Ну хорошо, обиженно сказала она. Но я бы хотела встретиться с тобой ещё раз, ты не против? Не за деньги, а так, она замешкалась. Скажем, поужинать.
Я сегодня уезжаю из города, так что прости.
Это печально, поднявшись и в последний раз дав мне насладиться чистотой идеальных форм обнажённого тела, она начала одеваться. И куда путь держишь?
Я не ответил, надев джинсы, я закурил ещё одну сигарету и вновь впился в заоконный пейзаж.
Ну ладушки, Александр, уже от двери сказала она, и в её голосе послышалась некая обречённость, какое-то чувство неизбежности. Если что, я буду рада вновь встретиться, дверь хлопнула, и я остался в номере один. «Очень интересная леди, подумал я, по голосу отчётливо слышалось, что не может она здесь жить, не её это занятие, не её этот город, не на своём месте она, ей бы вырваться. Хоть куда, хоть с кем, но убежать, улететь, уехать из этого города».
Ну что ж, все мы заложники сложившихся обстоятельств, пробормотал я, поднимая с прикроватной тумбы визитку. Алика, медленно прочитал и перевернул карточку. На другой стороне ручкой, наспех, был написан номер телефона, прямо на принте женского глаза, под которым красовалось название заведения «Синицы». Искупавшись в душе, где ещё присутствовал лёгкий аромат какого-то цитрусового шампуня недавней гостьи, я стал собираться. Комната всё так же пылала страстью, любовью и сексом, я улыбнулся.
Ну что же, я очень надеюсь, что у нас всё получится и ты сможешь себя реализовать, так что всё впереди, Алика, всё ещё впереди.
Спустившись на стоянку, я натянул чёрный шлем, завёл свой цикл и, выехав на улицу с подземной стоянки, направился в сторону выездных ворот города. Душа была пуста и легка, под шлемом я улыбался, навстречу мне потянулась вереница стоящих у частных домов машин, в шлем бил дождик. Сбавив скорость перед почти перекрывшими всю дорогу несколькими грузовиками следственных служб, я посмотрел на стоящего под зонтом мужчину, что медленно курил сигарету. Он так же пристально смотрел на меня, я улыбнулся шире, хоть меня и никто не видел, и прибавил газу, поспешив к выезду из города.
Глава 7
Мэр медленно поднимался по лестнице к себе в кабинет, быстрее он не мог передвигаться, так как повреждённое бедро мешало ему.
Чёртово бедро и сраный мотоцикл, удружил мне, теперь вот мучаюсь, ругался Николай Исаевич. Надо бы переехать пониже, а то забрался на верхотуру, кому это нужно.
Поднявшись на шестой этаж, он прошёл широким коридором, где не было никаких кабинетов, кроме помещения управленца городом, минул двух малоумных секретарш и вошёл в свой кабинет.
Меня не беспокоить, грозно приказал руководитель, вход только Анне, это понятно?
Да, да, господин, никого не пускать, в воздухе повисла пауза, и, поняв, что продолжения не будет, мэр рявкнул. Пустить ко мне только Анну!
А, да, господин, никого не упускать, кроме Анны, ещё что-то?
Нет, и он закрыл за собой большие двухстворчатые двери, инкрустированные золотом, серебром, артемкнутом и другими драгоценными металлами и камнями. Вообще сказать, мэрия была уж очень богато одета изнутри: золотые карнизы, барельефные своды, хрустальная лепнина, фиоцитовые ковры, неоновые вставки, подчёркивающие богатое убранство. По мнению некоторых работников, это скорее пылало пафосом, нежели богатством. Шестиэтажное здание, с балльной мансардой на крыше, не имело ни лифтов, ни подъёмных платформ, отсутствовали даже простые латоры.
Господин мэр.
Да, Анна.
Вот ваш бурбон, гувернантка поставила поднос с полной бутылкой напитка, два рокса и ведёрко со льдом.
А где Мара? поинтересовался мэр, откупоривая бутылку.
Она сейчас приведёт себя в порядок и поднимется к вам, её лицо она в общем, вам нужно будет подождать, негоже девочку в таком виде опрашивать.
Хорошо, хорошо, согласился мэр. Я подожду, и скажите Анна, моим помощницам, что я дал указ пустить Мару ко мне в кабинет, а не то они её на пороге оставят.
Не беспокойтесь, господин, уж я этим клюшкам скажу, всё сделают правильно.
Как там помощник Ток?
Уснул, господин, я ему подушку под голову подложила только да пледом прикрыла, а больше ничего и не успела уснул на кресле, где и сидел.
Хорошо, пусть спит, не тревожить его, и остальным скажите, пусть не колготят по коридорам.
Сделаем, сэр, а вы сегодня домой-то поедете?
Я прикинул в уме, сколько времени может понадобиться на разговор с Марой, посмотрел на напольные часы, которые вот-вот должны пробить час ночи и сказал:
Наверное, тут останусь.
Так вам постель обновить?
Не нужно, Анна, оно там свежее, ступайте, а я здесь подожду Мару.
Как скажете, господин, мэр, доброй ночи, и гувернантка вышла из кабинета, закрыв за собой массивную дверь.
Я прошёл к дальней стене помещения и уселся за свой рабочий стол. Сделал глоток бурбона и закурил сигару. Время шло, но Мары всё не было, стрелки на часах уже доходили до двух часов ночи.
Хм, грозно сморщился я. Получается я моё подозрение, в дверь громко постучали, я аж подпрыгнул.
Господин мэр, я могу войти? послышался голос Мары из-за двери.
Да-да, голубушка, входите.
Войдя, девушка, пройдя через весь кабинет, уселась в одно из двух кресел, что стояли перед моим рабочим столом. Лицо уставшее, видны наплывы, глаза красные, плечи опущены, в глазах пустота.
Выпьешь? она посмотрела на меня. Бурбон? не говоря ни слова, она протянула металлическую руку, куда я и вложил наполненный рокс.
Ну что, девочка моя, рассказывай.
Что вы хотите слышать?
Что тебя так сильно выбило из колеи? Почему ты так близко приняла информацию о смерти Циллионы?
Я бы очень не хотела об этом говорить, сэр, это скорее личное, чем ваше дело.
Тут всё моё дело, внутри этих стен, на территории этого города, тут всё моё дело, взорвался я, ишь какая выскочка, дала мне по губам своим бесстрашием, надо ломать её, надо её ломать.
Простите, сэр, но мой утренний стул, тоже ваше дело?
Язвить задумали, поморщился я. А не боитесь?
Моё нынешнее чувство вряд ли что-то переплюнет, сэр, так что не старайтесь пугать меня, не получится физически.
Я вас позвал не пугать, а поговорить, неожиданно резко смягчился я, давая ей выход из загнутого пространства чувств, и она им воспользовалась, глупая.
Простите, сэр, я просто неспособна сейчас контролировать своё поведение, проговорила она, откидываясь на спинку кресла.
Понимаю тебя, Марочка, поверь, я в своей жизни испытывал что-то похожее и с уверенностью могу сказать тебе, что понимаю.
Вы тоже потеряли близкого, на меня уставились наливающиеся влагой красивые женские глаза.
Оп-па, а вот и ключ ко всей этой истерике.
Да, милая, я потерял свою любовь, не мешкая, без раздумий соврал я, мне нужно вывести её на откровение и понять, что она хотела.
И кто это был?
Где? А-э Моя жена-э-э Моя первая жена, Мария. Да, да, так случилось, что я её потерял, она умерла у меня на руках, собрался я, после чуть не провалившейся неподготовленной лжи. Она болела, смертельно болела и исходила жизнью прямо у меня на руках, в своей постели, на Бурто-Стэйн, мы тогда жили там, я ещё не занимал должность высокопоставленного чиновника. Ох, как я тогда страдал, как было больно мне, не передать. Но я собрался, я пережил, и вот я перед тобой, излечен временем от душевных ран. Всё пройдёт, она посмотрела на меня исподлобья, явно с недоверчивым выражением, чёрт моя ложь вот-вот провалится, надо уводить линию разговора.
А, кстати, Мара, почему вы сказали помощнику Идри-Току, что я вам приказал подготовить дело о мадам Стэмковой? Чёрт, чёрт, чёрт, успокойся, Николай, успокойся, не нужно паниковать, нельзя всё сразу раскрывать.
А разве вы не собираетесь на саммит в ГолГрад?
Уместная тактика вопросом на вопрос, не так она и проста.