Именно сейчас, когда голодная крыса столкнулась с ней в башне, девочка вспомнила все истории до последней. Эта крыса была очень похожа на тех, из рассказов, поэтому принцесса, даже не будучи беспомощным младенцем, приготовилась умереть.
Крыса наклонилась, почти прижавшись к холодному каменному полу, став похожей на странную уродливую кошку. Анна закрыла глаза, услышала противный хруст
и ничего не ощутила.
Едва приподняв дрожащие от напряжения веки, девочка удивлённо охнула, прикрыв рот холодной ладонью. Крыса, высунув маленький язык цвета варёного мяса, висела, изогнувшись дугой. Анне показалось, что зверёк застрял в коме снега, но когда ком открыл рот и выплюнул мёртвую крысу, она разглядела своего спасителя: белый кот. В замке никогда не было животных, отец их терпеть не мог, разве что сносил лошадей и охотничьих псов. Но кошек Анна видела лишь на старых гобеленах и в деревне, где они были привычными обитателями.
У этого кота на обожжённой морде поблёскивал один-единственный зелёный глаз, второй был затянут молочно-белой пеленой, и веки, чуть прикрывавшие его, оказались пересечены отвратительным шрамом. Кот мог бы считаться не менее уродливым, чем крыса, которую он загрыз, но что-то в нём невольно завораживало. Животное было статным, его взгляд, внимательный, изучающий, блуждал по лицу девочки, будто стараясь зацепить в нём что-то важное. Анна выдохнула, борясь с желанием заплакать.
Котик, пробормотала она, опустившись на колени, слыша под шубой скрип снега, ты спас меня.
Кот не двинулся с места, и девочка протянула руку, чтобы погладить его по голове. Животное молча отстранилось, отступая в тень, сливаясь со снегом, Анна грустно выдохнула, потерев глаза кулаком.
Ну и ладно, в её голосе звучала неприкрытая обида. Ладно, можешь воротить от меня нос. Отец всё равно не разрешил бы тебя оставить, даже если ты оказался единственным, кто мне помог Кот молча слушал. Анна видела лишь его силуэт, но была уверена, что он реагирует на её слова, понимает каждое из них. И откуда ты здесь только взялся?
Кот неслышно забрался на камни полуразрушенной бойницы и, скрипнув снегом, ловко прыгнул. Девочка вскочила с пола, бросилась к бойнице, надеясь успеть ухватить животное, но того уже не было. Напоминанием о случившемся оказалась только мёртвая крыса, лежавшая в снегу на полу.
Не желая больше оставаться в башне, девочка быстро спустилась по лестнице, минуя несколько разваленных этажей. В коридоре, который прилегает к башне, не было ни души. Принцесса снова потёрла глаза, ощущая в них мельчайшие пылинки, похожие на песок, шмыгнула носом, укутавшись в шубу. Коридор был холодным и неприветливым, с потолка свисала старая спутанная паутина, в воздухе, как и в башне, плыла пыль. Девочка надула губы, в душе стараясь убедить себя в своей же храбрости, и, гордо вскинув голову, пошла вперёд.
Торопиться ей было некуда. Желание сбежать хотя и поубавилось, особенно после встречи с крысой, но всё ещё никуда не исчезло. В жилой части замка её уже наверняка ищут бушующий отец, толпа придворных и слуг, а здесь всё ещё тихо и спокойно. Пусть по углам снуют мыши, а с потолка свисают комья паутины, но здесь никто не станет повышать на неё голос.
Сейчас она сама готова накричать на кого угодно.
Страх подстёгивал вернуться назад. В жилом крыле замка свет, там тепло и нет паразитов. Но упрямство ликовало, торжествуя, празднуя свой небывалый триумф. Анна разрывалась между этими чувствами, душа металась от одного к другому и никак не могла решить, что же лучше: быть побеждённым трусом или одиноким победителем?
Тусклый свет солнца погас, на мгновение погрузив коридор в полумрак. Девочка остановилась, прикрыв глаза, втягивая носом спёртый пыльный воздух. Может, подумала она, в чём-то неправ не только отец? Мысль ей не понравилась, девочка открыла глаза и угрюмо посмотрела себе под ноги, шаркая сапогом по грязному каменному полу. «Глупости, ответила себе Анна, неслышно фыркая, он больше не любит меня. Возможно, если бы мама была с нами, отец не вёл бы себя так, но мамы нет»
Анна прошла по коридору, повернула за угол, испытывая страх перед неизвестностью, не зная, что может скрываться в полумраке бесконечных сводов, и остановилась. Пролёт оказался тупиком, пыль здесь стояла почти плотной завесой. Принцесса уже готова была повернуть обратно и, долго петляя, выбраться на свободу, но в нерешительности замерла.
На неё подуло холодом, несколько снежинок пронеслись мимо, одна отстала от остальных и осела на лице девочки, ледяной каплей скатилась по щеке. В стене была небольшая щель, не такая широкая, чтобы в неё пролез взрослый, но вполне подходящая, чтобы пробрался ребёнок. Анна с интересом подошла, периодически оглядывая через плечо, будто опасаясь, что её шалость могут прервать, замерла у дыры, чувствуя накативший азарт. Она снова исследователь, снова путешественник по неизведанному миру, всё здесь принадлежит только ей, пусть лишь в воображении.
Она подумала выбраться на свободу через эту стену, даже попробовала втиснуться между камнями, но затея не принесла результатов: плотная шуба оказалась серьёзной помехой. Девочка переступила ногой через дыру, коснулась носком белого бугорка снега и остановилась. Анна побоялась застрять здесь навсегда, перед глазами всплыла неприятная картина: отец ищет её везде, где только можно, но не догадывается просмотреть заброшенные коридоры, она ждёт день, неделю, две, слабеет всё сильнее, в конце концов просто не в силах пошевелиться, и умирает. И лишь через много лет её скелет в уже старой, почти истлевшей шубе найдут новые правители Принцесса содрогнулась, убрала ногу из проёма, чувствуя пронизывающий холодный страх.
Лучше вернуться той дорогой, которой пришла, и нечего тут думать.
Анна выдохнула, скорее облегчённо, испуг прошёл. Её взгляд скользнул по стене, разглядывая причудливые сколы на камне, задержался на трещине. Что ж, лезть туда она не станет, это решено, но смотреть никто не запрещал. Подойдя к трещине вплотную, принцесса прижалась как можно сильнее к пыльным камням, пачкая мех шубы, и, упираясь руками в выступы, заглянула в проём.
За стеной замка шёл мелкий снег. Белые барханы, которые выросли ещё больше за её времяпровождение в коридорах, казались спящими великанами, погребёнными под белым покрывалом на всю оставшуюся зиму. Лес сонно чернел на невысоком холме, притихший, почти безмолвный, мелкая речка застыла, покрывшись коркой льда. Деревья, по большей части хвойные с этой стороны замка, едва слышно поскрипывали ветками и стволами, когда ветер то лениво трепал их, то налетал с бешеным визгом. Анна вдруг ощутила тоску, необъяснимую и всепоглощающую. Тихий бесцветный пейзаж заставлял задуматься о чём-то, чего она ещё не понимала, но смутно чувствовала. Ощущение, ещё слишком слабое, чтобы перерастать в тревогу, заполнило её, грозясь вскоре раздуться до размеров паники. Она привычно фыркнула, как делала всегда, когда нужно проявить характер, отступила на шаг, чтобы повернуться и двинуться прочь по коридору, когда за стеной протяжно завыли волки.
Анна снова нерешительно замерла, как будто побоялась, что волки совсем близко и могут протиснуться в её пыльное убежище. Вой повторился, настойчивый, призывный, и любопытство пересилило опасения. Она присела на грязный пол, пачкая и без того испорченное платье, и в который раз заглянула в трещину. У кромки леса какое-то время всё было спокойно. Вой больше не раздавался, и девочка подумала, что ей это показалось. Но спустя мгновение из-за деревьев показались два огромных волка. Неслышной трусцой они пересекли небольшой промежуток леса, заросший мелкими кустами, и, выбравшись на ровную заснеженную поляну, замерли, словно бы это были статуи, выполненные искусным мастером. Они выглядели так, будто ждали кого-то ещё.