Росла тогда и деревня Каменка. Было принято решение и по строительству ещё одной улицы для молодых семей, как для работников совхоза, так и для молодых специалистов, приезжающих в город.
Деревня Каменка тянулась на несколько километров, с одной стороны, дороги, соединявшей два уездных города. Дома стояли в один ряд, отделённые от шоссе небольшим палисадником, а ещё и лугом, куда хозяйки летом обычно выгоняли гусей и уток.
С другой же стороны домов шли огороды. Раньше они у всех тянулись до самого оврага, отделяющего сейчас деревню Каменку, от города Каменска, но по решению Хрущёва, огороды у колхозников были урезаны, и отрезанные участки земли, примыкающие к оврагу, получились заброшенными и никак не использовался. Первое время колхоз попытался там что-то засеять, но и технику гнать на такой маленький участок было не выгодно, да и по посеянному полю жители постоянно натаптывалось тропинки, желая пройти из деревни напрямик в город через овраг.
Вот на этой земле в прошлом части огородов колхозников, и было принято решение отстроить ещё одну улицу. Вернее так: кому-то дома строили за счёт города, или совхоза, а кому-то просто выделяли участки под застройку.
При определении места, где пройдёт будущая улица, возникло много сложностей.
Отрезая при Хрущёве огороды, всем, примерно, оставляли одинаковую площадь под огороды. Но у кого-то участки были узкие и они протянулись подальше к оврагу, у других широкие их отрезали покороче, но со временем широкие потихоньку поползли вперёд и встали в одну линию с узкими.
Ещё требовалось сделать несколько проездов, соединяющих старую улицу с новой. И всё по живому, по существующим участкам. Мало того, имеющийся межевой план оказался тоже невесть как составлен и абсолютно неверен.
В течение двух лет, по нескольку раз в год, городская администрация собирала настоящих и будущих жителей Каменки, чтобы решить вопрос, где пройдёт улица, где будут проезды. В дни таких собраний деревня абсолютно пустела, в ней оставались только дряхлые старики и подростки.
Именно этот день и выбрали деревенские пацаны для знаменитого похода «за скелетами».
В том году, в июне, провожали в армию Витьку Бунеева. Привлечённые визгом гармошки, и пьяными похабными выкриками, которые в деревне назывались частушками, мальчишки собрались у дома Витьки.
Сам виновник торжества, чтобы проветрить голову от дурного самогона, вышел на свежий воздух. Заметив стайку собравшихся мальчишек, он подошёл к ним, дабы получить от них толику почитания и поучить мальцов жизни, а то весь вечер ребята вернувшиеся со срочной службы поучали его самого.
Вот тогда-то, с пьяных глаз, он и наплёл им про немецкий дот в лесу, где до сих пор, прикованные железной цепью к пулемёту, лежат два скелета пулемётчиков-смертников. Витька, якобы, ходил со своим отцом на кабана, и, преследуя подранка, они и вышли на этот дот. Отец подходить близко запретил: дескать нельзя может быть заминировано.
Ребята слушали, раскрыв рот. Затем Витька сел на корточки, и, с трудом удерживая равновесие, начал палочкой на земле рисовать схему, как найти дот.
Выходило всё просто: вброд перейти речку Вошку, дальше несколько километров по лесной дороге, до пересечения с просекой под высоковольтную линию. И, пройдя вверх по ней, в месте, где просека близко подходит к очередной петле реки Вошки, на берегу в кустах и расположен дот.
Надо ли говорить, что все деревенские мальчишки загорелись желанием найти этот дот и своими глазами посмотреть на скелеты фашистов-смертников.
Константин потом удивлялся: нескольким из ребят было уже по четырнадцать лет, и неужели никому из них не пришло и в голову зачем устраивать дот в лесу, в удалении от дорог. Возможно, они и не знали, что в Каменке немцы находились только семь десять дней, затем были выбиты конниками генерала Белова. Должны же были задуматься, как в такой глуши могли немцы зимой возвести, по рассказам Витьки, бетонированный дот, и, главное, зачем?
Впрочем, может кто и не верил в пьяную болтовню Витьки, но всех захватил дух приключений, а романтика «похода за скелетами» перевешивала все трезвые мысли.
Поход должен был проходить на велосипедах, благо, почти в каждой деревенской семье, он был, как вещь не только полезная, но зачастую и необходимая.
Очень хотел учувствовать в походе и Генка Штопаный, но у него случилась неприятность, которая могла сломать ему все планы ему в этот день навязали смотреть за Костиком.
Евгения Петровна привела к ним Костика, и попросила Генку и его старшую сестру Ларису, присмотреть за мальчиком, пока взрослые будут на собрании по поводу прокладки новой улицы.
Тут же вмешалась их мать Любочка, она принесла два трёхлитровых бидона, и велела Генке взять Костика и идти с ним в лес собирать малину.
Отправлять дочку в лес, Любочка побоялась. В свои пятнадцать лет, Лариса имела уже вполне сформировавшиеся формы, и, из опасения мало ли идиотов «озабоченных» по лесу бродят, мать на сбор малины её не отправила, да та, в общем-то, и не рвалась.
Когда взрослые ушли, Генка начал канючить у Ларисы, чтобы та посидела с Костиком, но у Лариски на день имелись свои планы и братика она просто послала. Лариса, намного превосходила Генку в силе, имела непростой, взрывной характер, из-за чего Генка часто был бит сестрёнкой.
К Костику Лариска относилась «очень хорошо», но только в присутствии взрослых, или своих подруг, а стоило остаться без свидетелей, грубо отталкивала Костю, случись он у неё на пути, или просто, без всякой причины, очень больно с вывертом щипала.
Поняв, что шансов уговорить стерву-сестрёнку у него нет, Генка придумал взять Костика с собой и выкинуть по дороге у леса, чтобы тот набрал малину, а на обратном пути его забрать.
Когда на точку общего сбора Генка приехал на велосипеде, с сидящим на багажнике Костиком, все на него набросились: «Зачем малолетку с собой притащил?».
Только один из пацанов Генку поддержал: «Правильно сделал! Мы младшего Штопанного первым в блиндаж запустим. Он нам с разминированием поможет».
Генка объяснил, что сбросит Костика у малинника. Все успокоились, но прежде, чем поехать, старший из ребят, обращаясь к Костику, сказал: «Не вздумай сам один в деревню вернуться, дождись нас, а то всех спалишь».
Костик в ответ молча кивну головой.
Ребята пересекли шоссе, затем проехали по старой плотине, а дальше, подымая пыль, по грунтовой дороге, где с одной стороны шёл заросший лесом овраг, а с другой колосилось пшеничное поле. Когда от деревни удалились километра на три, Генка остановился и передал Костику сумку с двумя бидонами. Сумку Любочка дала на случай, если они найдут грибы.
Туда не ходи, там говорят место плохое, сказал Генка, проявляя родственную заботу, указав рукой на виднеющуюся в удалении небольшую дубраву, где в центре выделялся своими размерами огромный разлапистый дуб.
И не вздумай без меня один домой вернуться убью, ещё раз напомнил, но уже сам Генка, и, сев на велосипед, бросился догонять ребят.
Костик остался один. Оставив на приметном месте, у сухой берёзы, сумку с одним бидоном, он направился к малиннику.
Собирать малину было тяжело: жарко, сильно досаждала крапива и слепни. Затем нашёл первый белый гриб. Собирать грибы Костик любил, и, сбегав за сумкой, с увлечением отдался любимому занятию. Белые кончились, как отрезало. Костя огляделся, и увидел, что и не заметил, как подошёл к полянке с несколькими небольшими молодыми дубками по краям и огромным дубом-великаном в центре.
Генка ему говорил, сюда не ходить, место плохое, но слова Генки известного труса, уже тогда не представляли для него особого веса, поэтому Костик решил на этой полянке отдохнуть в теньке от дуба, и перекусить.