За размышлениями Ева оторвалась от книги и уставилась в окно. Вот тот же сэр Макс из Ехо Он тоже был чужим в нашем мире. А потом явился сэр Джуффин и во сне указал ему место в иной реальности, где началась настоящая жизнь. Почему же за Евой никто не является? Ну чем она хуже? Эх, неправильно как-то всё устроено. Ну и ладно, зато у неё есть «Морской ястреб», прочитанный меньше чем наполовину, и свободный вечер. И ещё завтра целый свободный день, ибо две лекции по основам семантики не повод высовывать нос из квартиры и отдавать себя на растерзание ноябрьской слякоти.
Когда от долгого сидения на жёстком подоконнике всё затекло, она перебралась на диван, укрылась всё той же шалью и продолжила чтение. Серость на улице сменилась голубоватыми сумерками, подсвеченными то тут, то там загорающимися окошками соседних домов. Надо бы и ей включить свет, но Ева любила сумерки и читала в полутьме до тех пор, пока имелась возможность хоть как-то различать буквы.
Когда Ева открыла глаза, комната успела погрузиться в темноту. Значит, она не заметила, как уснула. Немудрено бессонная ночь перед экзаменом и тяжёлый день измотают кого угодно. Кроме того, ноябрь это такой специальный месяц, который словно создан для того, чтобы его проспать. Впрочем, раз уж проснулась, надо включить лампу. Ева приподнялась, потянулась к торшеру и замерла. Сердце сделало пару безумных кульбитов в груди, а потом ещё один, на бис.
На краю дивана сидел мужчина.
Панический страх стал чуть менее паническим после беглого осмотра незнакомца. Тот сидел в вальяжной позе, вытянув и скрестив длинные ноги, сложив руки на груди. Худощавый и высокий, длинные волосы, собранные в хвост, больше ничего не разглядеть. Заметив, что хозяйка проснулась, незнакомец любезно избавил её от хлопот и сам дёрнул за шнурок торшера. Комната озарилась мягким золотисто-оранжевым светом. Странный гость если этим словом можно назвать человека, проникающего в дом не спрашивая мнения хозяина, оказался бесподобно хорош собой. Еву посетило подозрение, что этого субъекта извлекли из её собственного воображения и материализовали просто для того, чтобы сделать реальность чуточку лучше. Идеальная форма губ, носа, скул, а ещё глаза того невозможно зелёного цвета, который встречается только в книжных иллюстрациях, всё это вполне отвечало её представлениям о совершенстве. В довершение всего незнакомец был молод и одет так, как стоило одеваться парню из Евиных грёз.
Одним словом, хоть по-хорошему и следовало испугаться, но вместо ужаса гость пока вызывал лишь восхищение и любопытство. Возможно, если он прям вот щас извлечёт портативный набор инструментов для пыток, его рейтинг резко упадёт, хотя в то же время обычного пистолета будет явно недостаточно для того, чтобы испортить впечатление.
А где конь? Ева решила, что если и дальше хранить молчание, то оно точно станет неловким.
Конь? Незнакомец, похоже, был ошарашен подобным началом разговора. Какой?
Белый, любезно пояснила Ева. Такой, знаешь ли, по статусу положен всякому уважающему себя принцу.
Я не принц.
А кто?
Если хочешь, демон. Он обворожительно улыбнулся.
Искуситель, надо полагать?
Именно! Незнакомец выглядел чрезвычайно довольным.
Ещё скажи, что тебя зовут Люцифер и ты явился из преисподней с целью заполучить мою душу. Ева поймала себя на мысли, что подобный расклад видится ей довольно интересным и перспективным.
Меня зовут иначе, и явился я из другого места
Откуда?
Отсюда! Он взял с дивана книгу, которую Ева читала перед тем, как заснуть.
Из «Морского ястреба»? Она восхищённо присвистнула. Лайонел, что ли?
Почему сразу Лайонел? Незнакомец, казалось, обиделся.
Прости, но на сэра Оливера ты как-то меньше похож. Ева развела руками и в качестве извинения выдала гостю самую милую из улыбок, на какую только была способна.
Ладно, пусть будет Лайонел. Тот махнул рукой. Всё равно моё настоящее имя тебе ничего не скажет, Ева. Кстати, ты на самом деле совсем меня не боишься или так умело притворяешься? А может, думаешь, что всё ещё спишь и я тебе просто снюсь?
Далеко не худший, кстати, сюжет для сновидения. Но, пожалуй, я бы предпочла, чтоб ты не был сном. Просто должно же хоть раз в жизни со мной случиться что-нибудь необыкновенное и так, чтобы поутру не пришлось кусать локти и запускать будильником в стену. Не хотелось бы, чтобы ты оказался всего лишь наваждением.
Я, между прочим, совсем не доброе наваждение, заметил он.
А мне плевать, беззаботно откликнулась Ева.
Ну да, конечно, хмыкнул в ответ Лайонел. Книжная девочка, чего от тебя ещё ждать?
Кстати, может, ты есть хочешь? Ева решила, что стоит поиграть в гостеприимную хозяйку. Я могу сделать бутерброды.
Не хочу. Но всё равно сделай. Гость улыбнулся. Накормить меня ещё ни разу не пытались. Или ты думаешь меня отравить? Он подмигнул.
Отравить демона-искусителя? Ты смеёшься? Да у меня даже колбасы нет, а на отраву тянет только она, да и то условно.
Ева наконец скинула шаль и с запоздалым сожалением подумала, что предстанет перед героем своих грёз в длинной домашней футболке и полосатых носках. Что ж, могло быть и хуже. Есть ведь ещё пижама с котятами и майка сборной Аргентины. Решительно тряхнув копной рыжих кудрей и заверив себя, что она всё равно красивая, Ева гордо прошествовала на кухню. Лайонел последовал за ней.
Тебе чай или кофе? спросила она гостя, выкладывая из холодильника на стол всё, что обнаружилось съедобного.
На твой вкус, любезно ответил демон.
Тогда чай, решила Ева. Я его больше люблю, хотя кофе тоже варю неплохо. Я не хвастаюсь. Так Анька говорит, а уж она-то в кофе разбирается.
Не сомневаюсь, с серьёзным видом кивнул Лайонел. Хотя понятия не имею, кто такая Анька. Впрочем, чай меня вполне устроит.
Пока Ева водружала на плиту раритетный чайник и предавалась сожалениям, что чайная чашка с незабудками существует в единственном экземпляре, гость крутил в руках книгу, зачем-то прихваченную из комнаты.
Ты очень милая, Ева, неожиданно заметил он. Мне, право, жаль, что придётся предлагать тебе выбор.
Если ты про искушение, не переживай, щедро намазывая тосты маслом и апельсиновым джемом, ответила она. Любой выбор лучше, чем его отсутствие.
Я бы на твоём месте не был так уверен. Лайонел покачал головой.
Да брось. Чуть подумав, она пожертвовала любимую чашку демону. Не собираешься же ты в самом деле торговаться за мою душу. Или всё-таки собираешься?
Нет, душа мне твоя совсем ни к чему. Да и вообще лично мне ничего от тебя не нужно кроме разве что чашки чая и хлеба с джемом. Я лишь предлагаю тебе распорядиться твоей судьбой, не извлекая для себя ни малейшей выгоды.
Предложи, аккуратно придерживая крышечку заварочного чайника ни дать ни взять благородная дама со старинной картины, Ева разливала чай по чашкам. До сего момента никто не предлагал мне распорядиться собственной судьбой. Всё решали за меня.
И ты, конечно, недовольна собственной жизнью. Прекрасный демон уплетал бутерброды с чисто человеческим энтузиазмом. Можешь не отвечать, я и так знаю. Я всё знаю о таких, как ты. Все вы прячетесь от жизни, только ширмы разные. Кто-то выбирает выпивку, кто-то наркотики, бóльшая часть фильмы и виртуальную реальность. А кто-то, как ты, книги. Могу я, кстати, взглянуть на твои книжные полки?
Можешь, конечно, поспешно ответила Ева. Только они не совсем мои, с некоторым смущением добавила она. Моих книг тут немного, и то по большей части учебники. Почти вся библиотека принадлежит хозяйке квартиры Иде Савельевне. Это такая чудная старушка. Она вроде как подарила мне свои книги, но я не могу принять. Это же целое состояние.