Есть вещи, к которым привыкаешь, и хотя они вроде как мелочь, но без них все гораздо сложнее. К примеру, пластиковые пакеты. Понятно, что с зелеными технологиями как-то и не до нефтеперегонки, но все равно полимеры тут конкретно не в ходу. Пришлось книгу заворачивать в кусок коричневой бумаги и уже потом швырять на сиденье личного авто. А то станется с этого поганенького старикашки докопаться до пятнышка на бархате, а золотой запас у меня не бесконечен.
И хотя рабочий день мой начинался, согласно распорядку, в семь утра, о его окончании упомянуть там же как-то позабыли, так что я сам назначил себе свободный рабочий график, работа, как оказалось, нервная и небезопасная, да и время уже было далеко за полдень.
Что-то ты, Марк Львович, бледный какой-то, словно черт из табакерки, возник Фил. Он как всегда улыбался своей фирменной длиннозубой улыбкой, оптимист по жизни, что сказать.
От мороза, я открыл водительскую дверь, впуская январский воздух внутрь салона. Климат тут неблагоприятный, континентальный резко.
Никак у господина Хомича, Модеста Всеславича, был? догадался Фил. Да? Тогда понятно, я, когда первый раз в библиотеку пришел, так потом три дня отпаивался в местном кабаке, и больше в этот книжный вертеп ни ногой. И чего меня туда занесло, не помню уже. Я-то больше на девок полуголых в театре посмотреть люблю.
И правильно, согласился я. От книг один вред здоровью, особенно глазам.
Точно, Фил серьезно кивнул. То-то они у тебя такие усталые. Надо, Марк, их каплями волшебными спрыснуть. Наливочкой клюквенной, к примеру.
Надо бы. Только вот скажи, решил все-таки подстраховаться я. Во сколько вы тут заканчиваете работать? А то в списке, который ты мне приносил, там ни слова об этом.
Фил почесал затылок, задумался.
Ты вот что сегодня должен был сделать?
Ну не знаю, я пожал плечами, вроде с Розумовским встретиться, потом с Силой Горынычем, а потом в библиотеку. И вроде все.
Вот! Фил поднял палец. Зуб дам, что ты все это сделал. Значит, и работа на сегодня закончена. А завтра в семь утра начальство тебе еще что-нибудь придумает, чтобы просто так без дела не шлялся.
Логично, я забрался в повозку, распахнул пассажирскую дверь. Поехали глаза промывать.
Лучшую жидкость для промывки глаз, по уверениям Фила, продавали недалеко от моего дома, буквально в двух кварталах. Неприглядного вида забегаловка, с обшарпанными стенами и засранным в буквальном смысле, к коновязи были привязаны настоящие лошади двором, внутри оказалась вполне чистым и благопристойным местом. Худенькая официантка подскочила к нам, стоило усесться за столик, дежурно улыбнулась мне, и очень тепло Филу, выслушала наши, а точнее говоря его пожелания, и упорхнула. Фил остался сидеть с дурацкой улыбкой на лице.
Хорошая девочка, надо за ней приударить, потянулся я, поудобнее усаживаясь на мягком стуле.
Улыбка на лице Фила почти пропала вместе с привычно дурашливым выражением лица, на меня смотрели холодные глаза человека, готового убивать. Буквально мгновение, потом и выражение, и улыбка вернулись.
Да, отличная девочка, Фил продолжал улыбаться как ни в чем не бывало, зовут Лукерья, по-нашему Лушка. Дочка хозяина этого заведения.
Расслабься, посоветовал я коллеге. Не буду я шашни с твоей Лушкой крутить. Просто пошутил.
Ох, Марк Львович, ты и шутник, добродушная, чуть придурковатая улыбка не сочеталась со снова ставшими серьезными глазами, ухо востро с тобой держать надо.
Много вас тут таких, нервных воздыхателей, улыбнулся ему в ответ я и рассказал про Шуша и его любовные страдания. Фил внимательно слушал, в нужных местах кивал головой, фыркал и смеялся, видно было, что эту историю он уже знает, хоть и в другом пересказе.
Не, Луша не такая, совершенно не обидевшись на аналогию с дочкой хозяйки гостиницы, под конец сказал он, прихлебывая принесенную наливку. Отец ее не разрешает нам встречаться, считает, что работа у меня слишком опасная. А Луша она хорошая и добрая девочка, правда?
Хорошая и добрая девочка кивнула. Принеся наливку практически в начале моего рассказа, она уселась рядом с нами и слушала, подперев голову рукой.
Эта Кеси тварь та еще, с юношеским максимализмом заявила она. На месте Шуша я бы давно ее бросила.
Ты просто этого Шуша не видела, хмыкнул Фил. Он вон Марка Львовича никак не бросит, уж как его милость от этого парня пытался отделаться, а все никак.
Один-один, я отсалютовал Филу стаканчиком наливки, сделал очередной глоток. Наливка и вправду была хороша, спирт практически не чувствовался, только густая, тягучая кисло-сладкая жидкость с ярким вкусом клюквы и нотками каких-то трав. Отлично шла, несмотря на мою индифферентность к алкоголю, просто приятно было вот так делать маленький глоток, размазывая напиток по нёбу, смаковать потихоньку.
Какой-то явно небедный господин за столиком в углу так не считал. За то время, пока мы сидели, он успел выхлебать кувшин такой же с виду наливки, да еще и самогона заказал. Но первый стакан дистиллята, видимо, не в то горло пошел он схватился за шею, лицо покраснело, и тело в богатой одежде свалилось рядом со столом, сотрясаясь в судорогах.
Глава 4
Так получилось, что лицом к упавшему на пол алкоголику сидел именно я. Фил, так тот вообще спиной, а Луша на Фила больше смотрела, чем на происходящее вокруг, тем более что и народу-то в этот час было не очень много. Кроме нас и дрыгающего руками и ногами посетителя практически никого.
А что вот с этим господином случилось? разорвал я притяжение влюбленных взглядов.
Фил обернулся, Лушка взвизгнула, и оба они бросились к замирающему телу. Девушка принялась брызгать водой, Фил попытался поднять страдальца, но тот непроизвольно сопротивлялся. Пришлось помочь.
Огненная вода не в то горло пошла? опустился я на одно колено рядом с посетителем. Фил меж тем короткими приказами заставил местную обслугу взяться за спасение клиента под головой уже лежала свернутая скатерть, рядом стоял кувшин с водой, слегка подкисленной уксусом.
Положил руку уже даже не дергающемуся человеку на лоб. Странно, такое впечатление, что все органы отказывали один за другим. Сердце билось с перебоями, еле прогоняя по сосудам загустевшую кровь, почки явно пошли вразнос вместе с печенью, из-за недостатка кислорода мозг отключился. Странные судороги шли от нервных корешков позвоночника, и там импульсы практически не проходили спасибо внутреннему диагносту, я мог определить, где находится очаг всего этого безобразия. Что странно, вовсе не в желудке, куда было вылито огромное количество пойла, и не в печени, которая должна была все это переработать. Грязная черная клякса находилась прямо в локтевом сгибе.
Я сосредоточился, попробовал хоть как-то нормализовать состояние больного, но ничего не получалось. Казалось, его организм не отторгает лечение игнорирует. Даже попытка залечить ссадину на лбу от падения на пол ничем не кончилась, хотя это-то должно было сработать.
Странно, не могу ничего сделать, я отнял руку ото лба клиента, машинально поглядел на ладонь. В центре было какое-то красное пятно. Точно такое же над бровями лежащего на полу. Может, помощь вызвать?
Фил сначала задумчиво кивнул головой, потом увидел пятно, вскочил и отшвырнул девушку от тела. Судорожно крутанул кольцо.
Всем отойти подальше, заорал он.
Двух подавальщиц и повара как ветром отшвырнуло к стене. Ничего не понимающая Луша сидела на полу на круглой попе и непонимающе таращила глаза. Кстати, я тоже что-то ничего не понял. Так и сказал.
Ты чего это?
Фил чуть ли не отпрыгнул от меня, стоило мне лишь наклониться в его сторону.