На каком основании? уточнил Брендон, наконец-то решившись посмотреть мне в глаза. Конкретно сейчас он все равно не походил на жертву, но почему-то его очень хотелось пожалеть. Я не преступник и вроде бы даже не подозреваемый. Усмехнувшись, химера принялся собирать тарелки, свои и мои, складывая их на поднос. Так что обязан буду явиться по первому зову. Думаю, меня попытаются забрать уже завтра, если не сегодня.
Ты свидетель обвинения. Я встала, уперлась ладонями о стол и уставилась на парня сверху вниз. Взгляд у меня, когда я хочу, довольно тяжелый, но Брендон лишь слегка нахмурился, продолжая делать вид, что очень занят уборкой посуды. Мы не отдадим тебя храму, потому что ты свидетельствуешь против него.
А потом? Тарелки и стаканы внезапно закончились, так что химере пришлось приподнять голову и взглянуть на меня. Потом я вернусь к ним
Нет! со злостью, уверенно рыкнула я. Не вернешься!
Это было бы очень нечестно, несправедливо, жестоко Опасно! Очень опасно возвращать Брендона в храм, который мы ощутимо прижали благодаря его показаниям.
Не понимаю. Парень с интересом разглядывал меня, тогда как большая часть посетителей кафешки, сначала вздрогнув от моего рыка, убедилась, что ничего особенного не происходит, и снова занялась своими делами. Зачем я тебе нужен?
В смысле? Я озадаченно посмотрела на химеру. Тебя не вернут в храм по закону, понимаешь?
А где был этот закон раньше? с горькой жесткостью выдохнул Брендон.
Закон надо тыкать носом в несправедливость. Нахмурившись, я попыталась оправдаться: Никто ведь даже не подозревал о том, что творится в храме.
Химера на это лишь скептически скривился.
Конечно, насчет «никого» я сильно преувеличила. Скорее всего, много кто знал, только не те, кого волновала справедливость. А самое обидное, что, если бы обезьяны так издевались над подростками из кошачьих, их бы гораздо раньше призвали к порядку. Мы гораздо спокойнее относимся к дискриминации тех, кто от нас отличается.
Очевидно, Брендон думал примерно о том же, потому что, когда мы уже поднимались в полупустом лифте обратно в отдел, негромко произнес:
Мы ведь могли быть везунчиками, которых принимают сразу два рода, а стали изгоями, которых все презирают.
Да ладно, в школе можно огрести и за то, что ботан в очках, и за то, что голова кудрявая или цвет волос не такой, как у всех, тут же отреагировал Алекс. Уверенно, явно опираясь на собственный жизненный опыт. У него имелись по крайней мере два пункта из трех: кудрявая голова и редкий для барсов снежный окрас.
Может, и очки когда-то были. Конечно, для оборотней проблемы с глазами редкость, однако подобное встречается. А операции по устранению любых внешних дефектов делаются лишь после того, как тело полностью сформировалось.
Для того чтобы стать изгоем, совсем не обязательно быть химерой, закончил Алекс свою мысль.
И тут же двое едущих с нами молодых полицейских, оторвавшись от болтовни друг с другом, покосились в нашу сторону и настороженно замолчали.
Брендон насмешливо фыркнул. У него было такое лицо, словно он очень хочет пугануть эту парочку, так что пришлось незаметно погрозить ему кулаком.
Но пока я отвлеклась на химеру, Изильда, до этого сосредоточенно следящая за мельканием цифр, показывающих, на каком этаже мы находимся, с серьезным лицом выдала:
Это называется конформность. Стремление быть как все любой ценой, иначе затопчут. Так что, если попадешь в общество, где преобладают стадные животные инстинкты, придется или терпеть насмешки, или стараться не выделяться. Но, хвала Бастет, здесь у нас служат образованные оборотни, а не животные, правда, парни?
Я еле удержалась, чтобы не рассмеяться. Оба полицейских, презрительно-настороженно косящихся на Брендона, синхронно вздрогнули, едва поняли, что Изильда обращается к ним. Но к их счастью, лифт остановился на нашем этаже и мы вышли.
«Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться», уже в отделе, усаживаясь за свой стол, процитировала я древнего поэта. Но иногда все же лучше сбежать. Ты наполовину лев, нечего тебе делать с обезьянами!
Учитывая, сколько я должен знакомому злу, к незнакомому меня вряд ли отпустят, хмыкнул Брендон. Но я с радостью сбежал бы, если бы было куда.
Глава 9. Всегда лучше перебдеть
Эдик, мне внезапно понадобилась твоя помощь. Ближе к вечеру мы упорядочили все, что у нас есть, и начали пытаться сложить из имеющихся обрывков цельную картину массового убийства.
Польщен. Немного обиженно фыркнув, парень все же подошел и уселся на стул с другой стороны моего стола.
Адвокат по семейным делам вряд ли будет говорить с полицией без ордера, а прокурор вряд ли рискнет нам его дать. Улик у нас пока нет, одна голая вопящая интуиция. Так что задействуй свое обаяние, шарм, связи папочки, продай душу, но добудь текст завещания госпожи Антельсмейн. Весь, с постскриптумами и мелким шрифтом, на всякий случай уточнила я. Пусть Эдик надулся еще больше, но с его низкими умственными и высокими раззявистыми способностями лучше перебдеть. Это срочно, так что беги.
Проводив взглядом оскорбленного котика, гордо выплывшего за дверь, я подозвала к себе Алекса:
Озадачь полицейских, сядь им на хвост и понаблюдай за допросом Антельсмейна-младшего. Предъявить ему нам пока нечего, так что просто проследи за поведением, за его реакцией на сообщение о смерти бабушки ну и наводящие вопросы позадавай. Я подмигнула парню, но и с ним решила перебдеть: Только не спугни, пусть думает, что он вне подозрений! Улик-то нет. И поводов, кроме наследства, тоже нет.
Есть, шеф. Алекс, довольно засияв, тряхнул челкой и рванул прочь из отдела, на ходу переговариваясь по мобильному с начальником полицейского управления того района, в котором снимал квартиру внук госпожи Антельсмейн:
Здравствуйте, ФБР беспокоит. Мне нужна ваша помощь
А мы возьмем на себя самое трудное. Встав из-за стола, я выразительно посмотрела на Брендона, отложившего читалку, едва я начала активно озадачивать сотрудников.
Мы? Лениво потянувшись, как истинный представитель кошачьего рода, химера тут же склонил голову набок так, как обычно делают птицы, едва уловимым резким движением. И уставился выжидающе, чуть выдвинув при этом вперед подбородок. Львица во мне издала что-то типа хищного урчания перед прыжком. Изильда изумленно хмыкнула, тоже оценив эту странную смесь родовых признаков в одном оборотне.
Раздражает? сочувственно поинтересовался Брендон, быстро покосившись на девушку, но в основном глядя на меня.
Пока не поняла, ловко вывернулась я. Ты первый химера в моей жизни, так что я еще не определилась. Но скорее забавно.
Сверкнувшая на губах скептическая ухмылка означала, что мне не поверили. А зря. Я была озадачена и заинтересована как хищница, и мне действительно было довольно забавно как человеку. Раздражения я точно не испытывала. Может быть, переросла, может быть, уже воспринимала Брендона более-менее своим.
Так что мы возьмем на себя? уточнил химера, когда мы уселись в аэромобиль.
Общение с храмовниками, пробурчала я, стараясь не слишком демонстрировать свое недовольство. Ненавижу проводить допросы вне бюро, но тут требовалось учесть столько нюансов, что проще было скататься в храм самой, чем объяснять полицейским, что именно надо вытрясти из этих хитрозадых гадов.
Вообще, это дело было очень сложным даже не в плане расследования, а из-за кучи тонких моментов, в основном политических. Ведь наверняка у главного жреца есть связи где-то наверху, иначе бы ему не разрешили выстроить обезьяний храм на кошачьей территории.