Ты, указал пальцем на одного из мужиков Мутный, подойди сюда.
Тот не колебался ни секунды, бросил лопату, которая воткнулась в песок, и послушно приблизился к нам.
Здесь ещё остались эти уроды? спросил он его.
Нет, господин, тихо произнёс мужчина, опустив глаза в землю.
Пиздец, выпучил от удивления глаза наркоман. Мне нравится это место.
Сколько выживших осталось? подключился с вопросами я.
Три тысячи, господин, так же послушно ответил он. Половина сейчас в бараке отдыхает, если необходимо, мы можем выстроиться.
Значит так, немного подумав, решил я. Вы свободны, захватчиков больше нет, мы их всех убили.
Нам больше некуда идти, господин, вместо благодарности, человек упал на колени и попытался ухватить меня за ноги. Не прогоняйте нас, пожалуйста.
Блять! Отъебись нахуй! я моментально отпрыгнул от него.
Смешанные чувства я сейчас ощущал. В первую очередь стало стыдно за него, словно это я сейчас ползаю перед кем-то на коленях. Одновременно накатила брезгливость, несмотря на то, что прошлое напрочь выбило из меня отвращение к чему-либо. И испытать его сейчас, казалось чем-то необычным, странным.
Чтобы остановить этот балаган, пришлось ударить мужика ботинком в лицо. Сработало сразу. Он угомонился и, не поднимаясь с коленей, отполз в сторону. Жалкий, грязный у меня и грамма жалости к нему не возникло. Даже опустившись на самое дно, я никогда не вёл себя так.
Судя по лицам тех, кто сейчас стоял неподалёку, они ощущали примерно то же самое, отвращение к этому червю. Вряд ли хоть кто-то пожелает заступиться за такого.
Старший кто? наконец до меня дошло, что мы не с того начали.
Кузьмич смотрящий у нас, отозвался мужчина неподалёку.
Он как раз сидел на мешках с песком и спокойно курил, глядя на происходящее.
Позови, сухо попросил я.
Мужик молча кивнул и, отбросив в сторону самокрутку, сплюнул и двинулся в сторону трёхэтажного здания.
Оно ничем не отличалось от тысяч точно таких же по всей стране. Обычно в подобных располагается что-то административное: библиотеки, различные службы, их конторы или кассы, собирающие коммунальную мзду. Это принадлежало конторе какого-то предприятия.
Оккупанты устроили на его территории концентрационный лагерь.
В мире больше не осталось закона, способного осудить за такое. Нет ни трибунала, ни международной Европейской конвенции. Лишь совесть командира способна остановить беспредел.
Но бывает так, что он и есть самый главный отморозок, моральный урод, который получает удовольствие от страдания других. И в истории таких личностей хватает, притом не только в армии фашистской Германии. А сейчас пришло самое время для всей этой грязи и гнили, что притаились в человеческих душах.
Вскоре станет ещё хуже. Придёт зима, холод, а урожая нет, огороды заброшены, да и что толку с этой земли, если за отсутствием солнца даже сорняки желтеют прямо на корню.
Надежда лишь на запасы, что делало государство в преддверии апокалипсиса. Ведь где-то должны оставаться склады госрезерва, бункера гражданской обороны.
И кто бы что ни говорил, но к власти дураки не приходят. Жадные да, подлые само собой, но идиотов там нет. Потому большинство таких запасов хранится далеко за пределами стратегически важных городов. Москва и другие крупные населения пали, там не осталось ничего, кроме смерти. Зато где-то за их пределами и границами спрятались секретные склады с продовольствием.
Вот только никто и понятия не имеет, где всё это находится. А даже если отдельная кучка людей сможет отыскать нечто подобное, то ни за что не поделится с ближним. Будут наблюдать за тем, как подыхают в соседнем селе, как те пожирают трупы более слабых, а затем и друг друга, но и на километр к своему добру не подпустят.
Это ты меня звал? выдернул из раздумий чей-то голос.
Ты Кузьмич? уточнил у него я.
Ну допустим, сурово ответил тот.
Этот мужик мне сразу понравился. Нет ни грамма страха в глазах. Говорит уверенно, так может себя вести человек, некогда наделённый властью. Может быть, он когда-то работал в полиции или был военным, потому как манера поведения очень похожа. Выправка, скудность в движениях, он и не боится нас и вот же момент понимает: мы сила, с нами лучше считаться. Для меня эти ощущения были новы и непривычны.
Допустим, бля, буркнул Мутный. Хуй в стакан опустим.
Ебальник захлопни, сухим тоном одёрнул его я и вновь обратился к старшему. Давно вы так?
Нам хватило, ухмыльнулся Кузьмич. Теперь как бы хуже не стало.
Не станет, уверенно сказал я. Там дальше по трассе ещё два грузовика стоят и джип. Всё это слегка трупами припорошило, отправь людей, пусть перегонят технику.
А сами чего? прищурился тот.
Не научились, пожал я плечами. Ни разу в жизни машину не водил.
Фтсиу, Серёг, Никит, махнул рукой Кузьмич, подзывая ребят, что помогали с блоками. Возьмите ребят и грузовик, там дальше по дороге техника осталась, сюда её пригоните.
Не вопрос, кивком согласился Сергей и поспешил выполнить указание.
Дальше что? спокойно спросил меня смотрящий.
Хуй знает, пожал я плечами. Не поверишь, но я впервые город от захватчиков освободил.
Тогда думай, чем людей кормить собираешься, тут же нарезал мне задачу он. Здесь запас продовольствия на месяц есть, но ты должен понимать, что три тысячи человек сжирают тонну еды в сутки. И это я тебе самый хуёвый расклад озвучил. Оккупантов больше нет, так что скоро народ очухается и начнёт требовать улучшения качества жизни.
Есть какие-нибудь намётки? поинтересовался я. Может, склады какие рядом или ещё чего?
Там, немного севернее, ближе к Владимиру, ещё войска встали, продолжил перечислять проблемы Кузьмич. И это не та жалкая горстка, что вы здесь перебили. Если в течение ближайшего часа они не услышат отчёт по радиосвязи жди гостей.
У них жратва есть? повторил я свой вопрос.
Может, и есть, пожал плечами тот, а может, и нет. Но снабжение наверняка работает, иначе они давно друг друга жрать начали бы.
Сколько там людей? спросил я.
Бригада, около трёх тысяч, ответил Кузьмич, полностью подтвердив мои догадки о своём прошлом. Здесь рота стояла, примерно в три сотни рыл, они собирались к югу армию перебрасывать. Там вроде как с другими объединятся и глубже в страну пойдут.
Откуда знаешь? уточнил я.
Базары слышал, усмехнулся он. Какая разница? Ты что, собрался с ними воевать?
Хуй знает, пока не решил, неопределённо ответил я. Не могу понять, надо оно мне или нет.
И от чего зависит твоё решение? искренне заинтересовался Кузьмич.
А у тебя никак интерес есть? принял я игру в вопросы.
Допустим, спокойно произнёс тот. Мне не очень нравится быть рабом. Я понимаю, что всегда был где-то рядом с таким положением, но то, что происходит сейчас, слишком
Я не патриот, мне по хуй, честно признался я. Даже если вас всех завтра убьют плакать не буду.
Что тебе нужно? перешёл на язык торга он.
А почему ты так уверен, что мы поможем? усмехнулся я. Нас всего четверо, а там бригада, плюс наверняка техника, оружие.
Ты ведь маг, правильно? не моргнув глазом, выдал Кузьмич свои догадки. Вот и у этих был такой. Когда они впервые под Владимиром встали, наши войска со стороны Коврова целую дивизию на защиту отправили. Вся там легла, без остатка. А после этот маг здесь обосновался, всё в учёного играл, опыты на нас ставил.
Сдох он, сделал я попытку донести до смотрящего хоть какую хорошую новость. Примерно за сорок минут до того, как подкрепление пожаловало.
Это не он, покачал головой Кузьмич. Ты убил лишь младшего помощника, которого он оставил следить за порядком.
Тогда зачем тешить себя надеждой на спасение, если дела обстоят так, как ты говоришь? поинтересовался я.
Потому что я лучше подохну, чем буду жить вот так, развёл он руками. Если ты нам поможешь есть хоть какой-то шанс, без тебя большинство из нас снова окажется в той же ситуации уже к вечеру.