У девочки екнуло в боку, но потом она сообразила, что тогда мальчишкам придется сознаться, откуда они это проведали. Как же от них отвязаться? Может, тут есть другая дверь или заднее окошко открывается? Рыска на цыпочках двинулась через комнату, шепотом моля Богиню, чтобы та помогла ей выбраться отсюда до возвращения хозяина.
Но когда девочка проходила мимо кровати, доски днища заскрипели. Из тряпья высунулась тощая, в разводах вен и коричневых пятнах рука и ловко сцапала Рыску за запястье.
Девочка завизжала. Да так убедительно, что во дворе эхом отозвались и без оглядки бросились прочь мальчишки.
Хозяин был дома. И вряд ли уже сумел бы его покинуть.
Рыска часто видела Бывшего, когда тот спускался за водой к ручью или появлялся в лавке. Он молча тыкал пальцем в разложенные на полках товары, расплачивался и уходил. Иногда останавливался посреди улицы и начинал разговаривать, даже спорить, с самим собой. Весчане только однажды слышали, как он обратился к кому-то другому - путнику, в его прошлый приезд, два года назад. Впрочем, обратился - слабо сказано. С руганью кинулся к нетопырю, пытаясь не то стащить всадника на землю, не то что-то отобрать. Все думали - путник ему сейчас в лоб кулаком, а то и мечом заедет, но тот побледнел, попятил нетопыря, развернулся - и ходу. Старик поорал-поорал ему вслед, плюнул на дорогу и побрел домой, по-прежнему не обращая ни на кого внимания.
Если уж сам путник струсил, то Рыска и вовсе чуть в обморок не грохнулась. Старик заворочался под тряпьем, повернул к ней лицо. Кожа так обтягивала кости, что казалось, будто в пакле волос лежит череп - беззубый, зато с выпуклыми, широко распахнутыми глазами. В провалах зрачков клубился белый туман слепоты.
-Слышишь? - заговорщически прохрипел умирающий. - Они уже здесь. Они ждали о-о-очень долго, но любая дорога когда-нибудь заканчивается… А ты хочешь быть крыской, деточка?
-Дедушка, отпусти меня! Пожа-а-алуйста! - заскулила Рыска, пытаясь выкрутиться, но Бывший, не слушая, продолжал лихорадочно шептать:
-Один к пяти, хе-хе, он стоит у самого порога, надо только повернуть ворот… Чем раньше, тем лучше, верно, малышка? Ходить по дорогам в темноте слишком опасно, столько дурацких судеб, столько глупых смертей… Иди сюда, моя свечечка!
Старик ухватил девочку и второй рукой, потянул к себе, чуть не опрокинув на кровать. Рыска забилась, как тот сом, извиваясь и упираясь всем телом.
-Хорошая крыска, хорошая…
Девочка наконец вырвалась, оставив под ногтями у безумца несколько клочков кожи, и отпрыгнула к столу, больно ударившись о его край. Но старик больше не пытался ее хватать - лежал на спине, обратив к потолку слепые глаза, и что-то шептал ему с блаженной улыбкой.
Позади Рыски зашуршало. Громко так, выразительно, словно призывая оглянуться.
На прибитой над столом хлебнице сидели две крысы. Та, что побольше, нагло пялилась на девочку, сгорбив спину. На хребте клоками топорщилась ржавая неопрятная шерсть. Вторая умывалась, старательно вылизывая розовые лапки и натирая ими за ушами.
-Кыш, - неуверенно шепнула Рыска.
Крыса задрала морду, нюхая воздух, и девочка увидела длинные темно-желтые зубы. Верхние - как сдвоенные клинки, нижние - иглами.
-Если тебе повезет, они придут и за тобой, - внезапно повысил голос старик. - А если нет…
Крыса прыгнула. Распластавшееся в воздухе тельце стало вдвое длиннее, чуть ли не с кошку. Она метила не в девочку, пролетела мимо лица и побежала по полу дальше, к кровати. Но Рыска этого уже не узнала, с диким криком выскочив из дома.