Нет ничего невозможного, ответил Джесс. Они существа механические. Значит, их кто-то построил. Кто-то должен знать их секреты, а секреты всегда оказываются в руках тех, кто ищет их достаточно упорно. И если я что-то о вас и знаю, сэр, так это то, что вы выглядите как человек, который ищет очень и очень упорно.
Я и правда ко всему и всем присматриваюсь, согласился Ибрагим. Отточенным, невозмутимым движением он отставил свою пустую кофейную чашку. И что же ваш отец готов предложить за подобный бесценный подарок? Учитывая, разумеется, что такой секрет вообще существует.
Джесс изо всех сил старался выглядеть столь же непринужденно, как Ибрагим, приказывая своему пульсу не учащаться. Он даже не моргнул, когда произнес:
У меня есть экземпляр «Первой книги Уризена» Уильяма Блейка.
Выражение лица Ибрагима никак не изменилось.
Таких экземпляров в мире целых восемь штук, сказал он. Мне понадобится что-нибудь куда более редкое. Ведь, как вы говорите, подобная информация и впрямь очень ценное сокровище.
Было восемь экземпляров, ответил Джесс. Шесть из них выкупили пожиратели чернил, которые сожрали книги в качестве своего некоего нездорового ритуала четыре месяца назад. Однако я уверен, вы уже и сами об этом знаете. Получается, остается две книги: одна из них в хранилище моего отца вторая же у меня здесь, спрятана в Александрии. И вы можете ее заполучить, если пожелаете.
О-о, тихо протянул Ибрагим. Теперь-то мы и подошли к самому интересному, полагаю. К тому, чего желаете вы сами. Просьба исходит вовсе не от вашего отца. Он бы ни за что не позволил вам продать столь важный и ценный фолиант. До сегодняшнего дня он вполне отлично справлялся и без этой информации, несмотря на все старания лондонской полиции. Нет, я полагаю, что это именно вас так сильно интересует данная информация, верно?
Джесс не стал отвечать на этот вопрос. Он почувствовал, как горячий пот течет у него по спине, но все же надеялся, что выражение его лица по-прежнему никак не выдает его тревогу. Спустя несколько мгновений Джесс ответил:
Один из двух оставшихся во всем мире экземпляров. Я предлагаю его вам в качестве честного обмена. Эта книга стоит целое состояние.
Ибрагим обменялся взглядом со своей дочерью. Анита произнесла:
Это и впрямь хорошая плата, разве нет?
Хорошая, согласился Красный Ибрагим. Но дело вовсе не в этом. Дело в том, что юный Брайтвелл пришел совершить сделку, которая противоречит интересам его семьи, сделку во имя своей личной выгоды. Поведайте-ка мне, быть может, это имеет какое-то отношение к той книге, на поиски которой вы потратили столько времени и гиней[1] и которую приобрели буквально вчера? К той книге о преступниках в тюрьме архивариуса?
Разговор внезапно перешел на опасную тему. Очень опасную. Поэтому Джесс ничего не сказал. Тогда Красный Ибрагим откинулся на спинку диванчика и подпер рукой подбородок. На одном из пальцев у него красовалось кольцо с рубином, который выглядел, как капля свежей крови.
Я не хочу иметь ничего общего с делами Библиотеки, продолжил Красный Ибрагим. Как не хочу иметь ничего общего и с крестовым походом самонадеянного юнца. Это не наше ремесло.
Я желаю узнать информацию, и это ваша профессия, сердито сказал Джесс в ответ. Мы договорились или нет?
Красный Ибрагим продолжал смотреть на Джесса своими пугающими темными глазами так долго, что Джесс буквально почувствовал, как новые слова вот-вот готовы вырваться у него из глотки злые слова. Однако он сумел сдержаться и продолжил терпеливо ждать. В конце концов мужчина поднялся на ноги и взглянул на свою дочь, которая все это время молча сидела и наблюдала.
Анита, оставляю решение за тобой.
Что? Джесс тоже подскочил на ноги, однако Красный Ибрагим уже направился в сторону двери, которая вела во внутреннюю часть дома. На одно мгновение Джесс задумался о том, чтобы броситься вслед за Ибрагимом, но он также знал, что такой мужчина долго бы не прожил, если бы вел себя неосторожно. И если уж мужчина и повернулся к Джессу спиной, то наверняка поблизости находилось немало ножей, которые могли его с легкостью защитить.
Садись, сказала Анита хладнокровным, как и ожидалось, голосом. Присядьте, Джесс. Быть может, она и выглядела юной и хрупкой, однако явно обладала и другими качествами. Она обладала стойкостью, которую Джесс не встречал ни в ком прежде, если не считать, конечно, отражения в зеркале. Анита прикоснулась к цепочке на шее, на которой висело кольцо, огромное, но изящное, с египетским иероглифом, изображающим птицу.
Джесс уставился на отца Аниты, пока тот закрывал за собой дверь, однако все же опустился обратно на диван.
Чему он пытается тебя научить? Как отказать в помощи и суметь остаться в хороших отношениях с Брайтвеллами?
Он имел в виду то, что сказал. Решение за мной. Он предоставил это дело мне. Джесс перевел глаза на Аниту и обнаружил, что выражение ее лица было почти таким же непроницаемым, как и выражение лица ее отца, однако уголки глаз были едва заметно вздернуты вверх. Ситуация ее явно забавляла. Полагаю, сейчас ты думаешь, что жестокая судьба сыграла с тобой злую шутку, отдав решение в руки какой-то девчонки.
Вроде того.
Анита лениво покрутила висящее на цепочке кольцо.
Мы выживаем, как можем, Джесс, сказала она. Ты и я. Мы родились и живем в суровых условиях. Если ты думаешь, что я вас не понимаю Однако скажи мне, почему ты не обратился с этим вопросом к своему брату? Однозначно, это обошлось бы куда дешевле и проще, разве нет?
К Брендану? Джесс почувствовал, как его брови хмурятся. Он не в Александрии. Он уехал. Обратно в Лондон.
Нет, ответила Анита. Быть может, тебе стоит лучше следить за перемещениями своего близнеца. Не хочу тебя обидеть, но все же скажу, что с ним порой очень сложно работать.
Согласен, очень на него похоже. И почему же он до сих пор здесь?
Анита развела руками.
Спроси у него сам, сказала она. Могу поведать, где он живет.
Тебе не терпится от него избавиться, не так ли?
Одного Брайтвелла в Александрии более чем достаточно. Мы бы предпочли, чтобы это был ты. Она опустила руки на колени и наклонила голову, а на губах появилась неподдельная улыбка. У меня самой было двое братьев, я знаю, как сложно порой с ними уживаться.
Джесс прочистил горло и поинтересовался:
Так каково же будет твое решение? Твой отец предоставил решающее слово тебе.
Предоставил. Она глядела на Джесса несколько долгих секунд, а затем произнесла: Ты готов поклясться, что ни за что никому не раскроешь, от кого получил данную информацию?
Клянусь чем вы хотите, чтобы я поклялся?
Душой своего первенца. На этот раз Анита без зазрений совести усмехнулась. Такая уж традиция.
Учитывая мой стиль жизни, может оказаться, что это бессмысленное, пустое обещание. Ну да ладно. Клянусь душой своего первенца, что никому никогда не раскрою, от кого я получил данную информацию. Ни друзьям, ни родственникам. Я никогда ни за что не предам семью Красного Ибрагима.
Я верю тебе, сказала Анита. И, если ты нарушишь данную клятву, помни, что египетские проклятия очень жестокие, Джесс. И быстродействующие. Никогда не забывай об этом. Сказав это, она поднялась на ноги и направилась в сторону двери.
Подожди! Куда ты уходишь?
За книгой, которую ты просил, сказала она.
Но я не принес с собой
Я доверяю тебе, повторила Анита. Если бы не верила, ты был бы уже мертв.
Ждать пришлось не так уж и долго, что Джесса искренне удивило. Должно быть, столь опасную информацию хранили прямо здесь, в доме. Отец Джесса был бы в ужасе. Все дела, связанные с бизнесом Брайтвеллов, всегда держали подальше от семейного дома Брайтвеллов, хотя Джесс и притаскивал порой тайком запрещенные книги в дом, но только лишь чтобы почитать, а не продать.