Он начал барахтаться, я крутанул, заворачивая в плотную ткань, как куколку, прыгнул сверху,
сбивая с ног. Мы рухнули, я прижимал штору как можно плотнее, надо перекрыть доступ воздуха, подо мной начало быстро нагреваться, в двух
местах пошел дым.
Я стонал от боли, жар не стих, но дымок исчез. Барахтанье подо мной прекратилось, я перестал ощущать под собой даже твердое тело. Сердце
колотится, я в изнеможении распластался на полу, чувствуя между мной и плитами пола только плотную ткань шторы.
Послышался неторопливый стук каблучков и шарканье подошв. В зал вошла Маргарита, за нею двое работников. Все трое остановились, созерцая
меня в немом изумлении. Маргарита уперла кулаки в бока, словно хохлушка перед запорожцем.
– Маркиз, – выкрикнула она в великом изумлении, – чем вы таким упились с утра?
Я прохрипел, едва ворочая языком:
– Да уж… угощают тут нехило…
Работники подбежали и с великим почтением помогли мне встать. Меня окутали мощные винные пары, обоих пошатывало.
– Маркиз, идти сможете? Или проводить?
Я постоял, ноги все еще дрожат, в горле словно дребезжит жесть.
– Даже не знаю, – выговорил я с трудом, – что за жизнь… Одни радости!
– Да уж, – произнесла Маргарита холодно, – но не все, оказывается, могут устоять под напором этих радостей.
– Не все, – согласился я.
– Блевать не тянет? – участливо осведомился один из работников.
– Тянет, – признался я. – Но потерплю. Идите-идите!
Все трое удалились, Маргарита на выходе оглянулась и обожгла меня взглядом, полным презрения. Я все еще приходил в себя, появились слуги,
почистили портьеру и попытались повесить на место, но та вся в паленых дырах, пришлось унести.
Я торопливо огляделся, не видел ли кто, а то драку с демонами могут воспринимать двояко. И что я – герой, за правильным человеком идут,
настоящему мужчине вверили свои судьбы, как и то, что мне скоро хана – супротив демонов никому не выстоять, спасайся кто может.
Едва Маргарита скрылась за дверью, я торопливо ухватился за кольцо. Есть демоны, что поднимают целые скалы и бросают их за сотни шагов.
Если такой камешек попадет, никакая святость не спасет, никакая регенерация не вернет к жизни лужу, что растечется под этим камешком. Да и
вообще я пока уцелевал лишь потому, что маг самонадеянно посылает за мной примитивных демонов… Если бы послал в самом деле крутого и
универсального…
Так что без помощи таких же демонов шкуру не спасти.
Я вызвал своего Серфика, он появился над серединой стола вспыхнувшей красной искоркой, крохотные крылышки работают так часто, что похожи на
мутный розовый туман.
– Слушаюсь, господин!
Не дожидаясь ответа, привычно прыгнул в пламя свечи, стараясь держаться в ее верхней части. Думаю, теперь ему это просто нравится.
– Серфик, – сказал я серьезно. – Мне нужна твоя помощь. Как ты уже знаешь, меня преследует чародей. Да что там преследует, я уже прижат к
стене… Я человек мирный и хотел избежать драки, но он меня отыскал и здесь. Сегодня явились двое… Спасло то, что знаю чуточку больше, чем
местные орлы. Но маг не успокоится. Я не уверен, что смогу справиться со следующим… посланцем.
Он пропищал:
– Что прикажешь, хозяин?
Я вздохнул.
– Ах да, ты же слуга… В смысле – бессловесный исполнитель. Это я, гуманист, нашел, с кем советоваться. Но, Серфик, все равно думай! Если
меня прибьют, хреново придется и тебе у нового повелителя джиннов.
Он пискнул в страхе:
– Я ничего не могу сделать! Мы не вмешиваемся в дела людей, если нет прямого приказа!
– Разумно, – сказал я.