Кольцо забвения - Ликина Елена

Елена Ликина

Кольцо забвения

Пролог

 Вылезай!  Павел захлопнул дверцу внедорожника и осмотрелся.  Дальше ножками придётся, Следопыт здесь не пройдёт.

Относительно широкая грунтовка за поворотом резко сужалась, теряясь в зарослях почти нехоженой тропой.

 Она нас точно выведет к месту?  Артём недоверчиво вглядывался вперёд.

 Все дороги куда-то выводят.  пожал могучими плечами Павел и, перехватив мутный тяжёлый взгляд друга, поспешил успокоить.  Не боись, доберёмся. Всё чётко по карте. Будь спок.

Они собрались быстро. Рассовав самое нужное по рюкзакам, направились в глубину леса.

 Далеко ещё?  минут через тридцать спросил Артём.

 Почти пришли. Сейчас будет расщеп, а следом и тот дом.

 Ты уверен, что именно тот?  Артём явно волновался.

 Примета уж очень яркая разбитый молнией дуб и дом с совой. Всё именно так, как я и увидел тогда.

 Что ж не зашёл?

 Я же рассказывал Не смог. Что-то удержало на пороге. Сигнал. Чуйка.

 А теперь осмелел?

 Тёмыч,  Павел обернулся к напарнику.  Я друзей в беде не бросаю.

 Засомневался я что-то,  нехотя признался Артём.  Боюсь, на пустышку повёлся.

 Вот и посмотрим. Даже если не найдём кольцо, какой-никакой хабар зацепим.  Павел нарочито бодрился, стараясь поддержать друга. Он тоже сомневался в успехе их предприятия.

Когда Артём пересказал случайно подслушанный разговор о кольце, Павел отнесся к информации скептически, но боль в глазах друга заставила его передумать. Уже вычислив по карте возможное место нахождения артефакта, Павел вспомнил внезапно и про дерево, и про дом, которые ему довелось увидеть раньше. Тогда он так и не решился заглянуть внутрь, да и теперь шёл туда через большое усилие слишком хорошо помнил, что после рассказали ему про то место.

Дуб ничуть не изменился. Всё тот же почерневший рассеченный на две половины ствол и опущенные книзу редкие усохшие ветки.

Пристроенный за деревом дом сильно сдал.

Почти полностью провалилась крыша. Раскрошилась и каменная сова, ютившаяся в основании чердачного окна.

Позади с шумом выдохнул Артём и неожиданно кинулся бежать, резво опередив приятеля.

 Осторожнее, Тёмыч,  только и успел предостеречь Павел, когда тот скрылся внутри развалюхи.

В заброшке не осталось ни мебели, ни прочих вещей. Лишь в дальней комнатушке под окном стоял грязный ларь, перехваченный широким ремнём. По битым черепкам и каменному крошеву, огибая прогнившие доски бывшего потолка, Артём устремился к нему. Вытащив нож, резко черканул по потёртой коже.

 Погоди!  прохрипел Павел, смутно заподозрив неладное.

Но было поздно.

Крышка ларя откинулась. Изнутри повалил тёмный густой дым. Подавшись назад, Артём кувыркнулся через доску и, приложившись головой об пол, затих. Недолго думая, Павел повалился рядом, подполз под нависшую балку. Он молился лишь об одном сделаться невидимым для того, кто выберется из глубины ларя.

Глава 1

Клавдия брела по тропинке вдоль корпуса и морщилась от яркого света.

Апрельское солнце, не по сезону задорное и настойчивое, разом растопило залежавшийся в низинах снег и заявило права на просыпающуюся землю. Острые нити нежной молоденькой травы резво проклюнулись повсюду, а на полянах рассыпались жёлтые глянцевые первоцветы. Клавдия не знала их названия, но каждую весну замечала одними из первых.

Ликование природы раздражало душа требовала серости и тишины. Она и санаторий этот выбрала по принципу чем глуше, тем предпочтительнее. Понадеялась, что здесь, среди леса, сможет побыть наедине с своим разочарованием.

 Оглашенная весна нынче!  навязчивая бабулька из соседнего номера вывернула откуда-то с боковой тропинки и засеменила рядом.  Всё из-за ранней Пасхи. Все из-за неё.

Клавдия промычала что-то неопределенное и прибавила шаг. Однако оторваться от шустрой соседки не получилось.

 Слышь, что скажу, Клава,  короткопалая рука с натруженными пальцами цепко вцепилась в рукав.  Ко мне снова энтот приходил.

 О нет!  простонала про себя Клавдия, а вслух посоветовала.  Вы бы получше двери прикрывали, Евдокия Никаноровна. Тогда и посторонние беспокоить не будут.

 Дак запирай или нет, всё одно заявится! Уж третий день вечеряем вместе! Я и докторице на него нажаловалась.

 И что она?

 Таблетки новые прописала. Сказала, после них перестанет ходить.

 Вот и принимайте, как велено.  покивала Клавдия.

 Не можно это. Дура я что-ль какая всякую химию в организм совать.

 Тогда не жалуйтесь,  Клавдия тщетно попыталась вывернуться из захвата. Ей было наплевать и на Никаноровну, и на её невидимого, явно вымышленного гостя.

 Ты на ужин-то пойдёшь?  продолжила допытывать соседка.  Или опять силосом своим давиться станешь?

 Вам-то что с этого?

 Смурная ты,  Никаноровна не обратила внимание на грубость.  Нет в тебе задору, субтильность одна. Вот мужики и шарахаются. Не за что им удержаться.

 Не ваше дело!  Клавдия уже сто раз пожалела, что разоткровенничалась с приставучей бабулькой и рассказала про нескладывающуюся личную жизнь.

 Не моё так не моё.  миролюбиво согласилась та и, отпустив, наконец, рукав, прикрикнула вдогонку рванувшей с места страдалице.  Ты на ужин-то приходи, Клав. Мужики любят, чтоб в теле

 Вот же заноза!  Клавдия поклялась себе, что не станет больше общаться с Никаноровной. Да и прогуливаться начнёт подальше от корпусов, чтобы оставшиеся десять дней нигде не пересекаться с ней.

В номере-люкс было чистенько и свежо. Балконную дверь после уборки оставили приоткрытой. Длинная тюлевая штора чуть подрагивала под слабым ветром, тихонько бубнило радио на подоконнике.

Прослушав сообщение от подруги, Клавдия написала коротенький ответ. Немного подумав, сменила спортивный костюм на синие джинсики и свитер.

Делать было решительно нечего, и она потянулась на балкон, постояла немного, вглядываясь в открывающийся пейзаж.

В прозрачных ещё кустах гомонили суетящиеся птахи. За дальними ёлками в пруду гортанно турлыкал лягушачий хор.

Неужели уже проснулись, удивилась Клавдия. Нужно будет сходить, посмотреть.

 Оглашенная нынче весна задумчиво пробормотала она, вспомнив слова Никаноровны.

Обогнув корпус, внизу приостановилась группа болтающих женщин. Некоторых из них она встречала раньше, когда бродила по территории пансионата. Те явно побывали в деревне тащили в руках румяные кругляши хлеба и бутыли с молоком.

Клавдия невольно сглотнула так захотелось намазать на поджаристую горбушку масло и шлёпнуть поверху толстенный кусок острого пряного сыра. И запить это великолепие свежесваренным кофе с щедрой порцией сливок!

Рот мгновенно наполнился слюной. В желудке тоскливо ёкнуло.

 Ну нет! Я выдержу! Я сильная!  как можно увереннее отчеканила Клавдия.  Сыроедение лучшее средство омоложения и ясности ума!

Об ужине она позаботилась заранее прорастила зелёную гречку, пшеницу и какие-то невнятные заморские семена. Отдельно от них замочила несколько фиников и миндаль.

Это добро, как и небольшой погружной блендер, Клавдия притащила на отдых с собой. Специально для того, чтобы не прерывать полезную систему питания, которую с большим трудом пыталась выстроить.

Представив, как станет жевать осклизлую безвкусную массу с шелухой, вздохнула и решила, что ограничится на сегодня коктейлем. Перемелет ингредиенты блендером, разбавит водой и выпьет.

Желудок снова напомнил о себе, и Клавдия направилась во вторую комнату, где на подоконнике томились составляющие унылого меню.

Аккуратно расставленная поутру тара теперь небрежно валялась на полу. Кто-то перевернул и разбросал вокруг всё её драгоценное добро.

 Неужели, уборщица постаралась?  вознегодовала Клавдия и собралась к дежурной по этажу жаловаться.