На воду пал туман, в темном небе замелькали летучие мыши. Холодало. И нигде не раздавалось ни звука.
Вдруг впереди мелькнуло какое-то крылатое существо, словно полоса тумана, мелькнуло и продало.
Михайло чертыхнулся сквозь зубы. Лука перекрестился, второй раз, третий… Крестьяне соскочили с лошадей и, опустившись на колени, принялись шептать молитвы.
— Нас заманили, — тихо сказал затем старший крестьянин, Шишко. — Но кто заманил? Зачем?
— Поедемте скорей прочь отсюда, ради всего святого, — стал умолять Дража, второй крестьянин.
— Обождем, — ответил Михайло. Он уже снова был спокоен, как всегда. — Лошадям надо дать отдых. Иначе мы их загоним, сам знаешь.
— Ты что, хочешь заночевать здесь? — робко спросил Лука.
— Да нет, подождем час или два, а там месяц взойдет, легче будет найти дорогу домой, — сказал Михайло.
Один из охотников окинул взглядом озеро, темная поверхность которого поблескивала тусклым серебром, и черную зубчатую стену леса на дальнем берегу.
— Нехорошее здесь место для крещеных людей, — сказал он. — Древние языческие боги гуляют тут на воле и хозяйничают как у себя дома. Ox, видно, не за оленем мы гнались, а за самим ветром. И скрылся этот олень туда, куда ветер улетел, вот что я думаю.
— И это говорит горожанин! — Михайло насмешливо улыбнулся. — Видение это было и больше ничего. Неудивительно, ведь мы весь день в седле, вымотались изрядно. — Михайло пристально поглядел на своих спутников, чьи лица смутно белели в темноте. — Нет на земле никаких нехороших мест для христиан, если вера их истинная, — сказал он. — Давайте вознесем молитву нашим святым, попросим у них защиты. И тогда не страшны нам дьявольские козни и вся прочая нечисть.
Немного приободрившись, все, кто еще не спешился, сошли с коней. Все вместе охотники дружно помолились, затем расседлали лошадей и принялись растирать им бока суконными попонами. На мглистом небе одна за другой загорались звезды.
Звонкий смех Михайлы нарушил тишину.
— Вот видите, нечего нам бояться!
— Не надо, не надо бояться! — раздался вдруг мелодичный девичий голос.
— Ведь это ты, возлюбленный мой?
Михайло резко обернулся.
И сам он, и его спутники темными тенями угадывались в густых сумерках — она же была видна ясно как днем. Она стояла у самой воды в прибрежных тростниках. Нагое тело и распущенные длинные волосы были призрачно-белыми, огромные глаза блестели необычайно ярко. Она тихо шла навстречу Михайле, вытянув вперед руки.
— Иисус, Дева Мария, спасите нас и помилуйте… — чуть слышно пробормотал Дража, стоявший позади Михайло. — Это вилия!
— Михайло! — ясным голосом позвала она. — Прости меня! Я очень, очень стараюсь все вспомнить, поверь, Михаила!
Чудом он не поддался и не пошел к ней навстречу, а остался стоять на окутанном туманной мглой берегу.
— Кто ты? — через силу произнес он, с трудом одолев страшную дрожь в груди. — Что тебе от меня нужно?
— Это вилия, — невнятно прошептал Шишко, — призрак, демон. Гони ее прочь, парень, — добавил он окреошим голосом, — не то она всех нас утащит в свое подводное царство, в ад!
Михайло сотворил крестное знамение и упал на колени.
— Во имя Отца и Сына и Святого Духа… — Но не успел он вымолвите «сгинь, пропади, нечистая сила», как вилия уже очутилась совсем рядом, так близко, что он ясно увидел прелестные черты ее лица.
— Михайло! — жалобно заговорила она.