Она так и не заговорила со мной о маге, зато всю дорогу сверлила злым, ревнивым взглядом. Будто я нарочно полезла к высшему знакомиться.
Утомленная богатым на впечатления днем, я едва не валилась с ног. Не терпелось оказаться в шатре, накрыться с головой одеялом и хотя бы на несколько часов забыться, исчезнуть из этой реальности.
Хорошо бы.
Увы, мечтала я зря. Первое, что заметила еще на подъезде, это открытое ландо, запряженное двумя вороными жеребцами под цвет повозки. А потом увидела и высшего, о чем-то беседовавшего с бледной мадам Леттис.
При виде мага Истер просияла:
Милый! Не думала, что ты сегодня заедешь. Сунув мне в руки бутылку, спрыгнула на землю и нетвердой походкой направилась к полицейскому.
Тот обнял ее, от души чмокнул в губы. Однако взгляд его в этот момент блуждал по моему лицу, рукам, всему телу. Сейчас на констебле не было униформы. Ее заменил серый костюм-тройка и элегантное, распахнутое на груди темное пальто с пелериной. На голове блестящий цилиндр, идеально сочетавшийся с верхней одеждой, в руках трость.
Почему-то от вида последней меня зазнобило.
Улыбнувшись сквозь смоляные усы, маг распорядился:
Дорогая, раздобудь-ка нам вина. Только не то паршивое пойло, что мы пили днем, а что-нибудь поприличнее. А я пока, при звуке его голоса сердце в груди болезненно сжалось, потолкую с твоей хм, горничной.
Квинтин! вспыхнула актриса и метнула в меня яростный взгляд.
Лучше б на своего любовника так смотрела.
Иди, повторил тот более холодно и резко. И вы тоже, мадам Леттис, уже гаркнул он, заметив, как женщина шагнула было в мою сторону.
Жестом велев мне поторапливаться, скрылся за темным пологом.
Глава пятая
Значит, подарили. Высший не спеша, явно испытывая на прочность мои нервы, обошел меня по кругу. Оценивал и присматривался, гадая, достойна я его внимания или нет. Остановившись сзади, так близко, что было слышно его дыхание, приступил к допросу: И давно ты с ними?
Сглотнув образовавшийся в горле комок, тихо проронила:
Четыре месяца.
А до этого? У кого была?
Я молчала, понимая, что врать бесполезно. Он и так уже все понял, а если даже нет, то сейчас поймет. Стоит только ослабить шнуровку и приспустить с плеч платье
Маг не стал настаивать на ответе. Будто уловив ход моих мыслей, стащил с меня видавшую виды шаль, доставшуюся мне от Кори. Не беспокоясь о сохранности наряда, резко дернул за ворот. Я вздрогнула от такого обращения, ветхая ткань жалобно затрещала и сдалась, не выдержав столь грубого посягательства.
Как интересно Нет метки. Как такое возможно, куколка? горячее дыхание опалило кожу.
Я поморщилась от слишком терпкого, тошнотворного запаха одеколона. Хорошо, что в тот момент высший не видел выражения моего лица. Думаю, оно бы ему не понравилось.
Мужчина провел пальцами по тому месту, где должно было стоять магическое клеймо. А потом с явным недовольством спросил:
Почему я не чувствую твоего запаха?
Все из-за зелья, с трудом выдавила из себя.
Маг усмехнулся:
Умно. Ледяные пальцы соскользнули с плеч. Я облегченно выдохнула, радуясь короткой передышке. И долго они планировали поить тебя этой дрянью? Не вздумай принимать его завтра!
Полицейский отошел в сторону. К небольшому складному столику, заменявшему Истер и туалетный, и обеденный. Ухватился за горло немалых размеров бутыли на дне ее еще плескались остатки вина.
Завтра? Я искоса наблюдала за магом, не решаясь повернуться и встретиться с ним взглядом.
Завтра, куколка, у нас с тобой будет свидание, просветил меня констебль и несколькими жадными глотками опустошил бутылку.
В отличие от Истер, я не умела прятаться за маской и скрывать свои чувства. И сейчас все эмоции, которыми так жаждал поживиться высший, проступили у меня на лице.
Или, в три шага преодолев короткое, разделявшее нас расстояние, он снова приблизился, потянул за завязки чепца и, небрежным движением отправив его на пол в компанию к шали, пропустил мои волосы сквозь пальцы, как вариант, я могу арестовать тебя. А также Тауруша и всю его шайку за то, что укрывали беглянку. Как думаешь, что станет с малышкой Эвой без папочки? А с тобой? Так не терпится быть проданной с молотка? Или, может, мечтаешь потрудиться на фабрике?
Высший провел рукой по моей щеке. Возможно, в его понимании это была ласка, в моем же изощренная пытка. Не сумев совладать с собой, дернулась, попыталась отстраниться. Каждое его прикосновение, каждый вожделенный взгляд вызывали во мне отвращение. Панику. Почему-то казались знакомыми, а оттого еще более пугающими. Словно все это когда-то уже со мной происходило. Возможно, в каком-то чудовищном, давно позабытом сне.
Который вдруг стал явью.
Или я сохраню твой секрет, и мы останемся друзьями. Близкими друзьями. Что выбираешь? закончил полицейский шантаж на мажорной, с его точки зрения, ноте.
Выбираю? По-моему, выбора-то как раз мне и не оставили. Или арест и рабство, или роль бессловесной игрушки, временного развлечения для этого мерзавца. Другими словами, все то же рабство.
Мысли метались, словно пойманные сачком мотыльки. И среди них ни одной путной, способной указать выход из безнадежного положения.
Ива-а-а, темно-зеленые глаза полыхнули нетерпением. Выбирай: или редкие встречи со мной (Тауруш не так уж и часто приезжает к нам в гости), или тюрьма. Для всех вас.
Интересно, Истер он тоже отправит за решетку, если я не соглашусь прыгнуть к нему в постель?
И не бледней так. Вот увидишь, тебе понравится, самодовольно пообещал высший.
Сомневаюсь
Сколько тебе лет?
Двадцать.
Ну вот, уже большая девочка, проговорил маг с такой интонацией, словно упрекал меня в неуместном страхе. Ну так что, Ива, мы договорились?
Кивнула, понимая, что согласие это еще и отсрочка, возможность выиграть время, чтобы все хорошенько обдумать. Скажу «нет», и уже сегодня буду ночевать в камере.
Мы все будем там ночевать.
Умница. Полицейский достал из кармана какую-то бумажку и сунул ее мне в руку, заставил сжать непослушные пальцы и только потом отпустил. Явишься завтра вечером вот по этому адресу. Попросишь господина Квинтина Торсли. И повторяю, пока ты здесь, не вздумай больше пить эту дрянь. Я хочу ощущать твои эмоции.
Кончиками пальцев приподняв за подбородок, маг заглянул мне в глаза и, прочтя в них что-то, что ему явно понравилось, довольно усмехнулся.
А теперь иди, куколка. Мне еще нужно поговорить с Истер.
Просить дважды не было необходимости. Подхватив с пола шаль, я выскочила на улицу, кутаясь на ходу, и едва не сбила с ног подслушивающую актрису.
Пунцовая от ярости, она уже готова была наброситься на меня с кулаками. К счастью, расправе помешал вовремя подоспевший Тауруш. Мне он велел идти к костру, а Истер умасливать своего любовника.
Прошипев проклятия, актриса шмыгнула в шатер. Не прошло и минуты, как оттуда послышались истошные вопли и истеричные угрозы прибить и меня, и его. Если посмеет еще хоть раз только посмотреть в мою сторону.
Я даже понадеялась, что господин Торсли сейчас плюнет на свою затею, лишь бы угомонить эту психопатку. Но, как вскоре выяснилось, плюнул он на нее. По крайней мере, прощались они холодно. Полицейский на Истер даже не смотрел, а она давилась злыми слезами.
Ландо быстро поглотила ночь, и на поляне, ставшей нам временным приютом, воцарилось безмолвие. А может, это я сидела возле костра как оглушенная. Потому как не слышала ни треска поленьев, пожираемых жарким пламенем, ни порывов ветра, клонившего к земле шапки цветов, из которых мы с Эвой сегодня плели венки. Губы мадам Леттис по-прежнему шевелились; кажется, она не переставала причитать и жаловаться на несправедливость судьбы, коварно подкинувшей им пришлую, то есть меня.