Много посланий. По всей Эмао, везде. Почему ты так интересно, Аудрэй? Заклющёний не интересно никогда послания дети. «Аурум» думать это наш язык, всегда уничтожать.
Не переживай, я не собираюсь ничего портить в вашем святилище, успокоил я аборигенку, после чего обратился к искину: Шиц, что скажешь?
Неизвестный, мёртвый язык, Кэп. В моей базе данных о нем нет. То, что рассказала местная, какая-то местная легенда. Среди некоши нет подобных сказаний.
Сколько, говоришь, прошло лет, как обнаружили туманность?
Официально туманность Альфа-1 открыта двести стандартных лет назад автоматическим кораблём-разведчиком корпорации «Аурум». А уже через сто лет на рынок содружества поступили первые препараты, созданные на основе мутагена.
Хм. А про меня известно, сколько лет я находился на той космической станции? До обнаружения, разумеется.
Кэп, таких данных, скорее всего, нет даже в главном информационном хранилище корпорации «Аурум».
Аудрэй, скоро нужен еда, я голодный. Надо ловить току-току и просить Эмао его жизнь.
Не, ловить мутантов, даже фиолетовых, это без меня, я поднял руки в отрицательном жесте. Хочешь фиолетовую зверушку заточить, сама на неё и охоться.
Ты давать мне острый нож? поинтересовалась синекожая.
Ага, восемь раз. Я тебе давать, а ты уходить и не возвращаться. Шиц, она не загнётся, если я дам ей часть рациона?
Нет, с ней ничего не случится, некоши могут употреблять в пищу ИРП без вреда для здоровья.
Слава Бахусу, обрадовался я. Слышала, страдалица? Сейчас накормлю тебя вот такенной вкуснятиной. И убивать никого не придётся. Здорово, правда?
Ваш трава невкусный. Как вообще мужчин может есть такой гадость? Бе! девушка забавно сморщила лицо, словно во рту у неё была крупная долька лимона. Но я согласна, давай свой трава.
Вскрыв клапан одного из боковых карманов на рюкзаке, я извлёк початую бутылку с витаминизированным напитком и упаковку рациона. Вскрыв её, переломил прессованный пищевой концентрат пополам и одну часть протянул девушке:
Приятного аппетита.
Синекожая красавица повертела в руках кусок серой плитки и с ожиданием уставилась на меня. Я, собрав всё свое мужество в кулак, решительно впился зубами в ИРП, оторвал крупный кусок и принялся жевать. Через пару секунд понял, что не ощущаю никакого вкуса, и чуть не выплюнул единственную пищу, которую способен усвоить мой желудок. Отщёлкнул колпачок на баллоне с жидкостью и сделал пару глотков. Пища мгновенно заиграла вкусовыми красками. Жжёная резина, мел, пересоленное горелое мясо всё это показалось бы невероятно вкусным, если сравнивать с концентратом.
Вот суки! выругался я, с трудом проглотив пережёванную пищу. Да за такое надо расстреливать на месте. Шиц, как можно это жрать?
Я не могу ответить на данный вопрос, так как не подключён ко всем твоим органам чувств. Ко мне от твоего тела поступает только зрительная и звуковая информация.
Ты издеваешься? проворчал я и сделал ещё один глоток жидкости, чтобы смыть вкусовые ощущения. Повернувшись к спутнице, спросил: Пить будешь?
Нет, Аудрэй. Вода чужак плохой, как моча дохлый вука-вука. Моя жалеть тебя, каждый раз хлебать такой гадость.
Девушка с невозмутимым лицом сжевала свою половину плитки, а затем спустилась к реке и у меня на глазах напилась из неё чистой, свежей, прохладной воды, зачерпывая ладошкой. Я, люто завидуя и давясь мерзкой на вкус слюной, догрыз сухпай и запил его несколькими большими глотками жидкости из баллона. Всё, в ближайшее время не должен сдохнуть от голода и жажды.
Шиц, если местные могут есть концентрат, может, и нам можно пить местную воду? Ну, прокипятить её, или ещё чего. Дышать я могу, и здешний воздух здесь не вызывает у меня раздражения слизистой.
Кэп, в моей базе данных нет информации по этой теме, уклончиво ответил искин. Вот же вражеский шпион, на любой неудобный вопрос один ответ нет информации.
Аудрэй, помочь! голос некоши отвлёк меня от неприятных размышлений. Синекожая красотка зачем-то углубилась в густые заросли кустарника, из которых торчала только её голова, и оттуда махала мне рукой. Вот же неугомонная, что она там нашла?
Надо поднять, моя мало сил. Нужен уно, мужчина, девушка указывала на довольно большую, массивную дверь, закрывающую вход в какой-то погреб. Это место для отдыха. Скоро малая ночь, голова болеть.
Ухватившись одной рукой за верёвочную петлю, я поднатужился и поднял створку. В лицо тут же пахнуло ароматными травами. Сразу накатили воспоминания из детства сеновал, ночь, девки
Аудрэй, я спускаться первая, ты после, закрывать за собой крышка. Переждать ночь, потом приходить охотники, твоя благодарить. После ты свой дорога идти, а дети Эмао свой, сообщила мне Мария, уже находясь внутри тайного укрытия.
Спускаться вниз не хотелось. Я вообще против подобных замкнутых мест, имелись у меня неприятные воспоминания. Да и сейчас чуйка прямо взвыла о приближающихся неприятностях.
Слушай, раз тут имеется убежище, значит, ты в безопасности, верно? произнёс я, не сделав и шага вниз.
Да, моя ничего не угрожать, раздалось снизу. Аудрэй спускаться, получать благодарность от Маньриука.
Эм Что? растерялся я. Такого недвусмысленного предложения я не ожидал.
Твоя говорить, ты хороший уно, даже без току-току. Моя не верить, твоя доказать, что сильный мужчина. Мария выглянула из убежища, прикрывая ладонями свою аппетитную, обнажённую грудь. Вот чертовка, с козырей зашла. Ещё этак облизнула свои пухлые губки розовым язычком. Моя видеть, как ты смотреть на меня. Моя понимать и хотеть отблагодарить.
Топот ног, матерные крики, свист игл. Несколько сильных ударов в спину сбили меня с ног, швырнув прямо в люк. Я успел лишь ухватиться за край проёма рукой, благодаря чему упал не головой вниз, а ногами, при этом больно ударившись правой голенью. Как не налетел на Машу и не треснулся головой, ума не приложу. Шипя от боли, склонился, чтобы растереть ушиб.
Плохие чужаки! раздалось прямо у моего уха. Аудрэй, я не хотеть попасть к ним!
Прячься, дура! прошипел я сквозь зубы, пытаясь одновременно подняться, осмотреться и принять хоть какое-то решение. Здесь есть тайник?
Моя не знать! пискнула Мария, ухватив меня за руку. Её полные груди почти касались моего лица. Чёрт, в другое бы время
Туда, под кровать, живо! шёпотом приказал я, указывая на деревянную лежанку. Шевелись, я сказал!
Наверху продолжали раздаваться ругань, шелест выстрелов и крики боли. Кто-то орал, что суки прострелили ему руку, кто-то просто ревел раненым медведем. Но главное пока никто не спешил лезть в схрон.
Подхватив валяющийся на земляном полу топик девушки, я бросил его хозяйке, уже забившейся под лежанку. Двумя ударами тяжёлых ботинок сломал опорные палки, выполняющие роль кроватных ножек. Лежанка тут же завалилась, полностью накрывая синекожую, но я решил, что этого мало, собрал какие-то шкуры, солому и набросал поверх укрытия.
Маша, что бы ни случилось, сиди там и не отсвечивай! Молча сиди, поняла?
Моя понять! раздался из-под кучи мусора тонкий писк.
Я сказал молча! рыкнул я на девушку, и та тут же притихла.
Достав из кобуры игломёт, я медленно двинулся к выходу, направив ствол на дверной проём. Это надо же, когда падал, умудрился дёрнуть крышку, и она захлопнулась. При этом сквозь широкие щели меж досок можно было наблюдать за тем, что происходит снаружи.
Стрельба, крики всё утихло в течение пары минут. Слышались лишь разговоры на знакомом мне языке содружества. И, похоже, я понял, что здесь только что произошло.
Эй, заключённый! Не стреляй, свои! обращались явно ко мне. Отозваться? А если на голос стрелять начнут? Нет, подождём, что дальше будет.