План состоял в том, что когда откроется входная дверь, войдет Влад, сначала закроет ее, а только потом увидит меня, это очень важно, нельзя давать ему ни одной лишней секунды, в которую он мог бы сделать ноги. Дверь непременно должна быть заперта на ключ изнутри.
Мы замерли в неподвижных позах, стараясь почти не дышать, но все мускулы, органы чувств и мозги работали сейчас на пределе своих возможностей. Около двери послышались стук тяжелых башмаков, скрип половиц и покашливание грузного человека.
Открылась дверь, внутрь дома проник яркий солнечный луч, в котором стали хорошо видны взметнувшиеся в воздух клубы пыли. До моего темного угла он не достал. Дверь захлопнулась, отрезая хозяину дома все пути к бегству, сама того не понимая.
Влад, неровно подпрыгивая больше всего я сейчас ненавидела эту его походку, даже больше, чем сам факт его существования пошел по коридору.
Стоять, мразь! я приставила револьвер прямо к центру его лба и взвела курок.
Сказать, что он успел охренеть от этой жизни, едва не повалиться в обморок, обозлиться и мысленно попытаться что-то предпринять не сказать ничего.
В чулан! приказала я. Я наслаждалась своей властью, своим сексуальным хрипловатым голосом, всем этим геройским пафосом и безумием.
Он пятился назад как краб, оступаясь на каждом шагу. Из-за угла вынырнул Никола, я краем глаза заметила, что он когда-то успел подвести глаза черным карандашом, у меня чуть не выбило весь дух из груди, и я поспешно отвела взгляд в сторону. Парень невинно поигрывал топором, перебирая пальцами по его рукоятке и исподлобья смотрел на отца.
Ты-ы-ы?.. Скотина! прошипел мой пленник.
Я, папаша, Никола!
Влад было замахнулся и дернулся в сторону сына, но я пихнула его в грудь, отчего он грохнулся на пол и, видимо сильно, стукнулся головой о ножку софы. Я буквально на себе ощутила, как искры из глаз посыпались и как на затылке вскочила шишка размером с мячик для настольного тенниса.
Никола наступил одной ногой на грудь отцу (тут я забыла упомянуть, что парень предусмотрительно надел военные берцы, а еще красные штаны, но это так, к слову пришлось), склонился к нему и сказал:
Теперь ты будешь как свинья лежать в собственном дерьме и крови и молить о пощаде, а я не прощу, никогда. И она тоже тебя не простит! И я буду ходить мимо и смотреть, как ты подыхаешь, и ни-че-го не сделаю!
Влад с ужасом смотрел на Николу, а тот, находился сейчас на самом пике своего ликования. Он тряхнул головой волосы взметнулись вверх и рассыпались по плечам, заиграли разноцветными отблесками нити в волосах, звякнули серьги. Он сложил руки на груди и повернул голову в профиль. Я снова поймала себя на мысли о том, что просто откровенно пялюсь на восемнадцатилетнего юношу-гея.
Он выглядел сейчас как самая настоящая высокомерная себялюбивая сука, более того, он ею и был. Воздух так и пропитался атмосферой древних русских сказок, такой завораживающе жуткой и очень чужеродной здесь, в этом маленьком американизированном квартале.
Все мы втроем замерли, Влад перестал дергаться и елозить по полу, я застыла, глядя в стену, а Никола возымел над нами такую власть, что мог бы заставить делать что угодно, и мы делали бы все.
Я очнулась первая.
Так, Иван Царевич! Кончай свою магию демонстрировать, а то мы так с тобой и до ночи не управимся, я тоже сильно зависаю.
Я знаю, лукаво улыбнулся Никола.
Но ты хорош, чувак, по-настоящему хорош! Будешь моим секретным оружием, и все мужики окажутся у наших ног!
Он расхохотался очень холодно и торжествующе.
Я подмигнула Владу, мол, смотри, какой у тебя сын, мм!
Помоги-ка мне, парень! Ага, вот так!
Я не спускала с мужчины ствола, и мы вместе перевернули его огромное тело на живот. Никола уселся на спину отца, скрестив ноги, поймал веревку, которую я ему кинула, и ловкими замысловатыми и, сомнений нет, крепкими узлами связал его руки. Таким же образом поступил и с ногами. Он накинул петлю и на его шею, но я покачала головой, решив, что это уж чересчур.
Погоди, потом я дам тебе такую возможность, сейчас он нужен мне живым.
Я объяснила, где припаркована моя машина и попросила пригнать ее к крыльцу. Никола сломя голову кинулся туда. Я осталась с Владом наедине.
Он не издавал членораздельных звуков, но продолжал гневно рычать и хрюкать.
Помнишь ли ты меня, Влад? Знаю, что помнишь! шепнула я ему на ухо.
Он промычал что-то утвердительное. Я схватила его за волосы и рывком повернула голову на бок, Влад завыл как раненная собака, но-таки смог заговорить.
Помню, конечно, шалава, как тебя не помнить. Поменьше гордости в тебе было раньше, да победнее выглядела. А так, какой была, такой и осталась!
Ошибаешься! я ударила ему ногой прямо в лицо. Послышался неприятный хруст, кажется, я сломала ему нос, но тем лучше. Ударила еще и еще раз, в живот, в пах, в шею.
Это тебе за все, потому что я тоже помню! И я тебя убью, не сомневайся!
Ударив еще раз, я склонилась так низко, что достала волосами до его лица.
Меня. Зовут. Марго. Помни об этом.
Через мгновение вошел Никола, он насмешливо наклонил голову, делая вид, что кланяется и с выражением продекламировал:
Машина подана!
Замечательно! обрадовалась я, уж очень мне было некомфортно находиться наедине с этим человеком.
Надрываясь и прикладывая максимум возможных усилий, мы доперли Влада до автомобиля и кое-как запихали его в багажник, так что он свернулся в три погибели. Никола со злорадным выражением лица захлопнул дверцу багажника и уселся на переднее сиденье.
Я села за руль.
Ну что, ты уверен, что хочешь поехать со мной?
Еще не получив положительного ответа, я поняла, что он уверен, более того, я знала об этом даже до того, как спросила. Но нечестно было бы решать такие вопросы на основании одних своих предположений.
Да, я уверен, Марго, сладко произнес он. Каждому человеку нужна своя месть, я хочу отомстить отцу.
Да, ты прав, тяжело вздохнула я и вывернула со двора.
Какой добрый мальчик
Марго? позвал Никола.
М?
Чем вы занимаетесь? Я хочу сказать, для чего понадобился мой отец? Мне хочется узнать это поподробнее, сначала посмаковать мысленно, а потом и на практике. Вы кое на что намекали конечно, но я не уверен, что понял все правильно, парень жадно уставился на меня, напрягся всем телом и замер в ожидании того, что я ему отвечу.
Ох, уже довольно долго об этом думаю, наконец-то сдалась я. Ты уже знаешь, что я похищаю мужчин, которые мне очень не нравятся по личным причинам, и привожу их к себе домой. Там у меня есть подвал, он оборудован как средневековая пыточная камера Знаешь, меня все-таки волнует то, что ты такой юный. Ты точно достиг несовершеннолетия?
Даже не сомневайтесь. улыбнулся он.
Просто, стоит ли тебе такое видеть в твоем возрасте
Да ладно вам, бросьте, неужели вы забыли, откуда меня только что вытащили? он немного покраснел, но голос не утратил своих льстивых ноток.
И то верно, Никола, со вздохом согласилась я, В подвале я их пытаю, каждого по-своему, впрочем, кто что заслужил, тот тому и подвергается. Ну и каждого я насилую, жестоко. Кто-то даже умирает, это как пойдет.
Им больно? А какие у вас есть инструменты? кровожадно спросил он.
Елки-палки, ты меня немного пугаешь, нервно рассмеялась я.
У Николы с лица сползла маска, он как будто весь осунулся и стал похож на обычного мальчика.
Простите меня, я не специально, но мне действительно интересно.
Им очень больно, они кричат, не переставая, теряют сознание, а потом снова начинают кричать. Там много дерьма и крови, но к этому быстро привыкаешь. Из инструментов у меня полно всяких цепей-наручников, есть даже настоящие старинные колодки на руки и на ноги, железные шипы и щипцы разных видов, груша, которая очень эффективно работает проверяла только вчера на одном пленнике. Есть веревки и разные станки, плети-ремни. В общем, много чего. Там очень быстро все меняется и люди, и оборудование, не успеваю я к чему-то привыкнуть, как сама же и завожу что-то еще более новое и интересное.