Пятьдесят три, если считать подменных охранников и барменов.
А как вы платите им зарплату?
Спокойно. Высчитываю смену и проценты.
И все помните?
Ну конечно.
А зачем? Почему не нанять бухгалтера.
А я не доверяю никому. Меня трое уже наебать пытались. Они видят мужика в татуировках, клуб, в котором бардак, и думают, что здесь можно поживиться. Одному такому я сломал ногу.
Но ведь нельзя жить, никому не доверяя. Надо искать.
Не согласен. Лучше жить никому не доверяя, тогда будешь всегда готов к тому, что тебя наебут.
Я даже задумалась над тем, что он сказал. Где-то он может и прав, но
Все равно же есть люди, которым вы доверяете?
Есть конечно. У меня есть шикарный друг. Был, вернее.
Почему был? спрашиваю на автомате, продолжая набирать текст на ноуте.
Женился, гад. Вообще не понимаю, что заставляет человека в эту кабалу втягиваться. Ведь самое лучшее ощущение новизны, когда хочешь одну маленькую, сосредоточенную мышку и можешь себе ее позволить, а не думаешь: а не отберёт ли за твои хотелки у тебя жена тачку и клуб, я не сразу понимаю, что он уже рядом, вернее, даже сзади, руки легли на талию, вынуждая меня замереть, сглотнуть от ощущения полной скованности. Потому что ладони его горячие поползли все выше.
Любовь? пытаюсь я привести себя в чувства и вспомнить, что он только что ясно дал понять, что просто меня хочет. Вот прямо сейчас без каких-либо планов на будущее. Такие как он не становятся верными мужьями, с такими нужно иметь только одни отношения профессиональные, как бы сильно меня при этом не колбасило от его близости.
Не ругайся при мне, усмехается он и даже руки убирает и идет к бару, и что-то наливает. Ненавижу алкоголь, хотя и работала с ним много лет. Он может сейчас налакаться, снова ко мне прикоснуться и начать настаивать, а он настолько совершенный на вид, что я могу и не устоять.
А вы знали, что пьете мочу бактерий?
Он тут же выплюнул всю жидкость, которая у него была, шумно откашлявшись.
Ты как че-нить ляпнешь.
Мысли вслух. И это, кстати, правда.
Ты чума на мою голову. Секса не даешь, про алкоголь любимый гадости говоришь, всех удовольствий меня лишила.
Ну зачем вам я, если секс можно получить с любой.
В том-то и дело, что не с любой. Но думаю, и ты долго не сможешь сопротивляться, усмехается он и снимает с себя мокрую футболку, играет мускулами, под аккомпанемент моего влажного взгляда. Ну почему он такой шикарный, ну почему я не могу как собственная мать просто поддаться порочному желанию, хотя бы пальцами провести по этим кубикам.
Осознав, что вы как сексуальный объект мне не интересны с трудом разлепляю губы, а он смеется. Вы потеряете ко мне интерес.
Он уходит в свое логово, все еще смеясь, а я отворачиваюсь к ноуту, чувствуя, насколько влажным стало белье. Надо, похоже, с собой носить сменное теперь. Вынуждаю себя снова приступить к работе, а спустя пару минут слышу шаги за спиной, а затем шепот прямо в ухо обжигающий, сексуальный.
Врушка. Но это даже интересно. Но дольше пары дней ты не продержишься, потому что, его рука совершенно бесцеремонно ложится мне на бедро и сжимает его пальцами так, что я еле сдерживаюсь, чтобы не заелозить. Ты уже мокрая. Признайся.
А если через два дня я все еще буду девственницей? Повысите мне зарплату?
В каком отверстии? вторая рука ложится на щеку, а большой палец нажимает на губы, вынуждая раскрыть их и принять солоноватый палец в рот. Черт, ну проснись же ты, Оля! Я, например, очень люблю трахать в ротик. А у тебя он очень сладкий.
Я прикусываю палец резко, сильно, так, что он отдёргивает руку и искусно матерится.
Во всех отверстиях, Игнат, как вас там.
Олегович я, Олегович. Зараза, ругается он и уходит из кабинета, а я опускаю голову на стол, бьюсь несколько раз, чтобы снять морок, который меня обволок, и снова принимаюсь за работу. Ею я планирую себя загрузить по максимуму. И это сегодня только бумаги, а завтра мне предстоит выйти в клуб и, как минимум, познакомиться с персоналом.
Кстати, о персонале.
Я подрываюсь на стуле, бегу за дверь с криком:
Игнат Олегович! Вы забыли неожиданно врезаюсь в него, ощущаю силу и власть его тела. Теряюсь в чувствах.
Поцеловать тебя? Ты права, ужасное допущение, нужно исправить, вжимает он меня в себя и буквально набрасывается на губы, а я пытаюсь отыскать внутренний голос, который бы строго кричал оттолкнуть, укусить за язык, но в голове только звон и чертовы колокольчики. Потому что эти твердые, чуть горьковатые от виски губы сводят меня с ума.
Глава 8. Игнат
Я даже на мгновение поцелуй разрываю, чувствуя себя каким-то животным. Потому что она реально целка. Она даже не целовалась никогда. И это так заводит, что внутри рождается чудовище, желающее заграбастать эту свежесть себе, да так, чтобы не видел никто и не знал. Нежный, мягкий, такой горячий ротик, от мысли про который яйца спермой наливаются, взорваться готовы. И это я только язык туда засунул, даже шевелю не грубо, а она так мило отвечать пытается, так мило вздыхает, что хочется выть волком, как это круто. А если она так же с членом будет? Неумело, пытливо, сосредоточенно, словно пытаясь решить урок, как школьница. Блять, она ведь не соврала. Но хочется знать наверняка.
Ты реально целка.
Она хлопает осоловелыми глазами, на лбу начинает образовываться морщинка возмущения. И чтобы она не успела дойти до стадии очередной умной ерунды, я говорю спешно.
Понял, дебил, молчу и продолжаю.
Снова прижался к влажным губам, сминая напором не слишком бурное сопротивление. А когда руки легли ей на спинку, чуть выгибая поясницу, малышка совсем сдалась и руками мою шею обняла. Спасибо, милая, что стол освободила. Я тут же поднимаю ее над полом и несу на чистую столешницу. Теперь она на столе, а я между ногами вклиниваюсь. Жалко, что на ней штаны, но я быстро ее юбку приучу носить, с чулками и без трусиков. Чтобы ее сладкая киска была всегда в зоне доступа. Чтобы она всегда была готова выполнить свои главные обязанности. Действительно, зачем бегать, искать разовых шлюшек, когда можно воспитать собственную и знать, что в ее сладком ротике был только мой язык. Только мой член.
Игнат Олегович, врывается в наш круг страсти чей-то женский голос. Ой, простите, помешала.
Я не сразу понимаю, что произошло, только когда мой язык начинает гореть. Она укусила меня.
Дура! кричу как шепелявый придурок. Больно же!
Она соскакивает со стола и еще и отталкивает. Я вижу слезы в ее глазах.
И как теперь я буду работать с персоналом!? Они будут думать, что я получила эту должность через постель!
Ну ведь так и есть, просто авансом.
Она шумно дышит, дергает ногой так, что я тут же отскакиваю. С нее станется и по яйцам моим горящим дать.
Ни за что я не буду с вами спать. Я хочу в первую очередь уважать себя.
И поэтому стонала как маленькая шлюшка? она уже бесить начинает своими тупыми моральными принципами.
Я не шлюшка. И работать буду честно. И буду отрабатывать каждый рубль не своим телом, а своими мозгами.
Они меня не возбуждают.
Значит, займитесь кем-нибудь другим. А мне дайте спокойно работать, или я, или я
Или что? вот даже интересно.
Скажу всем, что у вас маленький член, задирает нос маленькая нахалка и топает мимо меня. Не верите? Вот прямо сейчас и начну.
Усмехаюсь и напрягаюсь одновременно. Ну не ходить же мне потом и не доказывать каждому, что она врет?
Ладно, Дикарка. Могу и не приставать, сама потом приползешь.
Ольга Владимировна, пожалуйста!
Даже так?
Только так, хлопает она дверью.
Глава 9
Босс не стал меня преследовать, а я только чертыхнулась и вспомнила, что он так и не подписал мой трудовой договор. Вернулась. Ну сколько можно. И опять его дурацкая ухмылка.
Я знал, что долго без меня не сможешь, Оля Владимировна.