Ты серьезно с папой разводиться собралась? резко и грубо кинул голос за моей спиной.
Алина. Порывистая, прямолинейная и, похоже, совершенно меня неуважающая.
Я кинула на нее взгляд из-за плеча, размеренно проговорила:
Я, похоже, плохо тебя воспитала. Что ж никогда не поздно попытаться еще раз. Выйди отсюда и, будь добра, зайди только тогда, когда я разрешу. И не забудь предварительно постучать.
Она уставилась на меня широко раскрытыми глазами, даже челюсть начала медленно ползти вниз. Но дочь быстро пришла в себя, пренебрежительно фыркнула:
Еще чего!
Я неторопливо отошла от окна, направилась к постели и принялась сосредоточенно, аккуратно ее расстилать.
Тогда, боюсь, диалога у нас не будет, обронила между делом.
И буквально кожей почувствовала, как эти слова взбесили Алину.
Она подскочила ко мне ближе, встала у кровати и едва ли не выкрикнула, как капризный ребенок, пытающийся всеми способами обратить на себя внимание:
Ответь на вопрос!
Я выпрямилась, смерила ее взглядом с головы до ног.
Кто дал тебе право так со мной говорить?
Как хочу так и говорю!
Внутренне захотелось взвыть. От всей этой ситуации, от нежелания поступать с собственным ребенком так, как тому противилась моя натура
Но что еще мне было делать?
Я сократила расстояние между нами до минимума, молча взяла ее за локоть и повела к двери.
Сначала научись себя нормально вести.
Она яростно выдернула руку из моего мягкого зажима.
Если вы разведетесь, я уйду вместе с ним!
Наверно, это была угроза. И она попала в цель: ранила сердце матери, отдавшей своему ребенку абсолютно все. И ничего не просившей взамен. Никогда.
Даже сейчас.
Это твое право, попыталась проговорить спокойно. Ты уже взрослая и можешь выбирать, с кем тебе оставаться. Только сначала узнай а захочет ли та, другая женщина, чтобы ты с ними жила?
Теперь уже я ее ранила и это ясно читалось в ее темных, горящих вызовом и протестом, глазах. Мне было больно от того, что больно ей. Но вся эта ситуация была такова, что безболезненно не могла пройти ни для кого из нас.
Она наверняка хорошая, раз папа ее выбрал! выпалила Алина гневно, но сердце мое мучительно защемило, потому что я ясно видела: ее глаза блестят от слез, которые она из упрямства и гордости сдерживала. Словно проще было умереть, чем выказать передо мной эту слабость.
И продолжала бить, продолжала ранить от этого еще отчаяннее, еще сильнее.
А ты ты жалкая! Мне вообще стыдно, что ты моя мать!
Она выкрикивала все это, выплескивала на меня, совершенно не думая о том, что делает. Лишь желая вот так, открыто и одновременно завуалированно, проорать о своей собственной боли, своем разочаровании.
К твоему сожалению, я была, есть и всегда буду твоей мамой. Другой у тебя уже не может быть.
Она жадно вобрала в легкие воздуха, словно намереваясь плюнуть в меня очередной порцией словесного яда, но задохнулась, будто не найдя, что сказать. Чем задеть
Да пошла ты!
Выдав это, дочь порывисто выскочила за дверь так же зло и внезапно, как ворвалась сюда. А я зажмурилась, ощущая, как дрожат веки в попытке сдержать слезы, как клокочет в груди от обиды и непонимания за что?..
И это ведь было только еще начало
***
Звонок Лены следующим утром застал меня на кухне.
Алина ушла в школу одна: демонстративно, не говоря ни слова, даже не позавтракав. Я физически ощущала, как теряю ее, а может, потеряла уже давно. И не понимала: что мне с этим делать, как к ней подступиться?
Я не привыкла к откровенным беседам, к открытости в отношениях между детьми и родителями. Я делала для своих детей все, но не умела с ними разговаривать, потому что никто и никогда не говорил со мной
И это, наверно, пора было исправлять.
Привет, произнесла в динамик, чувствуя, как теплеет в груди от того, что подруга обо мне не забыла. Не вычеркнула из головы, едва мы только разошлись по домам, вернувшись каждая к собственной жизни.
Да, привет, быстро проговорила она.
На фоне я расслышала какой-то шум, чей-то механически-безразличный голос заученно объявлял о посадке на рейс
Лид, я в аэропорту полетела в командировку, поэтому быстро Я тут знаешь, о чем подумала?
Ммм? только и успела промычать в ответ.
Ты бы это в документах у своего козла покопалась, пока его нет. Он же у тебя, помню, как Кощей: все бумаги свои внимательно охраняет. Стало быть, там вполне может найтись что-то интересное.
Я об этом и не подумала призналась негромко, чувствуя себя растерянно и обескураженно от поданной ею мысли.
А ты подумай! Все, я побежала, целую крепко!
Ответить на это я уже ничего не успела: Лена стремительно отключилась, оставив после себя лишь обрывистые гудки.
Я нащупала за своей спиной стул, присела, не полагаясь на собственные ноги. А ведь действительно: Слава всегда тщательно вел документацию, но никогда не допускал меня к ней, говоря, что мне не стоит вникать во все эти юридические сложности. Он был настолько педантичен и скрупулезен, что я не раз замечала, что он даже ведет блокнот, куда записывает все свои траты даже самые мелкие
Но никогда прежде не заходила на его территорию. И даже сейчас копаться в чужих бумагах казалось мне чем-то низменным, грязным и неправильным
Но разве я не имела права переступить эту черту после того, как со мной поступили?..
Поднявшись с места, я направилась в нашу общую спальню, все еще неуверенная до конца в том, как поступить. Подошла к шкафчику, где муж хранил свои документы, попыталась выдвинуть полку и поняла, что она не поддается. Отсек был заперт на ключ. А самого ключа нигде не было видно.
Изнутри поднялась тревожная удушающая волна. Показалось вдруг жизненно важным вскрыть этот замок, любой ценой добраться до содержимого полки
Едва отдавая себе отчет в собственных действиях, я, действуя будто на автомате, отыскала инструменты мужа и через некоторое время услышала чудовищный треск
Моргнув, с удивлением поняла, что причина этого звука я сама. Точнее то, что я сделала выломала полку с силой, которой в себе и не подозревала
Рука потянулась к увесистой папке, но едва я успела ее раскрыть, как позади раздался гневный рев:
Какого черта ты делаешь?!
Муж, хоть и прихрамывая, неуклонно надвигался на меня смертоносной лавиной. От испуга я выронила папку из рук и бумаги взметнулись вокруг меня белоснежным ворохом
Словно в трансе, как завороженная, я проводила их взглядом и в одной из них разглядела то, что повергло меня в шок
Договор купли-продажи.
Глава 12
Что это?..
Я механически наклонилась, подняла с пола и сжала дрожащими пальцами бумагу
Первым в глаза кинулось имя. Агния.
Муж оказался рядом стремительно и быстро настолько, словно у него появились какие-то нечеловеческие силы
Он вырвал документ из моих рук, но я уже успела пробежаться по нему глазами и все понять
Это была лишь копия. Копия договора на покупку квартиры на имя этой самой его Агнии
Закружилась голова, воздух в легких встал колом, непроходимым потоком
Нетрудно было догадаться: эту квартиру, хоть и оформленную на ее имя, купил ей именно он. Ведь далеко неслучайно он хранил здесь, среди всех своих важных документов и учета расходов, эту бумагу.
Ты не имела права сюда лезть!
Его голос полоснул по нутру ножом, пробежался морозом по незащищенной коже
Я, похоже, вообще никаких прав в твоем понимании не имею. А, нет, одно все же есть: прислуживать вам всем и быть благодарной за эту возможность. Так?
Он ничего не ответил. Лишь, неловко раскорячившись в виду травмы, принялся сгребать свои драгоценные бумажки обратно в папку. Я же стояла, наблюдала за этим и видела перед собой не того, с кем прожила чуть ли не полжизни, а какого-то незнакомца. Жуткого, чужого, пугающего.