Осенний марафон лабрадора Трисона - Самарский Михаил Александрович

Михаил Самарский

Осенний марафон лабрадора Трисона

Посвящаю Ульяне Йордановой

Коты бегают быстрее, но лабрадор может бежать дольше!

© Михаил Самарский, 2022

© А. Гайворонская, иллюстрация на обложке, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022

Вместо пролога

Ав-ав, дорогие мои читатели!

Не прошло и полгода и вот я снова с вами. Даже словами передать не могу, как я скучал по нашему общению. Каждый день я думал о вас. Надеюсь, вы тоже вспоминали меня. Да и как можно не вспоминать, если мы с вами так сблизились. По крайней мере, я считаю вас роднёй вроде моих домочадцев. Будь это не так, разве стал бы я делиться самым сокровенным? Ведь некоторые истории чужому человеку не доверишь. Я слышал, что мои поклонники живут не только в нашей стране. Мне даже страшно представить, сколько близких у меня по всему миру. Нет, ну какой же я всё-таки счастливый пёс. Ни у одного моего сородича нет такой огромной семьи. Вот так, друзья, незаметно для себя вы приобрели родственника в моём лице, тьфу ты леший, то есть морде. Видите, к чему приводит общение с вами? Я иногда уже начинаю чувствовать себя человеком.

Кстати, среди вас есть очень внимательные читатели. Они подмечают каждую мелочь в моих историях. Конечно же, такое отношение к моей персоне не может не радовать. Это говорит о том, насколько вам небезразлична моя судьба. Но, дорогие мои человеки, поймите, когда я рассказываю вам о своих приключениях, какие-то детали приходится опускать. Если я начну каждый свой шаг описывать с точностью до секунды, то книги обо мне будут толще, чем произведения бессмертных классиков. И, вот скажите, кто из вас тогда захочет их читать? Небось, вы сейчас подумали: «Трисон, куда это ты клонишь?» Всё очень просто, друзья: недавно автор, который записывает мои истории, прочитал мне отзыв одной юной читательницы на повесть о моих техасских приключениях. Чтобы вам было понятнее, я попросил вставить его в книгу, которую вы сейчас держите в руках. Не буду кривить душой, мне хотелось похвастаться и показать вам, как меня любят. Автор выполнил мою просьбу и разместил отзыв в том виде, в каком его написала девочка:

Меня настолько тронули слова этой юной барышни, что я даже запомнил её имя. А теперь, пользуясь случаем, хочу высказать ей свою благодарность. Дорогая Арина М., спасибо тебе за внимание и заботу. Ты даже не представляешь, как мне приятно осознавать, что моя судьба небезразлична тебе.

Но, как я уже говорил выше, некоторые детали рассказа мне приходится опускать, зачастую я делаю это нарочно, предоставляя вам возможность додумать и пофантазировать, чем мог бы закончиться тот или иной эпизод. А если вспомнить случай, о котором идёт речь, то неудивительно, что мне никто не помог. В тот момент, когда охотники за головами поймали Уголька и Молнию и затолкали их в фургон, мне было не до помощи. Да и кто бы помог? Злодеи сами же и лупили меня хлыстами за то, что я гавкал и хватал их за ноги в надежде освободить друзей. К тому же мне предстояло выследить, куда негодяи везут их, а потом привести туда подмогу. Я вернулся на ранчо, где в полном неведении пребывала хозяйка Тони, её отец и моя Шура, весь в мыле и стерев лапы в кровь. Но тогда я и думать не мог о помощи. Хотелось скорее отвести людей и вызволить лошадей из плена. Но если говорить о лапах, то я выражался образно. Так проще описать пройденное мною расстояние и степень усталости. Всё же вы читаете художественное произведение и должны понимать: авторы зачастую выражаются метафорически, чтобы история была живой и красочной. Поэтому, дорогая Арина, спешу тебя успокоить: тогда всё закончилось для меня благополучно. Вернувшись наконец на ранчо вместе с Тони и его подружкой, Шура выдраила меня как портянку и оказала всю необходимую помощь, какая только требовалась мне в тот момент.

Другую мою читательницу интересовало, куда подевалась Оксана, с которой встречался Елисеев в ту пору, когда я работал поводырём у его отца. Честно сказать, я сам не знал, пока однажды не услышал разговор Макса с матерью.

 Сынок, почему Оксана больше не приходит к нам в гости?  спрашивала та.  Вы же вроде собирались пожениться?

 Мы расстались,  ответил он.

Но Анну Михайловну этот ответ не устроил, и она продолжила допытываться:

 Почему?

 Мама, ну что ты пристала?  Елисеев возмущённо всплеснул руками.  Мы не сошлись характерами.

Как у людей всё просто: бац и разошлись! У нас всё иначе. Я тоже не сошёлся характерами с воспитанником и ничего, живу с ним под одной крышей. А что я могу сделать? Мне привезли его в подарок и сказали: «Воспитывай», ну я и воспитываю.

После Оксаны я видел своего напарника ещё с несколькими барышнями, но они исчезали так же внезапно, как и она. И я сделал вывод: наверняка и эти с характером. Получается, только у Александры он хороший, раз Елисеев женился на ней. Но я даже представить не мог, что среди моих читателей есть те, кто не понял, почему я не рассказываю об Оксане. Я просто не мог говорить о человеке, которого уже нет в нашей жизни. Но это непонимание я списываю исключительно на возраст. Я тоже когда-то был щенком и многие вещи не понимал.

Я вот тут подумал и знаете, что придумал? Ни за какие коврижки не догадаетесь, какая потрясающая идея пришла мне в голову. Ладно, не буду томить. Предлагаю построить наше общение следующим образом: если у вас, как и у этих юных читательниц, возникнут вопросы по поводу моих историй, задавайте их моему автору в этих ваших социальных сетях, он передаст мне, а я постараюсь дать исчерпывающие ответы. Конечно, если их будет слишком много, я не смогу ответить на каждый. Иначе вместо приключений придётся читать мои интервью. Но парочку наиболее понравившихся обещаю прокомментировать. Подобное общение со временем может стать традицией. Как вам такая идея? То-то и оно. Нет, ну вы поняли, какой я гениальный пёс?

А теперь позволю себе вернуться к моим техасским каникулам. Если вы читали эту книгу, наверняка помните, чем она закончилась. Нет, не благополучным возвращением лошадей, а коротеньким пунктиком, где упоминались соревнования по конкуру, в которых предстояло участвовать Тони и его хозяйке Вики. Я себе вовек не прощу, если хотя бы вкратце не расскажу.

Это было поистине невероятное зрелище. Видели бы вы, какие трюки вытворял Уголёк на манеже. А чего ещё стоило ожидать от влюблённого коня? В начале соревнований он упёрся и ни в какую не хотел заходить без Молнии в фургон, на котором нам предстояло ехать. Вики думала, будто он заболел.

Не знаю, что бы делали люди, если бы не я! Они бы точно не догадались, в чём причина его упёртости. Пришлось мне, как обычно, брать ситуацию в свои лапы. Хорошо хоть Шура была рядом. Она поняла, что я пытаюсь им донести, едва я встал между Тони и его подружкой и потёрся сначала о его, а потом о её ноги. И Вики с отцом только осталось взять Молнию с собой. Не могли же они сорвать соревнования, к которым так долго и усиленно готовились. Благо фургон был такого размера, что в нём запросто поместилось бы коней пять не меньше. В общем, мы погрузились в него и отправились в Эль-Пасо, на тот самый манеж. Из разговоров людей я понял, что нам предстояло ехать два часа, но я не заметил, как мы прибыли на место. Оно и понятное дело, всю дорогу я выполнял роль массовика-затейника. Только не подумайте, что я сам вызвался развлекать лошадей. Вовсе нет. Я хотел поспать в дороге, но не тут-то было. Любопытный Тони закидал меня вопросами: «Три-сон, расскажи Молнии, как ты собирался закатать быка в консервную банку»; «Трисон, а расскажи про работу поводырём»; «Трисон, а расскажи то, а расскажи это». Ей-богу, достал. Но не мог я отказать другу. А пока я выполнял его просьбы, он то и дело восхищённо восклицал, обращаясь к Молнии: «Видала, какой Трисон крутой пёс». И я сделал вывод: он нарочно это устроил, чтобы похвастаться перед ней. Будто это не я, а он работал поводырём и укротил быка.