Я им так и сказал.
Должа же быть какая-то причина?
Может быть, они приняли меня за своего?
Капитан постучал пальцами по столу и сменил тему:
Скажу вам начистоту, сказал он. Если то, что вы рассказали, хоть отчасти правда и вас действительно отравили, мы должны подвергнуть вас тщательнейшему обследованию и надеемся в этом на сотрудничество с вашей стороны.
Я всецело ваш, горячо пообещал я.
В таком случае будьте с нами искренни, иначе мы не сможем вам помочь. Что вы пытались продать илмарианцам?
Почему вы думаете, что я
Бросьте! резко прервал мой лепет Димитриан. Мистер Эмори Холден, пока я ехал до больницы, нам хватило времени навести о вас справки в Сети. Вы промышляете тем, что втюхиваете простачкам древние артефакты. Думаю, не ошибусь, если предположу, что фальшивые.
Я потупил взгляд, как нашкодивший школьник.
Итак, повторил капитан. Что вы пытались продать илмарианцам?
Ларианский Огонь, произнёс я.
Капитан резко встал и прошёл к окну.
Но ведь это же легенда, сказал он через плечо, стоя ко мне спиной.
Естественно, хрюкнул я в усмешке, вроде меча-кладенца или молота Тора.
Димитриан тяжело молчал.
Наконец он повернулся ко мне и произнёс:
Многие представители определённых кругов считают Хроннинга правой рукой императора Илмари. Кто бы мог подумать, что у такого серьёзного человека такое нелепое хобби коллекционировать сказки.
Я пожал плечами и чуть было не начал рассказывать ему о своих хобби, но вовремя сдержался. Вместо этого я спросил:
Вы спросили, что я пытался продать илмарианцам. Но как вы узнали, что я лишь пытался, но не продал.
Ну, вместо денег вы получили яд. Из чего я делаю вывод, что Огонь достался им бесплатно, объяснил капитан.
А он им не достался, признался я.
И я рассказал историю своего позорного ограбления полностью.
То есть они до сих пор ищут? спросил Димитриан, подвигав бровями.
В некотором роде, кивнул я.
Капитан вновь отвернулся к окну.
Возвращайтесь в палату, сказал он.
Слушаюсь.
К моей палате приставили охрану двух бойцов Турдорианской Службы Безопасности. Димитриан заходил теперь ко мне каждый день. Он здоровался со мной кивком, перебрасывался несколькими фразами с доктором Дорианом, поглаживая мужественную челюсть, напоследок бросал пару слов охране и уходил.
Через несколько дней такое его поведение начало меня пугать. К тому же Дориан ни словом не обмолвился до сих пор о прогрессе моего лечения, а ведь отведённое мне время жизни истекало.
Было бы нечестно сказать, что врачи ничего не делали у меня регулярно брали анализы, облучали, просвечивали, разглядывали. Мне стало казаться, что доктора не знают, как меня спасти.
Наконец меня озарила ещё более страшная догадка: меня и не собираются спасать они наблюдают за действием яда. Им интересно, от чего и как я умру. Моя смерть послужит их науке. Или секретным службам. Они не могут обнаружить яд, пока он не активизировался в моём организме. То есть они ждут, когда яд меня убьёт.
Я попытался прощупать почву. На пятый день своего пребывания в больничной палате при очередном визите Димитриана я решительно шагнул к нему и доктору Дориану и спросил, попеременно глядя на обоих:
Мне кажется, мне не помешал бы свежий воздух. Вы не против, если сегодня я отправлюсь на прогулку в город?
Капитан и главврач переглянулись, и Димитриан ответил твёрдым голосом:
Исключено.
Дориан нервно кивнул, соглашаясь:
Покинув стены больницы, вы может навредить себе и окружающим.
Правила есть правила, простовато улыбнулся я и виновато вернулся в койку.
Решение было принято: бежать! Бежать, пока ещё есть хоть какой-то шанс и время что-то предпринять, пока яд не подействовал.
Но как бежать? За дверью круглосуточно дежурили двое мордоворотов, а окно палаты находилось на уровне двадцатого этажа.
Когда посетители ушли, я тщательно осмотрел свою «камеру». Из мебели в ней были койка и столик, на котором стояли фрукты и бутылка воды, на стене висел телевизор, в углу была вешалка с моей одеждой. Вот и всё. Негусто.
Я не мастер побегов, но и сам Гудини вряд ли что-то придумал бы со столь скромным реквизитом. Однако близость смерти активизирует смекалку.
Решение пришло вечером, когда я собирался спать и решил напоследок выпить воды из пластиковой бутылки. Не глотая, я выплюнул воду на койку. Вылил на простыню остатки воды из бутылки. Лёг в мерзкую холодную и мокрую постель, поворочался в ней, пока не стала мокрой моя пижама, и, наконец, встал. Сделал мученическое лицо и приоткрыл дверь.
Стоявшие по обе стороны проёма охранники обернулись.
Чего надо? спросил один из них.
Эй, да ты весь взмок, заметил другой.
Я печально кивнул:
Налицо усиление потоотделения по всей площади тела, подтвердил я, едва шевеля языком.
Чего? переспросил первый.
Можно мне свежую простыню?
Второй пожевал задумчиво губу и ответил:
Не положено.
Я смиренно кивнул.
Тогда позовите доктора Дориана.
Какого ещё доктора? ответил первый. Час ночи на дворе.
Тогда можно мне свежую простыню?
Чёрт с тобой, ответил второй и велел первому: Сгоняй ему за простыней.
Где я её возьму? Больница пустая.
Ты баран, дежурные-то есть. У нянечек спроси.
Первый недовольно пробурчал что-то в ответ и ушёл искать мне свежий комплект белья.
Через пять минут дверь открылась.
Держи, рявкнул вернувшийся охранник и захлопнул дверь.
Я услышал, как он жалуется второму:
Нянечки сущие фурии, чуть не убили меня, когда я к ним постучался. С виду божьи одуванчики, а на деле диверсионный отряд.
Я приоткрыл дверь:
Можно мне ещё воды?
Ты что, до утра потерпеть не можешь?!
У меня обильная влагопотеря.
Сгоняй ему за водой, приказал старший охранник.
Почему опять я?
Потому что есть такое слово «субординация».
Младший просверлил меня взглядом и снова ушёл.
Тем временем я подошёл к окну и открыл его нараспашку.
Что это ты делаешь? проворчал оставшийся охранник, заглянув в комнату.
Понижаю температуру. Вы же видите, что у меня жар.
Вернулся младший охранник с бутылкой воды.
Какого чёрта, разозлился старший, не мог сразу несколько бутылок принести? А если он ещё захочет, всю ночь будем за водой бегать?
Я постараюсь вас больше не беспокоить, соврал я.
Через час, намочив уже новую простыню, я снова высунулся наружу.
Что, опять?! взревел старший.
Можно мне ещё комплект белья?
Я больше к нянечкам не пойду! запротестовал младший.
Хочешь позвонить доктору Дориану, чтобы он за тебя сходил? прикрикнул старший. Если этот хлюпик станет утром на нас жаловаться, по головке не погладят.
Негодуя, младший сходил за новым бельём. Когда он вернулся, в руках у него была толстая стопка из нескольких комплектов.
Чтобы всю ночь не бегать, бросил он зло.
Спасибо, жалостливо простонал я и с виноватым видом протянул руки к стопке.
Э, подожди-ка, спохватился старший охранник. Мне кажется, я знаю, что он задумал! Собрался бежать, умник?!
Он решительно подошёл к распахнутому окну и глянул вниз. Потом сравнил расстояние до земли и размер стопки белья. Неужели он всерьёз предполагал, что я собираюсь спуститься с двадцатого этажа на нескольких простынях?
Осознав несостоятельность своих подозрений, старший позволил младшему:
Ладно, отдай ему бельё. А ты давай спи, а то я сам тебя из этого окна выброшу.
Я печально опустил глаза:
В моём положении это было бы лучшим вариантом. Боюсь, что на самоубийство у меня не хватит смелости, но за идею спасибо.
Не дури, проворчал старший, и охранники вышли.
Итак, я приступил к финальной части своего плана. Стараясь не шуметь, я сделал из вешалки и пяти простыней чучело, на которое натянул свою пижаму. В голову чучела я напихал фрукты, а опустевшую тарелку переставил со столика на подоконник. Надел костюм и ботинки. Тапочки поставил на подоконник. Подтащил чучело к раскрытому окну и выбросил его наружу. От удара об асфальт фрукты драматично разлетелись в разные стороны.