Наши хозяева принесли нам ведро с водой и мясо. Целиком зажаренное животное, похожее на то, что я когда-то видел в лесу. Мои спутники набросились на еду со всей страстью изголодавшихся пленных. Я, не раздумывая, подключился к процессу. Голод не тетка, а базовая потребность человека. Обо всем остальном подумаем потом, на сытый желудок. Я отрывал от толстой белки куски мяса и отправлял их в рот, совершенно не задумываясь, подходит ли эта еда для моего желудка.
Оказалось, что очень даже подходит. Особенно когда я запил жаркое водой из общего ведра, не спрашивая, откуда она взялась и хорошо ли продезинфицирована. Сейчас мне было на это плевать. Белка, которую тут называли гальчей, на вкус напоминала кролика. К концу обеда я уже знал, как тут обозначали воду и мясо, понимал слова «есть», «дай еще», «пить» и «держи». Информация запоминалась мгновенно и накрепко мотивация была очевидной. Адреналин до сих пор бушевал в крови, чувства обострились до предела. Я чувствовал себя первопроходцем, изучающим язык новых племен. Ничего, скоро я сбегу отсюда и попробую выйти к нормальным людям. А этих мутантов пусть изучают в специальных лабораториях.
После обеда нас подняли и начали связывать руки. Впрочем, не совсем связывать на нас надевали какие-то хитрые веревки, которые сплетались сами. Я смотрел на это во все глаза вот это изобретение! Почему я раньше о таком не слышал?
Потом наши зеленомордые хозяева уселись на кьялов местных лошадей, и вся процессия двинулась по еле видимой дороге в поле. Я все время смотрел по сторонам, ожидая, что вот сейчас, из-за очередного холма покажутся знакомые многоэтажки большого города. Где-то ведь они должны быть, уже совсем рядом! Я часто поглядывал на небо, мне все казалось, что там летит самолет. В причудливых облаках пытался найти длинный белый след. Иногда даже почти находил
Через пару часов непрерывной ходьбы руки стали ощутимо болеть веревки сильно натирали кожу.
Уважаемые! не выдержал я, обратившись к всадникам. Можно как-то ослабить эту конструкцию? я показал им на веревки. Очень больно, смотрите, почти до крови!
Один из орков что-то резко ответил.
Простите, я не понимаю, настаивал я. Можно мне
Перестань, тихо сказал высокий бородатый мужчина рядом. Это слово я уже понимал.
Почему? упрямо спросил я, не обращая внимания на еще один окрик орка. У тебя же вон тоже все до крови стерто! Это же опасно, может начаться заражение
Я не договорил мощный удар сзади по уху оглушил меня. Я грохнулся на землю, сбивая весь строй. Всем моим товарищам пришлось присесть из-за связывающих нас оков. Орки только хохотали. Бородатый мужик помог мне подняться. Я кое-как встал. Голова гудела, в разбитом ухе пульсировала боль, меня шатало.
Вот дерьмо, выплюнул я. Так же и до сотрясения недалеко
Перестань, опять тихо прошептал мне мой товарищ. Орк снова что-то крикнул, и я замолчал. Так я узнал оркские слова «заткнись, вонючий придурок».
Я брел дальше, обдумывая свое положение. Ничего путного в голову не приходило. Разве что странная благодарность моим командирам в армии, которые гоняли нас по плацу до седьмого пота. Сейчас именно это помогло мне выдержать многочасовой переход. И первым от непосильной нагрузки упал не я, а гоблин. Орки пытались заставить его идти, но тот не поднимался, как бы сильно его не били хлыстами. На голове и спине несчастного уже показалась кровь.
Хватит! крикнул я, бросаясь к нему. Я поднял его подмышки под хохот мучителей. Тело оказалось неожиданно легким. И мы побрели дальше.
Скоро солнце начало клониться к горизонту. Мы дошли до какой-то небольшой речушки, где и сделали привал. Нас развязали и отпустили смыть кровь и грязь. Потом к нам подошел один из орков и что-то сказал. Мои товарищи понятливо закатали рукава, показывая раны. Орк подошел сначала к бородатому, протянул открытую ладонь, на которой лежал небольшой белый камень. Человек взял камень, потер его в руках. От них тут же пошло слабое свечение. Через секунду бородач вернул камень орку.
Тот подошел ко мне. Я взял этот же камень и тоже потер его ладонями, наблюдая за странным свечением, исходящим теперь из моих рук.
Что это? Какая-то радиация? спросил я у орка. Это не опасно?
Заткнись, ответил он мне, направляясь к крылатому. А я рассматривал свои руки в полном шоке. На них не осталось ни царапины! Не было даже старых шрамов, полученных в детских драках! Я ощупывал каждую часть своего тела, которая так или иначе пострадала сегодня. Я хорошо помнил все ранки, потому что они здорово саднили всю дорогу. Да и мозоли я набил изрядные мои кроссовки, конечно, вещь удобная, но для таких переходов они не предназначены. Так вот, мозолей тоже больше не было! Единственное, что я нашел шрам на ухе от сегодняшнего удара. Засохший, зарубцевавшийся, но вполне ощутимый. Видимо, там повреждение было достаточно серьезным, простой бытовой магией его не вылечить.
Магией? Да, я уже понял, что это было не простое лечение. Такого на Земле точно не найдешь. И сейчас, и позже, когда ели очередную гальчу, и когда ложились спать под двумя лунами, в голове крутилась только одна мысль это не наш мир. Это не Земля. Никакие новостройки за холмами не появятся, и никто меня не спасет. Осознать это до конца я пока так и не смог.
Еще два дня пути я тупо шел за орками, стараясь привести мысли в порядок. Получается, что другие миры существуют. И перейти в них можно легко и просто. Та старуха в лесу об этом явно знала и пыталась нас предупредить. А я, идиот, не послушал. Почему же никто не догадался обнести ту чертову лесополосу бетонной стеной? Может, потому, что отсюда никто не возвращался? Я гнал от себя эту мысль. Я обязательно должен вернуться! И уж я-то всем расскажу об этом жутком мире.
К концу второго дня я уже познакомился с моими попутчиками. Гоблина звали Ниржадцу. Я чуть язык не сломал, пока пытался выговорить это имя, чем хоть немного повеселил своих товарищей по несчастью. Мы старались не смеяться и даже не улыбаться, чтобы не раздражать лишний раз орков.
Крылатого звали Ростальд, и он был вампиром. Да, самым настоящим. Он даже не ел с нами жареных гальчей, ему орки давали пить их кровь. Летать он, к сожалению, не мог, крылья ему изувечили сразу же, как поймали.
Моего бородатого товарища звали Казарад. Он мне нравился больше всех спокойный, сильный, рослый. Он чем-то напоминал моего друга Генку, оставленного на Земле.
Юного паренька звали Динрич. Я быстро сократил его имя до Дина. Именно он учил меня основным словам своего языка. Я уже знал основные действия идти, стоять, смотреть, есть, пить, спать.
Только один человек не шел ни на какой контакт. Мы прозвали его молчуном. Он всегда мрачно смотрел в сторону наших врагов, как будто что-то обдумывая. Интересно, что именно? Ведь бежать от орков было невозможно. Даже ночью, когда те спали. Они совсем не охраняли нас. Но как я позже понял, в этом просто не было необходимости. Каждую ночь вокруг нашей стоянки они очерчивали круг, клали на него пару белых камней, произносили заклинание, и после этого были спокойны за нас до утра мы не могли выйти за этот круг. А убрать камни и снять заклинание мог только тот, кто его поставил.
Конечно же, я попробовал, и не один раз. Бесполезно магическая сила отбрасывала меня назад.
С орками знакомиться я и не пытался. Во-первых, они все были для меня на одно лицо. Во-вторых, вряд ли они жаждали со мной общаться. Только один из них немного выделялся предводитель. Он был крупнее, злее и часто выдавал нам, пленным, тычки за всякую провинность. Его звали Жарамбат. Это имя я как следует запомнил. Ну, так, на всякий случай.