Когда они въезжают в Юсшер, светит солнце. Эрика до сих пор не определилась, что чувствует в связи со вчерашним провалом. Часть ее полагает, что во всем виноват Мартин, а другая обдумывает, не слишком ли большое значение она сама этому придает. Может, она ведет себя эмоциональнее обычного? Может, всему виной гормоны?
В Эстерлене всегда намного светлее; припарковавшись, Эрика зажмуривает глаза и решает больше не пережевывать случившееся. Во всем мире нет другого места, где ей было бы так же хорошо, как здесь, она ощущает себя в родной стихии, становится спокойной и уверенной. Каждый раз, возвращаясь в Юсшер, Эрика расправляет плечи так, что они опускаются сразу на несколько сантиметров вниз, и сейчас она, пользуясь случаем, делает глубокий вдох прежде, чем открыть автомобильную дверь Лине и взять из багажника сумки.
Отель все тот же, и Лина пулей влетает в кафе, которое одновременно служит гостиничным холлом. Мона стоит за серо-зеленым прилавком. На ней стандартная униформа из ярких, плотно облегающих брюк и блузки с крупными цветами; увидев Лину, она все бросает и распахивает объятия навстречу внучке.
Как вы быстро! Наверное, гнали всю дорогу, говорит Мона.
Да, отвечает Лина. И мама меня рано подняла.
Значит, ты точно успела проголодаться. Как насчет свежеиспеченной булочки?
Кивнув, Лина вскарабкивается на барный стул, пока Эрика обходит прилавок и обнимает мать.
Привет, мама. Как жизнь?
Спасибо, все хорошо. Только спина немного болит.
Ой, бедная моя.
Да ладно, ничего страшного, отвечает мать, отмахиваясь и задевая рукой какую-то вещицу, которая висит у нее на шее и начинает качаться словно маятник.
Что это у тебя? удивленно интересуется Эрика.
Это? переспрашивает Мона и берет лупу на длинном шнурке. Мне так легче разобрать текст, напечатанный мелким шрифтом.
Но, мама, вздыхает Эрика. Ты же знаешь, что есть такая штука, называется очки?
Ну нет, не настолько же я старая, протестует Мона. Я прекрасно обхожусь лупой. И кстати, она недорого стоила. Знаешь, во сколько обойдется пара очков? За одно только обследование несколько сотен крон придется выложить.
Эрика умолкает. Ей грустно из-за того, что Мона полагает, будто не может позволить себе приобрести даже пару очков, хотя они явно нужны. Может быть, имеет смысл сразу поднять вопрос о продаже отеля.
Знаешь, мама, я тут подумала начинает она, когда отворяется дверь и заходит Дорис. Заметив Лину и Эрику, гостья расплывается в улыбке.
Привет! Как здорово, что вы приехали.
Привет, Дорис! Заходи, я как раз собиралась заварить кофе, приветствует ее Мона.
Эрика здоровается с подругой матери, та садится с ней рядом. Дорис всегда была немного чудаковатой, но добродушной и за годы знакомства связала массу шапочек и носков для дочерей Эрики.
У тебя все в порядке? интересуется она.
Да, в полном, а ты как поживаешь?
Спасибо, все хорошо, отвечает Дорис, поворачиваясь к Моне. Ты знала, что Альф завел себе новую девушку?
Нет, как ему это удалось?
Не знаю. Но Бритт рассказала, что он начал носить корсет. Похоже, чтобы живот подтянуть. И волосы покрасил. Они у него теперь цвета воронова крыла, а усы все равно седые.
Ничего себе, замечает Мона, разрезая булочку.
Бритт говорит, Альф подумывает, не купить ли ему «Ямаху», прыскает от смеха Дорис. Так что, не ровен час, явится сюда в кожаном обмундировании.
Эрика улыбается разговору, одновременно осматриваясь по сторонам. Ее мать первоклассный коллекционер: гостиница полна сокровищ. Лина может часами тут бродить, все время обнаруживая что-то новое маленькие фарфоровые фигурки, пепельницы с красивыми камушками, старые головоломки, дорожные сумки с латунными пряжками, набитые экзотическими предметами гардероба, пожелтевшие комиксы и ситцевые веера, благоухающие лавандой. Юсшер значительно меньше Хальмстада. Здесь практически нет транспорта на дорогах, поэтому Эрике не нужно отслеживать каждый шаг Лины.
Ешь на здоровье, говорит Мона, протягивая Лине булочку с маслом, сыром и джемом.
Хватит одной, а то испортишь аппетит перед обедом, одергивает дочь Эрика.
Мать наливает ей чашку кофе.
Они же очень полезные, парирует Мона. Я добавляю в тесто водоросли. И ты попробуй! Тебе надо отъедаться.
Эрика возводит глаза к небу. Она делает вид, что ее раздражают мамины замечания о том, что нужно больше есть, но втайне ей приятно, когда ее балуют вкусненьким.
Водоросли? Зачем?
Они богаты питательными веществами. А еще их тут пруд пруди. Я заготавливаю в больших количествах. Скоро сама увидишь!
Обернувшись, она шарит в шкафу, пока не находит две банки.
Я замариновала пузырчатый фукус, продолжает Мона, выставляя одну банку на стол. С тмином и семенами фенхеля. А это сушеная ламинария сахаристая.
Она теперь во все водоросли добавляет, вступает в беседу Дорис, откинув назад свою длинную седую косу. Что мы ели на прошлой неделе?
Уху с морским салатом и бурыми водорослями.
Очень вкусно, кивает Дорис.
Округлое лицо Моны светится от радости. Нет для нее ничего приятнее похвалы кулинарным способностям.
Кстати, меня тут на днях посетила одна идея. Не пора ли нам опять собрать книжный клуб, как думаете?
Разве он не расформирован? удивленно спрашивает Эрика.
Нет, возражает Мона. Мы просто взяли паузу на пару лет, но сейчас я жажду запустить его заново.
Да! восклицает с восторгом в глазах Дорис. Я с удовольствием!
Это здорово. Я еще Ингу спросила, но ей трудно читать из-за катаракты, а аудиокниги она не любит. А Анси переехала в Мальмё, чтобы помочь дочери с близнецами.
Но на меня можешь рассчитывать, говорит Дорис, поправляя желтый солнцезащитный козырек, который с трудом держится в ее густых волосах. Хотя мы должны ввести некие правила. Я не люблю книги, в которых слишком много насилия.
Да, я тоже такое не люблю, поддерживает ее Мона. Но эротика подойдет, правда?
Лина, у которой развито чутье на реплики, не предназначенные для ее ушей, сразу встрепенулась.
Что такое эротика? спрашивает она, склонив набок свою ангельскую головку.
Ничего, спешит ответить Эрика.
Ну нет, мама, должно же это слово что-то означать! Я хочу знать, что именно, повторяет девочка уже не совсем по-ангельски.
Это слово для взрослых, объясняет Эрика. Если перестанешь спрашивать, можешь взять еще одну булочку.
Похоже, Лина сделкой довольна, и Эрика радуется про себя, что дочь пока еще легко уговорить.
Не знаю, бормочет Дорис. А если тетки из клуба рукоделия узнают, что мы читаем о сексе?
Если кому-то в жизни и нужно было больше секса, так это как раз им, возражает Мона. Но нам вовсе не обязательно читать книги, которые вызывают у тебя неловкость. Можешь выбрать первую книгу для обсуждения, пожалуйста.
Дорис на секунду задумывается.
Я, кстати, как раз собиралась перечитать «Гордость и предубеждение».
Прекрасно! Мама подарила мне ее в школьные годы, но я уже пятьдесят лет в нее не заглядывала, говорит Мона. Будет так здорово. Обещаю сготовить что-нибудь вкусное к первому заседанию нашего клуба.
Когда над дверью звенит колокольчик, извещая о приходе посетителя, Эрика оборачивается и видит высокую статную женщину с волосами цвета платины и стрижкой по последней моде. Проходит пара секунд, прежде чем Эрика узнает ее, за это время Мона успевает выбежать из-за прилавка.
Мариан! кричит она, раскрывая объятия.
Женщина в белом дизайнерском платье торжественно улыбается, посылая Моне два воздушных поцелуя.
Мона, дорогая! восклицает она, сдвигая на лоб крупные солнцезащитные очки черного цвета.
Какой сюрприз! Когда ты вернулась?
Этой ночью. Знала бы ты, какая выдалась поездка, говорит женщина с едва заметной гримасой на лице. Во-первых, на борту закончились маски для сна. В бизнес-классе, представляешь! Я сказала стюардессе, что у меня, между прочим, есть золотая карта клуба лояльности, но, похоже, это не имело никакого значения. Потом они подали холодную рыбу, а в довершение всего, когда мы приземлились в Копенгагене, оказалось, что сумка из моего багажа пропала. Как раз та, где лежали все мои средства для ухода за волосами, добавляет она тише. «Мы приносим свои извинения», сказали мне на стойке выдачи багажа. Будто их извинения чем-то мне помогут, когда фотографы-папарацци обнаружат, что я здесь.