Кошечка моя, в комнату зашла бабушка. «Сколько же я уже читаю, если она успела вернуться?» Отнеси, пожалуйста, молодым людям чай и оладушек, я какао варю, боюсь, убежит будь любезна, дорогая. Они весь день трудятся без перерыва.
Нина загнула уголок странички, отложила книгу и со вздохом спустилась с подоконника. Взяв серебряный поднос, она вышла на задний двор. Около ее ног тут же запрыгал Джин.
Не мешайся, не мешайся, приговаривала она, пока шла до стройки.
К вечеру совсем похолодало, и Нина пожалела, что, забыв обо всем за книгой, так и не накинула ничего потеплее топа и юбки.
Парни сидели на оставшихся бревнах и с интересом смотрели на нее.
Бабушка передала для вас, чтобы вы поели сказала Нина, нисколько не смутившись. В конце концов, все мальчики постоянно смотрели на нее. Она уже давно привыкла.
Спасибо.
Они взяли с подноса тарелки и кружки.
Нина ушла бы в ту же секунду, но Джин снова проголодался и решил попытать счастье у тех, кого недавно собирался растерзать (насколько это возможно для таксы).
Фу! Что за манеры! Джин! Фу!
Тот, что в кепке, рассмеялся:
Да ничего, сказал он и кинул Джину оладушку. Джин, значит А тебя как зовут? это уже Нине.
Нина.
А ты, Нина, знаешь, прямо ничего такая, жуя, он снова обвел взглядом ее с головы до ног. Ноги длинные, бедра Прямо обалдеть
Молодой человек, вы либо разговаривайте со мной интеллигентно, либо не разговаривайте совсем! сказала Нина и, потеряв к нему всякий интерес, направилась к дому.
Глава четвертая
На следующий день все наконец ожили.
Спустившись вниз на завтрак, Нина первым увидела Даню, а точнее его незакрывающийся рот, который в тандеме с Даниным мозгом дарил миру в целом и всем находящимся поблизости в частности какую-то очередную уморительную, занимательную историю.
Туся сидела у зажженного камина на коврике и старательно водила пальчиками по макушке спящего на диване Джина. Любовь лежала на спинке того же дивана параллельно Джину.
Открывшаяся картина Нину позабавила.
Как погодка? спросила она. Вроде солнце
Гостиная и столовая тонули в ярких лучах.
Не верь, сказал Даня, лицедейство в чистом виде. Думаешь, что тепло, надеваешь футболку, бодрым шагом выходишь и таким же бодрым заходишь назад через секунду, чтобы взять свитер потеплее. Но, он поднял указательный палец вверх, дождя нет и не предвидится.
Можем сходить в поле, я нашла папин пленочный фотоаппарат старый сказала Туся.
Длинные темные волнистые волосы, когда она вот так сидела на полу, скрывали почти всю ее тоненькую фигурку.
Можем, согласилась Нина, опускаясь на стул.
Иногда бабушка накрывала стол в столовой, а иногда здесь, в гостиной. Стелила длинную белую скатерть на небольшой круглый столик, который обычно использовался как письменный. Где будет проходить трапеза в тот или иной день, целиком и полностью зависело от бабушкиного настроения. Если ей хотелось видеть вокруг себя больше красоты и эстетики и погрузиться в романтику, она накрывала в гостиной. Не было времени или день не обещал ничего особенного в столовой.
Сегодня в гостиной стояли фарфоровые кружечки с кофе и тарелки с ягодами и булочками.
А пленка-то у тебя есть, Улитка двадцать первого века? спросил Даня, намазывая размякшее масло на булку.
Туся кивнула и тоже подошла к столу.
Я Филю попросила привезти, спохватилась вовремя
Нина застыла, когда к столу подошел еще один человек. Она заметила его сразу, как только спустилась. Он стоял в дальнем углу комнаты и рассматривал дедушкины книги.
Да уж, задачку она мне поставила сказал Филя. Представляете, среда, шесть вечера. Я уже почти выехал из города, и звонит это чудо: «Ну, пожалуйста, пожалуйста, ты мой любимый братик» А найти пленку, когда все магазины уже закрыты, это веселенькая задачка
Джин пошевелился и, все еще сонный, принюхался.
Все смеялись над Филиным рассказом о том, как все-таки ему удалось достать пленку, когда Нина резко оборвала всех и внимательно пригляделась к Джину. Любовь спала без задних ног. Он легко мог напрыгнуть на нее
Не волнуйся, он просто перевернулся, сказал Филя, положив Нине ладонь на плечо.
Нина в это время жевала булку, запивая кофе. Как только Филя дотронулся до нее, она застыла, так и не сумев проглотить еду.
Так значит он любимый братик, Даня легонько дернул Тусю за ее распущенные волосы. Обиделся, почти смертельно, добавил он.
Туся даже бровью не повела. Отпила кофе и перекинула волосы через левое плечо, подальше от Дани.
А ты продолжай называть меня Улиткой и дергать за волосы и вообще перекочуешь в разряд дальних родственников.
Туся и Даня препирались весь завтрак (почти час) и прекратили только тогда, когда в гостиную вошел дедушка, захватив с собой свежесть майского утра.
Боже мой, вот теперь верю, что вы приехали. Какие тишина и покой? Все, на три месяца один сплошной шум! Филипп! Рад видеть! дедушка подал Филе руку. Возмужал!
Спасибо, Андрей Георгиевич, как вы?
Да что со мной будет Учишься?
Учусь.
Успешно?
Судя по отметкам, вполне.
А по знаниям?
Всегда есть куда стремиться.
Нине все казалось, что рано или поздно Филя в конце предложения вставит «сэр», но он не сказал.
«Как жаль, вот было бы смеху!» подумала она.
Так что, молодежь, дедушка опустился на пустующий стул, какие планы на сегодня? А это что кофе? Ниночка, будь добра, сделай мне кружечку, пожалуйста.
Нина встала и повернулась, чтобы пойти на кухню, и тут же почти ткнулась кончиком носа в Филину грудь.
Прости Нина.
Извини Филя.
Сказали хором и, как машины в узком дворе, неловко и неуклюже сдали назад, потом Нина обогнула его на расстоянии вытянутой руки и выдохнула только на кухне, когда включила плиту.
Ожидая, когда кофе в турке сварится, она смотрела в окно. Вид открывался прямо на клумбы, где тоненькая, маленькая фигурка бабушка с убранными в ракушку волосами и в белых садовых перчатках пропалывала свои прекрасные желтые тюльпаны.
Нина улыбнулась и чуть не проворонила кофе, который танцевал у краев турки, намереваясь сбежать.
На обратном пути в гостиную Нина услышала стук по входной двери. Стараясь не уронить белую кружечку с кофе, она открыла. На нее снова уставились два насмешливых глаза, глядящих из-под кепки.
Доброе утречко, он коснулся двумя пальцами козырька, а потом посмотрел на кружку в Нининых руках. Это чай? Кофе? Какое гостеприимство, я возьму
И действительно взял. И отпил.
Нина нахмурилась:
Этот кофе я делала для дедушки. Если вам тоже хочется, я, конечно, угощу вас.
Она прекрасно поняла, что он хотел пошутить и, может быть, даже как-то впечатлить ее своим свободным от всяких условностей поведением, но он только все меньше и меньше нравился ей.
В следующий раз просто попросите, не хватайте. Дедушка в гостиной, вам туда, добавила она и снова направилась на кухню.
«Хорошо, что сварила сразу на несколько кружек», подумала Нина.
Чуть позже в прихожей Нина столкнулась с дедушкой, позади него шел этот парень в кепке.
Ой, Ниночка! Кофе мне? Спасибо! дедушка взял у нее кружку. Выпью на улице Надо кое-что показать Никите.
«Ах, значит, Никита»
Они прошли в прихожую. Но перед тем как закрыть за собой дверь (дедушка уже ушел), парень остановился, допил свой кофе, поставил белую чашечку, так неуместно смотревшуюся в его больших, грубых руках, на маленький столик у входа и сказал:
Благодарю, Нина прекрасно уловила насмешку.
Потом подмигнул и скрылся.
Нина вернулась к друзьям. На столе уже не осталось почти никакой еды, но есть и не хотелось. Она была взбудоражена, как после выступления перед публикой, и не смогла бы проглотить даже ягодку черешни.
Ну все, пойдемте уже делать фото, сказала Туся, только мне надо пленку из комнаты забрать. Подождите меня на заднем дворе.