Что ж мне пора Валера быстро и решительно вышел за дверь.
Родители, проводив сына, ушли в комнату и вновь преклонили колени.
Господи, дай ему еще возможности и время для спасения плакала мать.
Прошу Тебя, Господи, дай ему время! молился отец.
Валера быстро и решительно удалялся от дома. Он знал, что не может вернуться и жить в нем, пользуясь как прежде этим миром и радостью дружной семьи, не изменившись и не отказавшись от порочной жизни.
Да уж послушай, как я играю! В моих мозгах сейчас совсем не музыка скорее сплошной ритм бешенный ритм усмехнулся Валера, сев в машину и вспомнив просьбу сестренки, затем задумался и тихо произнес наверное действительно что-то во мне отмирает да уж, ценитель классической музыки и сложных импровизаций слушает ширпотреб я действительно меняюсь он помолчал и вскинул голову ладно, я всегда смогу вернуться знания и вкус не меняются до конца
Валера тронулся, но на сердце лежала тяжесть. Впервые за время жизни вне дома он ощутил тоску по дому, по домашнему теплу и любви, он начал уставать от разгульной и пустой жизни, так много обещавшей, но так мало давшей. Впервые парень сравнил жизнь до ухода из дома и из церкви и то, что получил сейчас и на удивление прежняя жизнь теперь казалась ярким светлым лучом в его жизни.
«Да уж за что боролся, на то и напоролся! усмехнулся мысленно парень а где обещанная свобода скорее я чувствую себя как в западне куда ни кинься решетка. Он задумался, затем горько усмехнулся и все же я еще не дозрел, чтобы отказаться от кайфа получать любую женщину, которую хочу Наверное, это похлеще наркоты Лучше бы я не пробовал этого! Жил бы спокойно как все в церкви».
Получив деньги на питание, Валера понимал, что их нужно экономить, чтобы дожить до зарплаты и не стоит идти в бар, по крайней мере сейчас, но он уже не мог быть один. Как ребенок, добравшийся до запретного шоколада, он не мог остановиться вовремя, даже когда к горлу подступала тошнота. В тот же вечер Валера вновь оказался в баре
Грустно, словно подводя черту, закончил рассказчик. Вечер закончился. Сегодня почему-то никому не хотелось петь перед концом собрания. Даже вопросов не задавали. Расход был тихим и грустным. Многие из слушателей вспомнили своих близких и родных, также стремящихся во тьму.
Илья попросил одного из старцев, присутствующих на собрании попросить благословения на расход.
На следующий день рассказчик начал довольно бодро. Он решил не рассказывать два дня подряд только о грустном. После общего пения и молитвы, предложил:
Прежде чем продолжить вчерашнюю историю, я хотел бы рассказать немного о нашем руководителе, о его юности, вы не возражаете?
С удовольствием послушаем послышались голоса.
И Илья продолжил свое повествование:
Глава 10
Прошлое руководителя группы. Первые откровения и видения.
Шагая домой после библейского часа и разговора с Инной, Александр вспомнил молодость, невольно проведя рукой по копне седых волос. Седина осталась как память о прошлом, которое нельзя забыть. Сегодня, в разговоре с Инной Александр вновь вспомнил о духовном мире. Говоря о духовном мире, мужчина не бросал слов на ветер, он действительно отличал людей, порабощенных духами зла от одержимых.
Память унесла Александра на много лет в прошлое, когда стоя на коленях перед раскрытой на столе Библией, он молил Бога открыть ему Писание. В то время Библия не открывалась молодому человеку во всей полноте. Саша чувствовал глубину слов Бога, но не мог ее понять и молился с постом о том, чтобы Бог Сам открыл Свое Слово ему.
В тот вечер, заканчивая очередной день поста молитвой, Саша не вставая с колен, прочел слова: «потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной»11.
Господи, но причем здесь брань, причем здесь война?! удивленно прошептал Саша я прошу не войны, я просто хочу понимать Твое Слово, слышать Твой голос и отличать его от остальных голосов: от собственных чувств, от настойчивых мнений окружающих и всего остального!
Он на мгновение закрыл глаза, затем открыл их. Перед глазами все поплыло. Мебель, стены вдруг показались призрачными, нереальными. Сквозь физическую реальность проступила иная, духовная реальность и Саша испугался. Он не понимал, что происходит? Его тело тихо стояло на коленях у стола, на котором лежала раскрытая Библия, но душа словно прошла сквозь тонкую невидимую пелену, отделяющую мир вещей от мира духов. Он вдруг увидел вокруг себя серые уродливые тени и в первое мгновение испугался.
Саша схватился обеими руками за края стола и оглянулся. Светлый провожатый, стоявший за спиной, был удивительно прекрасен и спокоен, и парень через несколько минут тоже успокоился и присмотрелся к тому, что происходило вокруг. Здесь стены домов и сама поверхность земли казались призрачными, пространство наполняли духи как серый туман. Александр вспомнил текст из Откровения Иоанна: «И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним»12.
«Так вот оно обиталище духов тьмы! ужаснулся он оказывается, далеко ходить и не нужно было. Вот она, та самая брань!»
На поверхности земли сумрак напоминал серый туман, но чем ниже опускался взгляд, тем темнее и холоднее становился мрак. Здесь он был, словно осязаем. Странное смешение мрака, холода и огня. А где-то там, в самой глубине бушевало пламя, которое жгло, но не грело. Оттуда доносились стоны огненных существ. Являясь огненными по сути своей13, они не сгорали в огне, только лишались возможности действовать. Пламя сковывало их. Злоба и ненависть, горящие в их глазах говорили громче слов о пламени, бушующем в них, но даже словами существа не могли выразить свои чувства и от того пламя внутри разгоралось еще больше.
Саша не мог объяснить, как он может видеть выражение этих глаз, но видел так ясно, словно они были в двух шагах, осознав, как относительно пространство и время в этом мире прозрачных личностей.
Подняв голову, Саша невольно улыбнулся, и покой наполнил его душу. Вверху, мрак исчезал, и от одного края земли, до другого, разливался свет. Недалеко от поверхности земли, там, где свет соприкасался с сумраком, находилась большая часть людей. Тела людей ходили по земле, но души одних парили чуть выше, ближе к свету, души других, также не отрываясь от их тела, напротив, уходили в мрак и огонь преисподней.
Присмотревшись пристально, Александр заметил, что серую мглу прорезают ясные лучи света. Луч света спускался с неба и как пуповина соединял сердце человека со светом неба, освещая также и его лицо. Парень узнал многих из своей церкви и из различных других церквей. Люди находились в центре светлых как прозрачная пленка света тоннелях, по которым могли спускаться вниз или подниматься вверх, своими «тоннелями» прорезая «слои» света и тьмы, неба и ада.
«Да, не зря говорят, что в людях есть божественное начало отметил про себя мужчина.
Но спустя лишь минуту, его убежденность в добром начале человеческой натуры дала серьезную трещину. Он обратил внимание на то, что души всех людей тихо спускались вниз, в мрак и холод. И лучи света, соединявшие сердца людей с небом сияли не над всеми, но лишь немногие имели соединение со светом. Несмотря на лучи света некоторых, не было ни одного человека, кто не опускался бы вниз14. Рассмотрев тех, кто находились ближе, Александр заметил, что темные пятна на душах людей, живые. Духи земных пороков как рыба-прилипала присасывались к душам людей, стараясь слиться с ней и стать неотличимыми от самой души. Именно эти «пятна» как груз тянули их вниз. Чем больше «пятен» тем ниже опускалась душа. Слои ада от «сереньких» и сколько-то возможных для существования спускались до полного мрака, огня и муки, жизнь в которых казалась совершенно невозможной. Некоторые из тех, над кем сиял луч света, осторожно, словно невзначай пытались ускользнуть от него, пряча от света свои «пятна».