Сразу после серпантина объездная дорога уходила влево, а прямо шло шоссе, выводившее прямо к центру Верхнего города. Когда первое поселение строилось, на архитектуру и планировку внимания обращали немного, узкие улочки, петлявшие рядом с частными домами, заставили широкий проспект сразу после здания городского Совета уйти направо, к новым районам. Телефон Павла тут не работал, и пассажирка быстро вошла в роль штурмана, командуя, когда и куда повернуть.
Ты чуть меня не убил. Клэр спрыгнула с сиденья, как только байк остановился рядом с основным корпусом больницы, семиэтажным зданием из стекла и бетона, довольно потянулась. Но это было классно.
В следующий раз буду поосторожнее. Парень остался сидеть.
Рабочий день начинался рано, пока солнце еще только всходило, не слепя глаза. Стоянка неподалеку почти заполнилась, в основном такими же байками, как и у него, но были там и четырехколесные машины, из одной только что вышел вальяжный пожилой человек с круглым животиком, выпирающим из-под белоснежного пиджака, с тросточкой и сигарой в левой руке, остановился.
Рядом припарковался еще один кабриолет, маленький и изящный, из него выскочила высокая молодая женщина в бежевой брючной двойке, с крохотной сумочкой в руках, подбежала к пожилому, и они что-то начали обсуждать.
И если на пожилого Павел взглянул так, мельком, то на его собеседницу очень внимательно.
Доктор Шварц уже здесь, убегаю, опять его эта выскочка Гомеш перехватила, не видать мне повышения. Клэр чмокнула Павла в щеку. Ты чего на нее так вылупился? Нравится?
Да, честно ответил парень.
Закатай губу, любовничек, эта девочка не для тебя. Прощай.
Когда увидимся? крикнул парень ей в спину, но девушка только рукой махнула, словно отсекая это утро от рабочего дня, и скрылась за раздвижными створками. Видимо, никогда. Отлично, спасибо тебе, милая Клэр, за незабываемую встречу и такое же прощание. Осталось позавтракать, и можно заняться делами.
В небольшом ресторанчике неподалеку от больницы было многолюдно, но все в основном толпились у стойки с кофейными автоматами, забирали высокие стаканы с крышечками, в картонных подставках, пакеты с выпечкой и тут же уходили. Столики были свободны, Павел уселся в углу, сделал заказ и уставился в телевизор, висевший прямо напротив него. Плоская панель обычно показывала спортивные передачи, но сегодня явно испортилась.
И тут политика, недовольно пробормотал парень, пытаясь переключить каналы; панель зависла и упрямо транслировала вчерашнюю пресс-конференцию.
« Сеньор первый советник, каковы шансы, что выберут именно вас? Бойкая женщина средних лет даже руку не подняла. Вопросы от Сегунда Таймс шли вне очереди.
Все зависит от наших граждан. Советник Гомеш сверкнул запонкой, поправляя микрофон. Только от них. Наши избиратели сами должны решить, достоин я этого места или нет. Только делами можно добиться уважения и доверия, а не красивыми словами.
Пятый канал Ньюс, Тереза Симонс, подскочила с места еще одна репортерша. Советник, правда ли это, что у вас есть сын-маг?
Мисс Симонс, вы каждые два года перед выборами задаете мне этот вопрос. Советник Гомеш улыбнулся. Мягко, словно несмышленому ребенку. У меня был сын, который отторгал модификацию, и моя семья отказалась от него для его же блага. Насколько я знаю, он умер в приюте восемь лет назад от естественных причин, увы; мы стараемся помочь этим беззащитным детям, несчастным жертвам планеты.
Правительство выделяет средства и ресурсы, чтобы и они, когда вырастут, могли полноценно жить и работать, пока наш Господь не заберет их к себе.
Но вы против того, чтобы они жили в Верхнем городе? не унималась репортерша.
Нет, мисс Симонс. Сейчас в Верхнем городе живут почти две тысячи магов, это достойные граждане, соблюдающие и признающие законы. Многих из них я знаю и отношусь с глубоким уважением. Я против того, чтобы те, кто еще не доказал полезность для общества, селились здесь, потому что должен учитывать интересы наших жителей, в частности, ваши интересы, мисс Симонс. Маги такие же члены общества, как и мы все, а это значит, что не только мы должны уважать их права, но и они наши. Наше право на безопасную и стабильную жизнь. Право наших детей безбоязненно гулять по улице. У нас большая и прекрасная страна, магов, как вы знаете, всего двадцать тысяч из пятимиллионного населения, и в основном это их собственное желание жить обособленно, там, где они не смогут навредить и себе, и другим. В этом мы полностью солидарны с правительством.
Тогда следующий вопрос. Журналистка из Таймс перебила коллегу, которая тоже хотела что-то спросить. Но сразу заткнулась. Не собираетесь ли вы баллотироваться в Правительство Сегунды?
Об этом рано говорить. Гомеш сиял, как местное светило в полдень. Сначала я хотел бы на посту мэра сделать для этого города все, что в моих»
Как же это переключить? Павел тыкал в сенсорную панель, но телевизор не слушался.
Распоряжение городского Совета. Официантка поставила перед ним чашку чая, тарелку с омлетом и большой запечатанный пакет. Крутят с утра до вечера, сами чуть с ума не сходим. Могу выключить, но мне за это влетит.
А звук можно убрать? Павел приложил карточку к считывателю, набрал сумму. Судя по довольному виду официантки, чаевых там было вполне достаточно.
Та не ответила, только подмигнула, и через пару секунд первый советник Гомеш молча разевал рот на двухметровой панели. Никто не возмутился: тем, кто стоял в очереди за кофе, на политику и самого советника было наплевать.
Привет, Павел. За столик уселся высокий человек в красной майке и шортах, со скользким неприятным лицом и иссиня-черными волосами, затянутыми в хвост, швырнул на столешницу упаковку фруктовых снеков из автомата, помахал кому-то у стойки. Один из аппаратов сломался, и движение очереди резко замедлилось. Увидел твой байк перед входом, а тут и ты.
Привет, Руфио. Павел с сожалением посмотрел на омлет, потом на собеседника. А, чего уж там, забирай.
Спасибо, камрад. Руфио схватил вилку и принялся забрасывать в рот большие куски, тут же их проглатывая. Ты меня спас. Что, очередная цыпочка в Верхнем? Откуда она?
Больница Святой Марии.
Врач или медсестра? Порции тут слишком маленькие. Черноволосый отодвинул от себя пустую тарелку. Снова поматросил и бросил?
Она меня.
Завидую вам, магам, это нам, простым людям, из кожи приходится лезть, чтобы на нас обратили внимание красотки, а тут показал браслет и она уже в койке.
Сам от этого страдаю. На самом деле ищу стабильный вариант, любовь на всю жизнь.
Я пробовал несколько раз. Руфио потянулся к запечатанному пакету, но Павел пододвинул его себе. Так себе идея. Какие планы на завтрашний вечер?
Пока никаких.
На днях в Хайяте большая игра, говорят, приедут какие-то толстосумы с побережья. Собеседник тут же стал серьезным и собранным. Деталей я не знаю, Карпов предлагает тебе поучаствовать. То есть он так сказал, но ты же знаешь, это значит тебе придется.
На тех же условиях?
Деталей я не знаю, но куш большой, всем хватит.
Павел положил на стол руку с браслетом.
Все нормально, у них своя служба контроля, которой они доверяют, так что проблем не будет, успокоил его Руфио. Никакого кидняка, приходишь, тебя проверяют, если сомневаются, получаешь пять штук за беспокойство и идешь домой. Если все в порядке, играешь, и, если что не так, на тебя никто ничего не повесит. Подъезжай сегодня ближе к темноте в клуб у церкви, сам с Карповым перетрешь.
А ты?
Ты же знаешь, мое дело маленькое, там послушать, тут сообщить, найти кого надо. О, моя очередь подошла, все, бывай, увидимся.