Я закатила глаза, потом обратилась к официанту:
Порежьте нам, пожалуйста.
Конечно.
Вскоре на наших десертных тарелках лежало по куску торта. Мотя еще доедал свое горячее, а я придирчиво осматривала срез торта. Вроде, выглядит неплохо. Коржи ровные, крем тоже распределен равномерно. Орехи видны.
Очень вкусно! раздался голос Кирилла. С меня пятерка.
Я тоже положила кусочек торта в рот. Прожевала, пробуя на вкус. Гармонично, букет есть, только
Матвей, я не слышу хруста безе, произнесла, строго глядя на брата. Хруст безе где? Его будто и нет.
Это моя вечная беда, с досадой отозвался брат. Все очень плохо?
Не очень, но можно было бы и лучше, я смягчила тон.
Так возьмешь меня к себе или уже нет? Матвей посмотрел на меня исподлобья.
Конечно, возьму, я наконец улыбнулась. Куда же я без тебя?
Глава 3
Я отойду, сказал Матвей, поднимаясь.
Ты слишком критичная к брату, с усмешкой заметил Кир, когда мы остались одни. Ведь вкусно же!
Вкусно, согласилась я. Но для шоу Ля Роша может оказаться недостаточно. Там, знаешь, какая конкуренция?
Кирилл пожал плечами.
Это обыватель, как ты, может не понять, продолжила я со вздохом. А профессионал все заметит. Каждую мелочь.
Ты так изменилась, Соня, сказал вдруг Кирилл, пристально глядя на меня.
Я смутилась под этим взглядом:
В худшую или лучшую сторону?
Кир усмехнулся, но ответить не успел: к нам подбежал встревоженный официант.
Там молодой человек, который с вами, ввязался в драку.
Мотя? я сразу подскочила.
Где? спросил Кирилл, тоже поднимаясь.
На крыльце, ответил официант.
Мы сразу ринулись к выходу.
Мотя! вырвалась я на улицу.
Брата уже держал крупногабаритный охранник, но тот отчаянно пытался вырваться. С губы Матвея сочилась кровь, под глазом сверкал фонарь. Напротив, также в тисках охранника, рвался в бой его соперник нетрезвый мужик средних лет с наколкой на бицепсе и толстой золотой цепью на шее.
Я тебя, пацан, сейчас прибью, рычал он. Будешь знать, как не уважать старших, щенок! там, конечно, было еще с десяток нецензурных слов, которые лучше опустить.
Мотя в ответ лишь воинственно пыхтел.
Прекратите уже, хватит! крикнула я, бросаясь к брату. Матвей!
Я была зла и испугана одновременно. Ну что ж такое-то!
Я лишь краем глаза заметила, как Кирилл подошел к мужику в наколках, что-то тихо сказал ему, и тот вроде как обмяк. Пнул кулаком охранника, чтобы тот его отпустил, сплюнул на землю и, пошатываясь, пошел обратно в зал ресторана. Охранник, что держал Матвея, тоже ослабил хватку.
Забирайте своего драчуна, смотрите, чтобы больше никуда не лез, проворчал он, отступая. Или хотя бы соизмерял силу.
Мотя, что случилось? я попыталась заглянуть ему в глаза, один из которых стремительно заплывал.
Этот ханыга выбросил бычок на землю, а не в урну. И я сделал ему замечание, пробурчал Матвей.
Ну что ты за человек? Не мог промолчать? Видел же, что пьяный, я вздохнула и попыталась дотронуться до его разбитой губы, но брат, поморщившись, отшатнулся. И тут же качнулся, чуть не теряя равновесие.
Поехали в больницу, к нам подошел Кирилл. Надо проверить, чтобы не было сотрясения. И губу не мешало бы зашить.
А может не надо? попытался возразить Мотя.
Но я его тут же осекла:
Надо!
Вы идите в машину, я пока закрою счет, сказал Кир, отдавая мне ключи от машины.
Идем, мое несчастье, я взяла Матвея под локоть и повела к машине, благо, стоянка была совсем рядом.
Брат продолжал сопротивляться моей заботе и что-то ворчал себе под нос. Я усадила его на заднее сиденье, дала влажную салфетку, чтобы вытер кровь, и стала ждать Кирилла. Мысли плясали с одной темы на другую, но все были полны тревоги.
Кир вернулся быстро, за ним шел официант с контейнером, где лежал торт, и букетом моих цветов. Все это тоже было сгружено сзади рядом с Мотей, и Кирилл наконец сел за руль.
Но ты ведь выпил шампанского, напомнила я с опаской.
Увы, но полбокала, ответил Кирилл и достал из бардачка алкометр. Почти норма. Пока доедем, и это выветрится, успокоил он меня. Думаю, проблем не будет.
Ты знаешь, где ближайший травмпункт? спросила я.
Сейчас найдем, и он включил навигатор. Смотри, как раз не так далеко. Через минут двадцать будем. Как раз и пробок уже нет
Как ты, герой? поинтересовался Кирилл уже у Матвея, когда мы отъехала. Голова не кружится, не тошнит?
Нет, нехотя ответил тот.
Это хорошо А все остальное заживет.
Да он уже знает, не первый раз лезет в драку, моралист, я покачала головой. Вот вечно ему надо больше всех
Я за правду и справедливость, отозвался Матвей, держась за челюсть.
Ну, это похвально, что за правду, усмехнулся Кирилл. Мне это знакомо Проезжали В молодости. И Гоша тоже.
Про Гошу я в курсе! Тот еще заводила! А я вот никогда не понимала, зачем вообще лезть в драку? возмутилась я. Любой конфликт можно решить словами. Переговорами.
Не всегда, ответили мужчины одновременно, затем переглянулись в зеркале заднего вида, усмехаясь друг другу.
Умолкаю, произнесла я, отворачиваясь к окну.
В травмпункте пришлось отсидеть еще очередь, прежде чем Матвея приняли и повели на обследование. Мы с Кириллом снова остались одни.
Ничего, с возрастом у него это пройдет, сказал мне Кирилл. И вдруг накрыл мою ладонь своей.
От этого прикосновения по коже в разные стороны разбежались маленькие электрические разряды, а сердце на миг замерло. Я разозлилась на себя: совсем неуместная и несвоевременная реакция. Но руку не убрала.
А вообще, парень хороший вырос. Правильный, продолжил Кирилл. Таких сейчас мало. Не волнуйся, потом научится решать вопросы не только кулаками, но и словами. Через рот.
Я на это усмехнулась.
Спасибо, сказала потом.
За что? он удивился.
За поддержку.
Кирилл хмыкнул:
Вообще-то, я теперь твой муж.
Кстати, вспомнила я, переводя тему, торт и цветы можно было не забирать.
Чего это добру пропадать? Кирилл на это ухмыльнулся.
Из кабинета врача наконец вышел хмурый Мотя, с зашитой губой и пластырем на лбу.
Уже все? подскочила я.
Он только кивнул.
Сотрясения нет?
Легкой степени, буркнул он.
Ему полежать надо, понаблюдать несколько дней за состоянием, сказала вышедшая следом медсестра. Если головокружения, болей или тошноты не будет, то все в порядке. Остальное само заживет.
Спасибо, кивнула я ей и повела брата на выход. Ну чего ты такой бука? Все же хорошо. Обошлось, слава богу.
Как я такой к маме заявлюсь? вдруг в сердцах произнес он.
Я осмотрела его и со вздохом заключила:
Да уж К маме нельзя. Еще не хватало ей скорую вызывать, с ее-то сердцем. Ладно, поехали ко мне ночевать. Я позвоню папе, осторожно все расскажу, пусть он маме сам придумает, как сказать, что ты у меня.
Матвей кивнул.
Ну что, куда сейчас? спросил Кирилл, когда мы снова разместились в машине.
Ко мне давай, вздохнула я и продиктовала адрес.
Или все же ко мне? хитро улыбнулся Кир. Договор ведь
Давай потом разберемся с «договором», отозвалась я и стала набирать номер папы.
Папа ворчать не стал, понял все и пообещал, что скажет все маме. Потом шепотом посоветовал натереть фонарь под глазом содой. Мол, так быстрее пройдет, он-то все знает. Ох уж эти родительские народные методы лечения Но, главное, с мамой вопрос решили.
Как насчет знакомства с родителями? поинтересовался Кирилл все с той же ухмылочкой.
Ты же знаешь моих родителей, отстраненно ответила я.
Но не лично, возразил Кир.
Я на это лишь отмахнулась. Вдруг навалилась такая усталость, что хотелось лишь одного: поскорее оказаться дома и лечь в кровать. С остальным разберусь завтра.
На подъезде к дому я стала рыться в сумочке в поисках ключей, но в руку постоянно попалось не то: скомканная салфетка, помада, резинка Да что ж такое!
Можно свет включить? попросила я.
Кирилл как раз уже заехал во двор. Он остановил машину и зажег лампочку.