Но, как правило, до этого не доходит. Потому что Кулиб, хитрец этакий, предусмотрел лазейку. Обычно молодцы заранее присматривают себе пассию, и за небольшой взнос на нужды науки программа совершенно случайно выбирает именно её. Бывали удачные случаи, когда несколько претендентов выбирали одну кралю. Тогда Кулиб устраивал аукцион и порой неплохо обогащался. Очень мало осталось любителей честной игры, экстремалов интимного жанра, кто полагается на слепой случай. Только по молодости и незнанию, либо, как Вольдемар «Утырок» да Прошка «Закидон», из ухарства молодецкого. Кстати, некоторые предприимчивые родители тоже договариваются кто с молодцами, а кто с Кулибом. Царь-батюшка, разумеется, имеет долю в этом замечательном бизнесе.
Дальше добры молодцы выходят на царский двор, на специальный помост, берут луки особые, стрелы специальные и запускают их как бы наугад. Стрелы сами берут направление на помеченную цель. Раньше бывали казусы. Стрела могла выбить молодой невесте зуб или глаз, напугать до икоты, клюнув в мягкое или не очень место. Поэтому Кулиб ещё поколдовал, и теперь стрелы притормаживают на подлёте и только легонько толкают цель, как бы намекая
Не знаю, с какого перепугу и кто это придумал. Может, отец. А может, кто до него. Но вряд ли создатель оной традиции мог предположить, в какой дополнительный доход выльется сие увеселительное мероприятие. Самое главное, деньги отдают с большим удовольствием. И все счастливы.
Так вот. День настал. Мы стояли у экранов и ждали начала. Молодцы оживлённо переговаривались, делясь предвкушениями. Я стоял в сторонке.
Выбрал кого? шёпотом спросил меня Кулиб, появившийся из двери. Я пожал плечами. Как Утырок с Закидоном будешь экстримом заниматься?
Последним буду. Может, кого присмотрю к тому времени. Подсобишь?
Не вопрос. Молодым везде у нас дорога.
Первым был Степан. Замелькали на экранах силуэты, лица, заиграла весёлая музыка. Потом мелькание замедлилось, и мы увидели девушку в теле, заполнившую собой все экраны.
Марфа, дочь боярина Отрыжкина, продекламировал Сафон, наш глашатай по связям с общественностью.
Степан довольно осклабился и толкнул в плечо Гаврилу Отрыжкина, брата своей пассии. Тот тоже хохотнул и потёр ушибленное место.
Следующим был Абрам. Мелькало дольше, но жребий выпал вполне ожидаемый.
Сара, дочь купеческая! пополнение в казну и льготы семейству купца Мендельсона. Очень выгодно всем, кроме купцов-конкурентов. Впрочем, Абрам и их не обидит.
Ну, Иван, давай теперь ты, подал голос отец, сидевший в уголке вместе с двумя приближёнными боярами.
Я последним буду, вяло ответил я.
Как знаешь, вздохнул царь и повелел: Продолжайте!
После были боярские дети и дворяне. Конечно, и экстремалы наши. Утырку выпала танцовщица из бара с Шереметевской свалки. Возможно, не вполне слепой случай. Закидон же нервно хихикнул, увидев свой выбор. Это была огромная тётка, шириной похожая на нашу кухарку, но ростом, пожалуй, со Степена, а то и выше.
Вера, глава кожевенной гильдии! продекламировал Сафон.
Хана Закидону! съехидничал Гаврила Отрыжкин, и зал взорвался хохотом.
Пацаны, вечером все ко мне на поминки в «Скрипучую телегу»! прокричал Закидон, тоже загоготал и пошёл на двор запускать свою роковую стрелу. Почти все, забыв про меня, отправились за ним.
Ну, сынок, ты уже взрослый. Твой черёд судьбу пытать, промолвил царь.
Выбрал кого? тихо спросил Кулиб. Не успел я ответить, как началось мельтешение картинок. Кулиб недоумённо уставился на свои руки. Я ничего не делал, обалдело пробормотал он. Вскоре мельтешение закончилось, и на экране я увидел знакомую немытую физиономию.
Василиса, сирота, неуверенно прочитал Сафон, оглянувшись на уставившегося в экран царя.
Сбой какой-то, пролепетал Кулиб, щёлкая по клавиатуре.
Немытая физиономия хлюпнула носом, сопливый пузырь из левой ноздри лопнул и картинка исчезла.
В смятенье чувств я вышел во двор. Добры молодцы уже вовсю запускали стрелы. Кое-кто уже и за невестой отправился, кто в одиночку, а кто с друзьями. Повсюду слышались смех, дружеская перебранка, разухабистые и распохабистые частушки.
Эх, пропадай, головушка! я тоже наложил стрелу, натянул тетиву и запустил свою судьбинушку на ближайшие два годка в небо.
Вопреки ожиданиям она вовсе не повернула в сторону Шереметевской свалки. Стрела взяла курс на запад, к Тараканьему лесу, и быстро скрылась из виду.
Вот свезло так свезло, пробормотал я и снова вернулся к Кулибу.
Что случилось? Аль тетива порвалась? ухмыльнулся техник.
Глянь, где моя стрела. Что- то больно резво она рванула к Тараканьему лесу.
Да? удивился Кулиб. Интересно, что она там забыла.
Он имел в виду, конечно, не стрелу, а Василису-сироту. Было чему удивиться. Во-первых, место опасное, никто туда просто так не ходит. Во-вторых, камер там нет. Совершенно не понятно, как система выбрала не находящееся под наблюдением существо.
И правда, в лесу, Кулиб проверил местоположение стрелы, Сейчас карту распечатаю. Только не ездил бы ты туда один.
Да кто сейчас со мной поедет? Все за невестами отправились, вздохнул я. Ничего, вдвоём с Ницше справимся как-нибудь.
Да уж. Тот ещё помощник, Кулиб оторвал от рулона кусок с распечатанной картой. Похоже, болото. Странно это всё
Ладно уж. Если завтра к утру не вернусь скажи отцу, пусть поиски организует что ли, я открыл дверь и отправился на конюшню.
6
Ницше неторопливо трусил по пыльной дороге. Каркали вороны, предвещая беду. Никогда не верил предсказаниям пернатых воровок. Однако на сердце было неспокойно. Тараканий лес гиблое место. После Последней войны там развелись очень опасные твари. Гигантские тараканы, в честь которых лес получил своё название, из них не самые страшные. И даже не самые противные.
Я, конечно, немного подготовился. Но, тем не менее, поездка не обещала быть лёгкой. Дабы скоротать время, я фальшиво напевал песню:
Тараканий лес встретил меня гнетущей тишиной, резким плесневым запахом и кислотным цветом листвы. Ницше с философским спокойствием вышагивал по заросшей дорожке. Тишина напрягала, запах нервировал. Я даже сначала раз пять чихнул. От ярких и самых неожиданных красок листвы и стволов слегка кружилась голова. Но пока всё шло хорошо.
Вдруг сверху раздался шорох. Ницше резво отскочил влево, и на то место, где мы только что стояли, свалился огромный таракан.
Отведай тапка богатырского! завопил я и опустил промеж длиннющих усов булаву.
Хрустнул хитиновый панцирь, брызнула белёсая жидкость и мерзкая тварь, дёрнув лапищами, перевернулась кверху пузиком.
С меня морковка, дружище! я погладил ослика между ушей. Самая сладкая!
Ницше кивнул, потом покосился куда-то за спину и, испуганно выпучив глаза, а возможно даже икнув, понёсся вперёд.
Куда? не понял я. Но, оглянувшись, одобрил: Скорее!
Сзади накатывался комок из грязно-бурой шерсти, когтей и усиков. Крысы накинулись на тушку убитого таракана и облепили её со всех сторон.
Хороший у ребят аппетит
Йа-йа! Ницше был полностью со мной согласен.
Сверимся с картой. Куда теперь? Что-то я слегка растерялся, повертев распечатку Кулиба, я задумался. И тут не так далеко раздался знакомый голос.
Прочь, окаянные! Отдай, кокошник, склизь болотная! Куда язык суёшь?! раздался странный звук, нечто среднее между рыком и кваканьем.
Похоже, мы её нашли. Вперёд, Ницше! я похлопал ослика по боку.
Он чуть быстрее, чем неспешно, пошёл на крик. Вскоре под его копытами захлюпало, и этот философ, недолго думая, сделал несколько шагов назад, на сухое место. А потом просто сел на пятую точку, ссадив меня в фиолетовую траву.