Смотри-ка, вроде бы Марсу ты даже очень понравился, к твоим родителям, к примеру, он менее снисходителен, девушка поставила на стол тарелки с разогретой едой. Как-то так незаметно для себя всё это время она готовила любимые блюда мужа.
Ну, ещё бы! Я же всегда любил кошек, и тебя люблю кошечка моя! Юра притянул к себе жену и чмокнул её. Ой, это же мой любимый омлет, Юра обратил внимание на еду и взяв вилку, стал c удовольствием поглощать содержимое тарелки.
Как же я соскучился по твоей готовке, любимая.
Мужчина с набитым ртом попытался произнести благодарность жене.
Вика жарила вторую порцию омлета для себя и улыбаясь поглядывала над трапезой мужа. Юра с огромным аппетитом уплетал еду, время от времени поглядывая на коротенький халат жены, из-под которого выглядывали стройные ножки супруги. Утоляя один аппетит, Юра нагуливал ещё один, которым планировал заняться сразу же после еды.
Девушка была несказанно рада тому, что её семья снова в полном комплекте. Но один вопрос ещё очень волновал обеспокоенную женщину.
Вика неосознанно отодвигала разговор о том долгом времени, когда муж пропал в Чечне. Ей было страшно узнать всю правду, как он жил в плену, что с ним делали бандиты, но вместе с тем жить в неведении для неё было ещё более худшей мукой. На любой вопрос мужа она лично могла ответить прямо, не юля и ничего не скрывая. Собственно, у неё были четыре занятия, объединенные одной целью. Дом, работа, церковь и кот. Она терпеливо ждала его, своего единственного мужчину в её жизни.
Следующие две недели у супругов были заполнены любовью, поездками к родителям и Юры и Вики. Два дня они провели у родителей сына, которые не могли поверить, что кошмар с поисками закончился, и их Юрочка наконец-то дома, живой и здоровый. Вика и Елена Сергеевна, мать парня, рыдали друг у друга на плече, избавляясь от стресса, полученного за время ожидания. Девушка знала, что свекровь не очень верила, что она дождётся, и постоянно спрашивала, нашла ли Вика себе сердечного друга. Но увидев счастливых детей женщина устыдилась своего неверия и попросив прощения у Вики, выкинула все подозрения из своей головы. Юра и Виктор Дмитриевич тем же вечером долго сидели за столом в беседке и что-то обсуждали. Спать они разошлись практически на рассвете. И Вика знала, что Юра расскажет ей, о чём будет разговор, но в свое время. Она видела, что муж изменился и очень сильно. Он стал намного серьезнее и жёстче. Часто замолкал и обдумывал что-то недоступное для Вики. Женщина это замечала по его глазам. Взгляд мужчины становился ледяным и пронизывающим. И она понимала, что иначе и быть не могло. Что-то за эти пять лет изменило её мужа. То, что случилось и о чём она пока не знает.
Но самое важное было то, что их любовь и нежность друг к другу остались неизменными, хотя нет, не так, они стали глубже и бережнее друг к другу. И занятия любовью стали более открытыми и яркими. Оба стали взрослее и старались дать партнёру как можно больше упущенной ласки и нежности. Вика засыпала, держа мужа за руку и прижавшись так, чтобы чувствовать его присутствие даже во сне, дышала его запахом и слушала его дыхание.
Марс укладывался у них в ногах и громко мурлыкал, глядя в темноту, как будто видел что-то страшное и пытался отогнать это от своих хозяев. Он, безусловно, принял нового человека, ведь его хозяйка стала спокойнее и счастливее. А для верного кота это было главным в жизни.
Как-то в один из дней Юра весь день ходил по делам и лишь вечером, придя домой, сказал, что был в военкомате для урегулирования одного важного дела. Виктория попросила его рассказать о том, что его тревожит, и если он ей сможет открыться, то пусть расскажет, как он жил последние пять лет.
Юра сел на стул, посадил напротив себя супругу и начал рассказ.
Глава 2
Это было сухим августовским днем. Наша рота делала очередной обход территории. Главной задачей было наблюдение за горным ущельем и оперативное выявление чеченских боевиков. Мы с парнями спокойно ехали по горному ущелью на двух БТРах и внимательно всматривались в скалистые горы. Солнце было очень жарким и, как назло, сильно слепило глаза и нагревало головы. Парни, конечно, экономили воду и утоляли жажду очень редко, но всё равно наши запасы воды довольно быстро закончились.
Проехав несколько километров, я заметил невдалеке горный ручеёк. Поскольку вокруг была довольно открытая местность и достаточно тихо, чтобы почувствовать скрытую опасность мы решили по-быстрому пополнить запасы воды и продолжить контролирование местности. Все бойцы сняли с поясов свои фляжки и отдали их мне. Я спрыгнул с брони и мелкими перебежками бросился к ручью. В то время парни зорко осматривались вокруг. Добежав до ручья, я осмотрелся и вдоволь напившись, стал набирать фляжки сослуживцев. Примерно через пятнадцать минут я с полными фляжками уже направлялся обратно. Довольный собой я быстро передвигался по горным камням и улыбался, ждущим меня ребятам. Я видел, что мой друг Максим уже спрыгнул с брони машины и, поправляя на плече автомат, помахал мне рукой.
Оставалось всего лишь несколько шагов до бронемашины, как вдруг краем глаза я заметил яркую вспышку на ближайшей скале и, мгновенно сообразив, в чём дело, я успел лишь закричать: «Рота к бою!»
Ракета, выпущенная из вражеского миномёта, яркой стрелой пролетела над землёй и врезалась в бок бронетранспортёра. Прозвучал очень громкий хлопок, и меня взрывной волной швырнуло на острые камни.
Сколько был в отключке, я точно не знал. Придя в сознание, я чувствовал, как боль окутывала всё тело с ног до головы, я пошевелился и застонал, ощущая её каждым сантиметром кожи.
Тихо, тихо, братан, не спеши. Мы теперь уже никуда не торопимся.
Сквозь закрытые глаза я узнал голос друга и с трудом приоткрыл один глаз.
Вокруг было достаточно темно. Сырые стены вокруг напоминали толи яму, толи ров. И лишь рядом сидел Макс и бережно обмывал мой лоб, мокрой старой тряпкой.
Полностью вернувшись к реальности, я был одновременно и рад и расстроен.
Оказалось, что наша рота попала в засаду боевиков. И в результате ожесточённого и неравного боя все солдаты погибли. А Макса и меня нашли без сознания, возле горящего БТРа. Под обломками камней, но с признаками жизни, и просто забрали в плен. В общем как бы мы с ним были и живы, но и как бы нет, потому что совершенно не было известно, что с нами решат сделать боевики. От разных тревожных мыслей очень начинала болеть голова. В целом я был цел, лишь только всё тело было покрыто многочисленными синяками и ранами, что было следствием падения на острые скальные камни.
Больше я разговаривать не мог, тело жутко болело от ран, и я то и дело отключался, теряя сознание. Когда я пришёл в себя, попытался встать и снова потерял сознание от острой боли.
В следующий раз, очнувшись, я увидел, что небо светлеет перед рассветом. В этот день к нам никто не подходил.
На следующий день к нам в яму просто скинули бутылку с водой и булку хлеба. Я не знаю, сколько это продлилось. Мы пытались выбраться из ямы, но это было невозможно, стены только осыпались и не давали сделать даже крохотный упор. Мы пытались хотя бы поставить чёрточки на стенах, чтобы отметить дни, но это тоже не удавалось, земля осыпалась, не оставляя никаких следов. Первые дни мы еще пытались тренироваться чтобы не терять форму, отжимания и прокачка пресса, но питание тоже было крайне ограниченным. всё та же вода и хлеб. Ночи становились холоднее и сырее, утром мы просыпались, дрожа от холода. Форма была летней, и холодными ночами согревала слабо, точнее сказать никак. В какой-то день решетка нашей ямы открылась, и вниз спустили лестницу.