Страницы Вознесенской по-прежнему закрыты. Это снова вызывает глухое раздражение. Скрипнув зубами, я откидываю телефон на сиденье и начинаю таращиться в окно.
Две недели. Офигеть
Проход через рамки, досмотр, регистрация и вип-зал ожидания. Все, как всегда.
Пока Эльвира бродит по магазинам, я глушукофе. Черный, как моя жизнь. И такой же горький.
Рейс на Мале задерживается
Утонув в мыслях, я пропускаю большую часть объявления и выныриваю только на последней фразе.
Зашибись. Еще и задержка.
Может это судьба? Или, наоборот, не судьба?
Спустя минуту прибегает взвинченная Эльвира:
Ты слышал, Демид? Слышал?!
Не пенься, заказываю еще кофе. Сегодня точно накачаюсь им под завязку и не усну.
Как ты можешь быть таким спокойным?! возмущается она. Аж щеки заливаются румянцем.
От моих нервов взлет самолетов не зависит. Так что не вижу смысла распыляться.
Это невыносимо, закатывает глаза и плюхается рядом со мной на сиденье.
Эль, какая разница, сейчас вылетим или через час?
Конечно, я не горю желанием тратить драгоценное время на просиживание штанов в аэропорту, но не испытываю ни малейшего расстройства от задержки. В отличие от Эльвиры, которая морщится и вздыхает.
Ты не понимаешь. Нас же там ждут
Подождут, я отмахиваюсь и забираю новую кружку.
Рейс сначала задерживают на полчаса, потом на час, потом еще на два.
Я все-таки злюсь, потому что мог потратить эти часы на что-то полезное. Эля злится, потому что мы могли уже давно лететь.
В общем, все злые и недовольные. А тут еще и телефон звонит.
Артур.
У меня аж звенит внутри от дурных предчувствий.
Дем! его голос громкий и надрывистый, ты улетел?
Нет, раз с тобой говорю
Сдавай на хрен свои билеты и дуй обратно. У нас на объекте обвал. Там бригада была. Пятерых откопали они в больнице с повреждениями разной степени тяжести. Двоих еще не нашли, а одного завалило, не знаем, как достать. Он жив, но добраться до него не получается, спасатели боятся нового обвала.
Зашибись, подскакиваю со своего места, как ужаленный, жди, скоро буду.
Демид! вопит возмущенная Эльвира, но я взглядом заставляю ее замолкнуть, и продолжаю разговаривать с братом.
Органы уже примчали?
Да все примчали! Тебя только нет.
Сейчас буду.
Я скидываю звонок, смыкаю пальцы, жестом показывая Эльвире, чтобы заткнулась, и вызываю водителя. Из аэропорта на такси, чтобы время не терять, а в городе пересяду.
Демид! Эльвира хватает меня за руку, ты не можешь так уйти. Мы же собрались отдыхать.
Эль, ты сейчас серьезно? смотрю на нее в упор, там людей завалило, а я поеду жопу на пляже греть?
Но как же
Она чуть не плачет, но меня это не трогает. Слезы в данном случае неуместны. Если она этого не понимает, то это ее проблемы.
Поезжай одна.
И что мне там делать?
Не знаю. Займись чем-нибудь.
Хорошо. Я не полечу, желает скорбное лицо, возвращаемся.
Мне такие жертвы на фиг не сдались.
Не дури. Путевка оплачена. Отдыхай, я пытаюсь улыбнуться, но никак. Мыслями я уже не тут. Я прилечу позже.
Когда?
Сразу, как решится вопрос с пострадавшими. Может через неделю, а может и завтра. Я не знаю.
Она тяжко вздыхает и поднимает на меня несчастный взгляд:
Обещаешь?
Да.
Я уезжаю, оставив ее в зале ожидания и не испытываю по этому поводу ни малейших угрызений совести.
***
Боялся, что буду помирать от скуки? Пожалуйста!
Скучать этим вечером нам точно некогда. Носимся с Артуром, как два петуха с подпаленными хвостами. На объекте столпотворение спасатели, представители поставщиков, юристы, независимые оценщики и инспекция разных уровней.
Пока не понятно, что именно произошло, но чувствую штрафов будет до хренища. Кто-нибудь опять проковырялся в носу и что-нибудь нарушил, а разгребать нам. На штрафы плевать если виноваты, заплатим. И неустойку, и за лечение, и моральную компенсацию. Все, что потребуется.
Меня больше волнует, чтобы никто не помер и не стал инвалидом. Каким бы циником я не был, а жизнями и здоровьем своих сотрудников, даже самых непутевых, дорожил.
Пока Артур караулит на самом объекте, я лично еду в ту больницу, куда отвезли пострадавших. Говорю с врачами, решаю вопрос с платными палатами и лечением. Заодно показываю, что мы не прячемся и готовы к сотрудничеству. Доброжелателей в нашем кругу предостаточно, и репутацию, которую нарабатывали годами, можно потерять за минуту. Хорошо, что Артур успел выцепить меня до отлета. Прессу бы разорвало, если бы выяснилось, что один из владельцев отправился загорать, в то время как у него людей завалило.
Тяжелая ночь. Нервная. Мы делаем то, что должны, не давая себе ни секунды на перерыв, и выдыхаем только в пять утра, когда спасателям удается разобрать завалы и достать все пострадавших.
Итоги этой дурной вечеринки: пять переломов рук, шесть переломов ног, четыре сотрясения, куча мелких травм и поломок.
Все. Финал.
Не знаю, как Артура, а меня накрывает. Просто хоп и, отключаются все чувства и остается лишь усталость и звон в висках. Я отрешенно замечаю, что сорвал пуговицу с рукава пиджака, где-то оставил галстук, а на волосах слой строительной пыли. Плевать. Вызываю водителя, потому что самому сейчас садиться за руль чистой воды самоубийство. Я будто обдолбанный после такого насыщенного вечера.
Зашибись ночка? кисло усмехается Артур, когда мы с ним выходим на улицу, садимся на первую попавшуюся лавку и тупо пялимся на рассветное небо.
Угу, я тру морду и думаю только о том, что хочу спать. Упасть, не раздеваясь на кровать, закрыть глаза и провалиться. И долбись оно все конем.
Жаль, что пришлось сорвать тебя с практически с самолета.
Я только жму плечами. У меня нет сил притворяться и выдавливать из себя сожаление. Не полетел и ладно.
Эльвира, наверное, расстроилась?
Наверное.
Придется тебе вину заглаживать, хмыкает Артур, подарками.
Подарки это легко, вот только как быть с тем прискорбным фактом, что вины-то я как раз и не чувствую. Можно было бы списать на стресс и усталость, но я знаю, что это не так, и устал убеждать себя в обратном.
Не мои это туфли. Не мои.
Главная засада миновала людей спасли. Все живы, пусть и не совсем здоровы. Дальше уже будут работать юристы, инженеры и сметчики. Так что через пару дней можешь уезжать, я тут и без тебя справлюсь. Лети к ней.
Посмотрим.
Он вскидывает на меня пристальный взгляд, но ничего не говорит. Чувствует, что со мной что-то не так, и мне лень закрываться, прятаться за непробиваемой маской. Хмыкаю и, рассматривая свои ладони, жду неудобных вопросов.
То есть не полетишь?
Не вижу смысла.
Не видишь смысла сейчас, конкретно в этот момент? Или это глобальная проблема?
Это не проблема.
Артур на некоторое время замолкает, потом хмуро выдает:
Что у тебя стряслось?
Все зашибись. Просто у одного тридцати шестилетнего мужика наметился кризис.
Ничего. Все, как всегда.
И поэтому ты опрокидываешь Эльвиру, с которой уже до хрена лет? Сколько вы вместе? Четыре? Пять? Дольше?
Я так привык, что уже даже не помню.
Или Варька была права?
Ох уж эта Варька. Как вспомню, так волосы на затылке дыбом встают. После ее слов у меня внутри что-то окончательно просело и остановилось.
Я не знаю, качаю головой.
Ты же сам Элю к себе позвал и предложение сделалпару лет назад.
Сделал. Только дальше этого не пошло. И вряд ли пойдет. У меня внутри пусто. Идеальная Эльвира подходит мне по всем параметрам, но не может перекрыть эту чертову пустоту.
Скажи, ты когда с Вероникой остаешься наедине, думаешь о том, как бы найти какое-нибудь занятие, чтобы разбавить ваше общение?
Все так плохо?
Нет, равнодушно жму плечами, не плохо, но и не хорошо. Просто никак. Полный штиль.
Кхмя думал для тебя это норма. В отношениях. Вообще не припомню, чтобы когда-то было иначе.
Было. Пусть и недолго. Но об этом, похоже, помню только я. Да и откуда остальным про это помнить, если я приложил все усилия, чтобы вытолкать этот эпизод на задворки, подальше от чужих глаз.