Понял, что это ты. Стало интересно, осмелишься ли зайти.
Его ответ вроде как не звучит издевательски, всё так же отстранённо, но я поджимаю губы. Приходится отвести взгляд, чтобы собраться. Не знаю, издевается Макс или непонятно зачем испытывает меня, но становится как-то даже обидно. Тоже мне экспериментатор. Что ещё ему интересно?
Я слышала, что папа устраивает завтра вечеринку в своём клубе в честь твоего возвращения, выпаливаю, решив сразу перейти к делу. В предисловиях всё равно нет смысла. Можно, я пойду на неё?
Макс иронически кривит губы. Подозреваю, что он обо мне думает то я легкомысленно верчусь у зеркала, не желая работать, то рвусь в клуб на тусовку. Но наплевать. Мне нет дела до этого человека и его мнения, а скоро он вообще уедет. Ведь собирается?
Иди, пауза не длится долго. И я даже не получаю никаких язвительных комментариев по поводу моей просьбы.
Вздыхаю. Мне ведь не столько его разрешение нужно при желании и так попаду на вечер с помощью папы. Но хочется быть уверенной, что Макс не выкинет что-то, не проявит недовольство от моего присутствия, не потреплет нервы отцу, который старался ради сына
В смысле, ты не против? уточняю, не зная, как получить от братца гарантии, что наше незримое противостояние не станет реальным в этот вечер.
Когда мы были маленькими, Макс не то чтобы задевал меня напрямую. Иногда отбирал у меня вкусняшки, отстранялся от меня в школе, всячески давал понять, что не друг. Но серьёзной опасности я от него не чувствовала даже после его скандала с моей мамой.
Но почему-то чувствую сейчас. В этой усмешке, в блеске, который определённо добавляет враждебному взгляду что-то ещё, тревожащее меня
В смысле, мне пофиг, небрежно отзывается Макс.
Вздыхаю. Разговор получается совсем уж непродуктивным, но останавливаться на этом нельзя.
И не будет никаких происшествий? с нажимом спрашиваю, уже не беспокоясь о тактичности.
Гораздо важнее расставить точки и получить прямой ответ.
Конечно, Макс улавливает, о чём я. Сердце в груди неожиданно подскакивает, когда он поднимается с места и неторопливыми шагами сокращает расстояние между нами.
Ты боишься меня, сестрёнка? вкрадчиво спрашивает, остановившись почти совсем рядом.
Настолько, что меня невольно обволакивает его присутствием и никак не получается отвлечься от того, что Макс наполовину обнажён. Жар стремительно окутывает всё тело, но я старательно держусь.
А должна? облизнув пересохшие губы, осмеливаюсь уточнить.
Ведь нельзя уходить без ответа. Папе не стоит волноваться.
Макс криво ухмыляется моей настойчивости, но серьёзнеет.
Да мне пофиг на эту тусовку. Согласился только ради отца. Там в основном будут те, кого я не звал, так что пойдёшь ты или нет, непринципиально. Лезть не буду. Ни в каком из смыслов, всё это, включая и последнее недвусмысленное предложение, он говорит почти бесцветно. Вот только на тех самых заключительных словах провокационно окидывает меня взглядом с головы до ног.
От этого я почему-то не могу справиться с не к месту охватившим смущением. Неловко топчусь на месте, собираясь что-то ещё сказать, но в итоге решив, что не стоит. И даже неважно, почему уже второй раз за день взгляд Макса меня странно волнует.
Хорошо, спасибо, пытаюсь говорить в тон ему, без лишней дрожи в голосе. Тут же разворачиваюсь. Спокойной ночи.
Ответа не слышу, да и не хочу. Мне гораздо важнее, что хоть какую-то уверенность в отсутствии происшествий завтра я получаю.
Можно было, конечно, так и сказать Максу, что у его отца рак в серьёзной стадии. Что нервничать в его состоянии противопоказано. Что хоть он и храбрится, занимаясь делами, бывают моменты, когда прикован к постели и не может совсем ничего. Именно поэтому я не поступаю в Москву и не работаю чтобы всегда оставаться начеку и страховать. Он уже давно на таблетках и переживал несколько операций. От сиделок отказывается, всё хочет делать сам, но бывают моменты полной беспомощности.
Макс не видел его четыре года, но если был бы более внимательным, мог и заметить на изменения. Так же, как и папа мог бы уже отбросить гордость и рассказать сыну Но оба ничего этого не делают, а я не вмешиваюсь. Не мне решать. Хотя отца иногда пытаюсь подтолкнуть к разговору с Максом, а вот братца Мне даже в его присутствии не по себе, что уж про доверительные беседы говорить.
***********
Папа на самом деле постарался, чтобы показать Максу, как его ценит. Словами сказать не может, гордый слишком, да и напряжения между ними хоть отбавляй. Но жест красноречивый. Здесь собирается, наверное, вся элита Саратова. И музыка живая и качественная рок, как и любит братец. Талантливая местная группа исполняет известные и любимые им песни.
Даже меню сегодня дополненное. Папа всячески даёт понять, что помнит о вкусах сына. И не знаю, как Макс, но я растрогана этими жестами. Хотя они, конечно, не отменят всего, что было раньше. Насколько я помню из обрывков детских воспоминаний, отношения между ними в лучшем случае отчуждённые. И не скажу, что в этом вина именно братца. Папе было тяжело простить его за скандал с моей мамой, а нежелание Макса признавать вину усугубляло всё.
Но вот именно болезнь отца может отменить прошлое. Только папа предпочитает расстараться с вечеринкой, чем поговорить с сыном по душам. Хотя я уверена, что Макс воспринимает всё происходящее как попытку отца сгладить вину за вчерашнее игнорирование приезда. Но, надеюсь, лёд всё равно хоть немного оттает. Слишком уж трогательно тут всё организовано
Я по большей части отсиживаюсь за столиком, с которого открывается максимально широкий обзор. Слежу с папой. Постоянно тереться возле него он бы не позволил не хочет чувствовать себя беспомощным, да и с друзьями там по большей части разговаривает. А так хоть и не беспокою, и занимаюсь тем, ради чего пришла. Несколько раз даже танцую, вкусно кушаю, слушаю музыку и в целом приятно провожу время. Папа тоже кажется бодрым и посвежевшим. Макс несколько раз подходил к нему и они о чём-то говорили. Даже обменялись улыбками.
Этому улыбаюсь и я, как вдруг чувствую, что уже не одна за тем самым столиком.
Боже мой, какая красавица слышу восхищённое, когда поворачиваюсь в сторону неожиданно подсевшего парня.
Кстати, у него знакомое лицо. И мне хватает всего несколько секунд, чтобы вспомнить:
Лёша?
Это ведь друг Макса. Я хорошо помню его, потому что однажды в школе, ещё когда я надеялась подружиться с так называемым братом, Лёша мне очень помог. Помню, я тогда только перевелась в новую школу, ближнюю по местожительству отчима, которого теперь называю папой. И в тот день одноклассник спрятал мой портфель, пытаясь надо мной посмеяться. Я тогда очень гордо заявила, что за меня есть кому заступиться и даже узнала, где шли занятия Макса. Нашла его на перемене, а он был с другом.
И если так называемый братец послал меня, сказав, чтобы не лезла к нему по пустякам и вообще больше не обращалась при людях; то Лёша выслушал, что случилось и даже пошёл со мной искать портфель и говорить с тем одноклассником. Не знаю, что потом на это сказал другу Макс, но поступок я запомнила.
А сейчас уже повзрослевший Лёша так забавно подвисает, пытаясь вспомнить, откуда я его знаю, что не сдерживаю смешка.
Тогда улыбается и парень. И вроде как даже расслабляется.
Такая красавица меня знает? снова настраивается на флирт он. Польщён.
Ну и пусть его фразы звучат банально, но ведь они искренние. И вижу, и чувствую это. Вообще приятный этот Лёша. Даже странно, что с Максом дружит.
Да, просто я теперь уже моя очередь слегка замяться. Странно, но мне вдруг сложно охарактеризовать свою связь с человеком, которого не считаю ни братом, ни уж тем более, другом. Я сестра Макса, всё-таки выдавливаю из себя, хотя это звучит почему-то чуть тише, чем всё остальное.