Что эта за кошка? Где ее хозяин? Зачем ей понадобился спирт? Хотя на последний вопрос ответ напрашивался сам собой.
С этими мыслями я переступил порог отделения и направился в ординаторскую. Там я застал одну только Ирванну.
Ну как вам на демонологии понравилось? спросила она меня своим тихим голосом, как только я вошел.
Да, очень красивое отделение, я решил не распространяться ни о предложении сэра Анхеля, ни о том, что я открыл имя своего духовного оружия, этой женщине это знать ни к чему.
Что сказал вам заведующий?
Поблагодарил за участие во вчерашнем инциденте, я решил ответить именно так, пусть знает что хоть где-то оценили мои старания.
Ну ладно, сейчас сделаете обход, потом напишете истории, все понятно? голос Ирванны был еле слышен.
А в какой палате сделать обход? поинтересовался я, доставая из своей сумки записную книжку.
Не палаты, всего отделения, вам что-то неясно?
Неясно было многое Во-первых, не похоже, чтобы Ирванна собиралась идти вместе со мной, значит, об образовательном процессе можно забыть, а я ведь только месяц назад получил диплом, во-вторых, все отделение это как минимум сорок или пятьдесят пациентов. Когда я успею обойти столько народу? Ведь каждого надо подробно опросить и осмотреть, я же впервые вижу этих больных Тем не менее по ее виду и тону ее голоса я понял, что и взывать к голосу разума бессмысленно. Я вышел в коридор.
Так, надо выдохнуть. Начну с первой палаты, где лежат самые тяжелые больные. К сожалению, знаний из медицинского института хватило на пять минут осмотра и общения с первым же больным. Я совершенно не понимал, что к чему, симптомы и методы исследования громоздились у меня в голове. Самое страшное, что я понимал, что мое замешательство было видно больным, я все время ловил их предвзятые взгляды. Когда я закончил, было уже время обеда и мое состояние было очень близко к нервному помешательству. Еле-еле переступив порог ординаторской, заметил, что врачи уже давно собрались и что-то возбужденно обсуждали. До меня донеслись обрывки фраз: «Взрыв у алхимиков? Это ужасно, слава богу, никто не пострадал» Ого, вот это проблемы. Надеюсь, никто не узнает, что я к этому косвенно причастен. Хотя во всем виновата эта кошатина. Вот только найду ее и того очкарика, я им обоим задам!
А, Дориан! приветливо улыбнулся мне Александрион. Ты как раз к обеду. Слышал, что случилось у алхимиков?
Мне пришлось изобразить искреннюю заинтересованность и выслушать историю о том, что случилось в лаборатории. Хорошо хоть меня никто не подозревал. Официальные слухи сводились к тому, что произошел взрыв при приготовлении какого-то сложного зелья. Обед прошел весело. А после, когда все разошлись, я остался один на один с Ирванной. Доложив ей о состоянии больных, я, конечно, не смог избежать вопросов, на которые я просто не знал ответов. И это было ужасно. Я чувствовал себя так, как будто вообще не учился медицине
Глава 3
Большая конференция
Наступил четверг, уже неделю я работал в отделении нейропатологии в больнице святого Николая города Питерфорт, и эта неделя была просто кошмарной. И если в начале мне казалось, что инцидент с демоном и неприятности в лаборатории это самое ужасное, что может произойти со мной на рабочем месте, то я жестоко ошибался. Самое ужасное ждало меня впереди. Помимо обходов всего отделения, к которым я в общем-то привык, в мои обязанности входило писать дневники наблюдений в историях болезни. Дневник наблюдения представляет собой недлинную запись о ежедневном состоянии больного. В идеале эти записи должны отражать динамику состояния пациента. Согласитесь, ничего сложного И я так думал. Вся беда в том, что в отделении нейропатологии больницы святого Николая дневники врачами писались в день выписки пациента, что неправильно и с юридической, и с профессиональной точки зрения. А теперь представьте, что я получил пятьдесят историй, в которых дневники не написаны с момента поступления, а пациент лежит в отделении около месяца! Страшно, правда? К тому же я не очень хорошо ориентировался в заболеваниях, поэтому мои дневники не отражали в полной мере ту положительную динамику, которую хотел видеть доктор. И Ирванна заставляла меня переписывать все по новой. В общем, это было ужасно, всю эту неделю я задерживался на работе допоздна и приходил домой очень усталым. А дальше ужин, сон, и все по новой. Хотя я не жаловался, ведь я все время осознавал что помогаю другим. Несмотря на то, что меня здесь никто ничему не учил, все-таки кое-что я знал. Поэтому постепенно выросла уверенность при обходах, и больные уже относились ко мне как к настоящему врачу.
Итак, наступил четверг, а по четвергам в больнице всегда проходила большая конференция, на которой подводились итоги недели и врачами больницы или приглашенными специалистами читались лекции на разные медицинские темы. Поэтому утро четверга обещало внести разнообразие в повседневную жизнь. Придя в отделение раньше всех, я отправился сразу в конференц-зал больницы.
Конференц-зал больницы святого Николая представлял собой нечто особенное. Это было огромное помещение, которое располагалось в мансарде с огромными стеклянными стенами на западной стороне. Ряды кресел для врачей располагались в виде амфитеатра вокруг огромного раскидистого дерева, которое росло прямо из пола. Его могучий ствол заканчивался пышной кроной, которая уходила под потолок. У основания великого древа располагались три кресла, в центре для главного врача, а по бокам для его заместителей. Ходили слухи, что это дерево посадил сам святой Николай, и мне думается, что это было не лишено смысла, ведь это дерево всегда оставалось вечнозеленым. К тому же оно не росло дальше, ведь больница стоит уже сотню лет, а дерево осталось таким же, как и было раньше. Поэтому, когда я вошел в конференц-зал, я не мог не полюбоваться на это чудо природы. Но все-таки время неумолимо приближало начало собрания врачей, и надо было занять место. В больнице святого Николая города Питерфорт для каждого отделения отводилось свое место в этом зале. Нейропатологи занимали самые последние ряды в центре зала напротив входа. Впереди нас сидела нейрореанимация. Правый фланг отводился жнецам, чуть ниже справа сидели травматологи, гравидологи, и в самом низу приемный покой. Слева верхние ряды отдавались экзорцистам, и лекатерапевтам, и всем остальным. Места в центре, кроме нейропатологов, предназначались хирургам. Я занял место в центре и как можно выше, насколько это было возможно в пределах отведенных мне рядов. Во-первых, я не хотел лишний раз попадаться на глаза главврачу, во-вторых, очень хотелось понаблюдать за всеми остальными. Часы на привокзальной площади пробили девять, и в зале начали собираться врачи. Первыми вошли жнецы. Группа из пяти человек, первым вошел грузный седеющий мужчина заведующий отделением. С ним я уже успел познакомиться, когда в свой первый день переводил ту эльфийку с судорогами. Его звали Георг Сегерда.
Жнецы заняли свои места, затем подошли лекатерапевты, среди них я не знал никого. У лекатерапевтов не было ни одного мужчины, все девушки и женщины разных лет и рас. Прямо какое-то отделение невест. Потом в зал вошли травматологи. Вот тут я узнал заведующего, он вел цикл по травматологии в моей группе. Его звали Ирвин Городин. За травматологами вошли нейропаты Александрион, Ирванна. И заведующая нейрореанимации, дама средних лет, чуть полноватая, с короткими светлыми волосами. Как ее зовут, я не знал, но ее правильные черты лица, мягкий взгляд, брошенный из-под квадратных очков, говорили о добром характере и об огромном жизненном опыте. Дальше в зал начали входить экзорцисты, сэр Анхель, увидев меня в верхних рядах, приветствовал коротким кивком головы, я ответил ему тем же. Среди экзорцистов шел и Джорджиа. Он вошел последним, его глубоко посаженные глаза обвели зал, и на секунду наши взгляды встретились. Трудно было понять, что было на душе у этого парня, однако под пристальным взором его серых, стальных глаз становилось как-то не по себе. После гравидотерапевтов в конференцзал вошел тот, чьего появления я так долго ждал. Черная шерсть почти сливалась с пиджаком хозяина, Элизабет разместилась на плече, свесив передние и задние лапы, казалось, что кошке не здоровится. Пара оранжевых глаз была прикрыта солнцезащитными очками. Неизвестный хозяин этой треклятой кошки выглядел как и в первый раз, когда я его встретил. Аккуратно уложенные светлые волосы, прямоугольные очки и пиджак по последней моде, на этот раз темно-синего цвета. Удивительно было то, что как только он вошел, он сразу поприветствовал меня, помахав мне рукой. Что ж, исходя из правил приличия, я помахал ему в ответ. Наконец последними свои места заняли главный врач и его два заместителя. Начальник медицинской части троллод Гузша и начальник материально-технической части Трубаш. Должен признаться, я впервые в своей жизни встречал троллодов, представители этой расы не часто пересекали Великие топи, а уж о том что кто-то из них может быть врачом, да еще и занимать административный пост Вот уж удивительная больница. Троллоды были дальними родственниками троллей, таких как Коркстон, но в отличие от последних эти существа менее всего походили на людей, скорее их внешний вид больше всего напоминал жаб. Большой, широкий рот, большие глаза, тело с измененным центром тяжести и гипертрофированными задними конечностями. Кожа, покрытая плотными рядами бородавок, и длинный язык, который эти существа могли выбрасывать вперед на расстояние около двух метров. В общем, внешний вид начмеда Гузши производил еще то впечатление. Хотя я уже давно не судил окружающих по их внешнему виду, в конце концов, она врач, да еще и начмед, а такой пост могут занимать только выдающиеся специалисты.