Верить в то, что улететь не получится, не хотелось до последнего, но на самом деле всё было ещё хуже. В аэропорту царили хаос, разгром и анархия. Все точки общепита были разграблены, цех бортового питания сгорел два дня назад, ещё до прихода толпы курортников. Потому что, как выяснилось из рассказа Анны Хабибовны, с самого первого дня блэкаута здесь скопилась своя толпа из улетающих, которым было нечего есть. Администрация аэровокзала пыталась обеспечивать людей пищей, но из города постоянно прибывали новые желающие улететь, и продукты быстро закончились. Как только толпа узнала, что администрации больше нечем её кормить, начались брожения, быстро переросшие в грабежи и мародёрство. Из-за того, что в тёмное время суток было холодно и ничего не видно, люди начали разжигать огонь и использовать самодельные факелы. Это быстро привело к пожарам во время мародёрства, особенно там, где грабили склады без окон. В результате сгорело то, что осталось от цеха бортового питания, и склад ГСМ.
Разве вы не видели пожара? удивилась Анна Хабибовна, услышав его рассказ. Думала, его за десять километров видно было! Собственно, после того как он начался, многие отсюда ушли обратно в город. Потом пришла вторая толпа, с курортов. Почти все пошли дальше, тут остались немногие, те, кто устал очень сильно.
Нам пришлось пройти шестьдесят километров, чтобы сюда попасть, вздохнул Пётр. Неудивительно, что мы не видели пожаров, первые трое суток мы провели в отеле, надеялись, что всё восстановится. А почему вы остались здесь?
Нахожусь тут с первого дня блэкаута, трагически вздохнула молодая женщина. Живу в Москве, тут была на отдыхе с мужем. У него возникли срочные дела по бизнесу, и ему пришлось вылететь раньше. Решила проводить его, приехали в аэропорт на утренний рейс, муж улетел, собралась вернуться в отель, и в этот момент наступил блэкаут. Два самолёта рухнули на моих глазах! Была в шоке несколько часов, потом поняла, что не знаю, как добраться до отеля без навигатора. Там кроме вещей ничего ценного не было, а здесь поначалу кормили Она тяжело вздохнула ещё раз. В общем, как вы, надеялась на лучшее.
Какой ужас! Пётр реально ужаснулся. Соболезную! Мне очень жаль! Если могу чем-то помочь, обращайтесь!
Но в действительности обращаться приходилось ему к ней, потому что за неделю жизни в аэропорту Анна Хабибовна изучила аэровокзальный комплекс и могла рассказать что где. Из её рассказа выходило, что больше ждать нечего и находиться в аэропорту нет смысла. Тут остались только конченые оптимисты, придерживающиеся теории солнечных вспышек и потому считающие, что блэкаут закончится со дня на день. Сама же Анна согласна со скептиками, которые говорят, что причиной блэкаута может быть что угодно и потому нифига не ясно, когда он завершится. В отличие от еды, которая закончилась три дня назад, и с тех пор ей приходится питаться варёной древесной корой. И не ей одной. Поэтому надо идти в Сочи, в мэрию, и требовать от них всего, что положено! Но как дойти до мэрии, она не знает, а идти наугад в одиночку страшно. Но если Пётр с семьёй планирует добраться до мэрии, она будет очень рада к ним присоединиться вместе с одной пожилой женщиной, с которой она познакомилась здесь.
В итоге Пётр посовещался с женой, и она решила, что они возьмут обеих женщин в попутчицы. Еды всё равно не осталось, так что делиться не придётся, а вместе добывать что угодно шансов больше. И в мэрию лучше заявиться разгневанной толпой, так эффективней. Дороги до мэрии никто не знает, но это не проблема, можно будет спросить у прохожих, если что! Было решено отдохнуть, переночевать в аэропорту и днём идти дальше.
Дойти от аэропорта до Сочи оказалось легко. Город действительно начинался в паре километров от аэропорта, но неожиданно обнаружилось, что это не совсем тот Сочи, который им нужен. Выяснилось это случайно. Когда Пётр с семьёй и спутницами вошли в город, то их ожидало удручающее зрелище. На дорогах застыли разворованные машины, все магазины, попадающиеся на пути, были разграблены, всюду зияли разбитые витрины, асфальт был заполнен битым стеклом и обильно замусорен всевозможными обрывками, рваными пакетами, разодранной упаковкой от всего подряд и прочим хламом. Приличных людей видно не было, на улицах попадались только группы подозрительно выглядящих личностей с различным самодельным оружием в руках. Какие-то группы рубили деревья пожарными топорами, другие ковырялись в разграбленных магазинах в поисках добычи.
Даже подойти к ним и задать вопрос было крайне тревожно. Потому что эти группы людей не просто опасно выглядели, но и бросали в сторону Петра и его спутниц очень подозрительные взгляды. Эти правонарушители явно оценивали, есть ли у них с собой что-нибудь ценное, но не видели ничего и сразу же теряли к ним интерес. Несколько кварталов пришлось пройти, не вступая в контакт с окружающими, потом впереди показался крупный супермаркет, и все устремились туда. То, что супермаркет разграблен, было видно ещё на подходе, но из его входа, сорванные двери которого валялись прямо на проезжей части, только вышла группа людей в полицейской форме. Две женщины-полицейские катили перед собой магазинные тележки, в которых лежали грязные упаковки с водой, трое мужчин-полицейских двигались вокруг них с пистолетами в руках, держа оружие так, будто они собирались использовать его прямо сейчас.
Господа полицейские! Пётр заторопился к стражам порядка, и его спутницы поспешили следом. Господа офицеры! Помогите! Нам требуется ваша помощь!
Оставайтесь на месте! Ближайший полицейский направил на Петра пистолет, и тот замер от страха. Проводится полицейская операция! Находиться здесь опасно! Немедленно покиньте этот район!
Мы не преступники! испуганно заявил Пётр. Мы туристы из Красной Поляны! Моё имя Попов Пётр Иосифович! Это моя семья и спутники! Нам требуется помощь! Администрация отеля бросила нас на произвол судьбы! Аэропорт не функционирует! У нас нет средств к существованию! У нас маленькие дети, они голодают неделю! Помогите! Нам необходимо вернуться домой! Дети нуждаются в воде и пище!
Мы проводим полицейскую операцию! заявил полицейский, сурово щуря карие глаза. В настоящий момент не можем вам помочь! Оставаясь здесь, вы подвергаете опасности свои жизни и жизни вашей детей! Следуйте в Сочи, в здание мэрии, там организован лагерь для отдыхающих, нуждающихся в помощи!
Как это в Сочи?! опешил Пётр. А мы тогда где?!
Это Адлер, объяснил полицейский. Раньше он был отдельным городом, четверть века назад Адлер и Сочи слились в единую городскую агломерацию. С тех пор официально всё это Сочи, но вам нужен старый Сочи, мэрия находится там!
Он обернулся в сторону городского центра и указал на широкую улицу, располагающуюся впереди:
Это проспект Путина, центральная улица города, она идёт через всю агломерацию. Двигайтесь прямо, никуда не сворачивайте. Здание мэрии будет по этой стороне через двадцать километров.
Через двадцать?! ошарашенно воскликнула жена. Это полдня идти! У нас дети голодные! Вы должны оказать нам помощь! Нам требуется еда!
Мы не МЧС! раздражённо отрезал полицейский. И не Ростуризм! И даже не продуктовый магазин! На вас напали вооружённые грабители?! Нет? Тогда идите туда, где вам смогут помочь профильные органы, у которых есть всё необходимое! Последний раз повторяю: немедленно покиньте зону проведения спецоперации! Вы мешаете работе полиции!
Дайте хотя бы воды для детей! вскинулась жена. У вас же есть! В тележке!