспектировать! Что я могла по
И тьма поглотила его.
Помогите! Помогите!
Крик ввинчивался в уши. Было мокро и холодно. Голова раскалывалась.
Ян с трудом разлепил глаза. Перед самым носом лежал наполовину обглоданный рыбий скелет, источающий отвратительную вонь, ладонь касалась чего-то мерзкого и скользкого. Он вскочил на ноги, не обращая внимания на боль. С правого уха сползла и с бульканьем хлопнулась на землю прокисшая свекла. Гнев закипел в груди его выкинули в кучу объедков, как какого-то пьяницу!
Окончательно Яну испортил настроение труп. Мужик средних лет, изрешеченный сеткой ножевых ран навскидку не меньше двадцати. Именно его безвременная кончина и привела в исступление дородную женщину в чепце, что верещала на всю улицу, требуя то ли гвардию, то ли полицию, то ли просто неравнодушных соседей.
Заткнись, мгновения хватило, чтобы Ян оказался рядом с ней и зажал рот ладонью. Мельком глянув на свой манжет, с удивлением обнаружил, что даже бусины эссенции никто не попытался выковырять. Повезло.
Тетка продолжала сердито и вдохновенно мычать.
Заткнись, я сказал, а то вместо одного трупа будет два!
Кто-то постучал его по плечу концом гладкой дубинки:
Угрозы гражданским лицам? Убийство? Пройдемте со мной, мистер.
Ян медленно повернулся. Полицейский, демоны бы его побрали. Освобожденная тетка тут же принялась голосить:
Истинно так, господин офицер! Я в переулок вышла помои вылить, а тут лежит! И этот рядом рожа бандитская!
И чем это тебя моя рожа не устроила? Ян оскалился так зловеще, что та поперхнулась.
Не пререкаться, отрезал полицейский. Вы признаете свою вину, мистер?
Еще чего! до глубины души возмутился Ян. На нем места живого не оставили, паршивые дилетанты! Я бы с одного удара уложил.
То есть вы признаете, что могли бы убить этого человека? равнодушно отчеканил служитель закона.
Технически, офицер. И вообще, мог убить и убил это разные вещи. Так что я пожалуй пойду
На запястьях захлопнулись наручники, присоединенные к длинной цепи. Полицейский вытер руки платком и нетерпеливо дернул за цепь, принуждая следовать за собой. Прикасаться к Яну он брезговал даже мельком.
Обернувшись через плечо, Ян скорчил приободрившейся тётке страшную физиономию, видимо должную обозначать «я до тебя еще доберусь!». Та вздрогнула и суеверно перекрестилась. Впрочем, Ян выбросил ее из головы буквально через пару переулков. Называется, попал так попал. Что там полагается в Гранбретании за убийство простолюдина? Вроде бы не виселица А, кажется, каторжные работы. Ни один из вариантов Яна не устраивал. В тщательное расследование и восстановленную справедливость он не верил местной полиции нужна была иллюзия порядка, а вовсе не правосудие. Значит нужно бежать. Здесь, сейчас, пока по обе стороны узкой улицы гладкие стены без окон.
Ян резко сократил расстояние, набросил цепь полицейскому на шею и чуть надавил.
Отойди от меня! взвизгнул тот. Трудно понять, что его больше возмутило цепь или дивный аромат помойной кучи. К сопротивлению со стороны задержанных патрульный, похоже, не привык свезло же наткнуться на новичка. Вон какой брезгливый, форма без единой потертости, мордашка без шрамов. На серьезные выезды его не пока не берут дело имел только с трусливым сбродом.
А если я сделаю вот так? Ян демонстративно потерся о щеку патрульного волосами, выпачканными в злосчастной свекле. Тот судорожно сглотнул, борясь с тошнотой.
Ключ от наручников, живо!
Я тебя найду, пропыхтел полицейский, каторгой не отделаешься!
Да что ты говоришь, продолжая удерживать цепь, руки уже ловко шерудили ключом в замке. Мы для тебя все на одно лицо а всех вязать, нет, это даже для вас слишком.
Ян освободил руки и дернул за цепь посильнее патрульный как раз вспомнил, что у него где-то был пистолет. Издевательски добавил:
А еще я бы посмотрел, как ты будешь рассказывать своему капитану, что тебе навалял мелкий, трусливый и жалкий заморыш с «фабрики опиума». По-моему, позорище для офицера полиции, ты как считаешь?
Патрульный заскрипел зубами слова Яна попали точно в цель. И на провокации правильно реагировать его тоже не научили, вот ведь дурень.
Я бы на твоем месте сообщил, что застрелил меня при попытке к бегству, продолжал советовать Ян. И лицо сохранишь, и отчет хороший напишешь.
С этими словами он аккуратно приложил полицейского по темечку его же дубинкой.
В общественную баню Яна могла загнать только крайняя нужда примерно как сейчас. Показаться в таком виде перед плохоньким, но своим кланом было выше его сил. Не то, чтобы посмеют что-то вякнуть, как раз таки и слова не скажут, но уж больно Ян не любил оставлять в живых тех, кто застал его в минуты слабости. А этих обалдуев он уже как-то привык видеть живыми.
Вот и пришлось с кислой миной выбирать наиболее сносно выглядящее ведро, пригрозить ножом работнику, заикнувшемуся о том, чтобы оставить одежду в хлипком и ненадежном шкафчике рядом с входной дверью, и еще раз чтобы не вздумал впускать в баню никого, пока Ян не закончит. Половина бусины закрепила результат, как пряник в дополнение к кнуту. На мгновенную сушку пришлось истратить еще половину. Ужасное транжирство, если подумать, но свой комфорт Ян ценил намного сильнее.
После мучительных гигиенических процедур, он шагал по Лондону, благоухая уже не помоями, а горячим паром напополам с подгоревшей тканью. Ян в который раз задавался вопросом, как вообще получилось, что в этом мире деньги и магия оказались неразрывно связаны и заключены в светящиеся бусины. Без эссенции невозможно было сотворить ни одно заклинание. Те жалкие крохи, которые перепадали ему от старика Чжэна на личные нужды, давали сил на простенькие бытовые чары да ускорение рефлексов, не более. Чтобы сотворить что-то действительно грандиозное требовалось больше. Гораздо больше. Иногда Яну доставалось «задание от главы» и увесистый кошель с бусинами. Это было настоящее наслаждение вновь почувствовать себя могучим заклинателем. Но редко, слишком редко. Старик Чжэн был обыкновенным трусом, до дрожи в коленях боявшимся показывать другим кланам зубы. Впрочем, Ян не собирался совершать лишних действий и что-то менять даже с таким ограниченными способностями большинству местных вояк он был не по зубам.
«С магией я был бы слишком хорош для тебя, да?» мысленно спросил он у серого города.
«Все может быть», в ответ прозвонил Лондон боем башенных часов.
Ян удивленно присвистнул он редко подходил так близко к центру города. За высокими стенами дорогих особняков его никто не ждал, базарные площади неизменно проигрывали в ассортименте черным рынкам, а публичные казни Яну были абсолютно неинтересны.
Но сегодня ему посчастливилось наткнуться на что-то крайне любопытное: вокруг некогда приличного на вид, но запущенного и заброшенного трехэтажного дома плотным кольцом стояли полицейские. Вид у служителей закона был несколько растерянный, оружия никто не поднимал. Из окон оцепленного здания иногда высовывались люди в черных масках, оставляющих открытыми только глаза и для острастки палили кордону под ноги. Распихивая собравшихся зевак локтями, Ян прорвался к самому оцеплению.
Я уже приказал подогнать карету! Немедленно отпустите заложницу! надрывался один из капитанов.
Я что-то ее не вижу, резонно отвечали сверху. И даже не пытайтесь тянуть время! Замечу готовящийся штурм горло ей перережу!